Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 28 из 40 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Что ж и так бывает. Тут только позавидовать можно по-доброму. И поздравить… * * * В первый день путешествия в направлении Земли Басаргин с Матюшиным нормально без суеты покушали и устроили банный день. – Слушай, а правда, что первая сотня наших космонавтов не имела возможности помыться в космосе? – спросил Басаргин ожидая своей очереди на помывку. – Если не ошибаюсь, они пользовались влажными салфетками? – Да, так и было. А когда началась эра космических станций, то вопрос гигиены встал в полный рост, – обтирал тело влажным полотенцем Михаил. – Представляешь ситуацию, когда запах в небольшом пространстве становится нестерпимым? – Представляю. Ведь система циркуляции воздуха замкнутая – от неприятных запахов избавиться сложно. – В том-то и дело. Плюс полное отсутствие психологического комфорта. Кому понравится постоянно быть грязным и потным?.. Конечно, отдельных душевых кабин на станциях и тем более на небольших кораблях типа «Союз» не было. Многолетняя практика показала, что их постройка и эксплуатация в невесомости нецелесообразны. Вместо привычной процедуры помывки на орбите использовался специальный легкосмываемый гель, влажные салфетки и по три-четыре тюбика с водой на брата. Благодаря поверхностному натяжению вода прекрасно удерживается на теле человека, а после ее легко удаляют полотенцами. – С настоящим душем космическую баньку, конечно, не сравнить, – высушив себя, принялся надевать свежее белье Михаил. – Но такой упрощенный способ тоже неплохо помогает содержать себя в порядке. – Это точно, – поспешил Басаргин занять освободившееся место. После баньки завалились спать. На лунной орбите отдыхать приходилось урывками, теперь ситуация выправилась. Сначала спали поочередно, но после двух спокойных вахт, когда появилось твердое понимание, что аппаратура и системы работают в штатных режимах, стали отдыхать одновременно. Бодрствуя, Олег постоянно пытался связаться с Землей, запрашивая то «Зарю» по каналам основной и аварийной радиостанций, то вызывая Велесова. Увы, ни ЦУП, ни миллиардер не отвечали. Инженер провел множество часов над доступной частью радио-отсека: доставал блоки радиостанций, копался в них, пытаясь отыскать неисправность, но пока ничего не получалось. – Скорее всего, при взрыве баллона корабль здорово тряхнуло, – предположил он. – Был такой момент, – подтвердил командир. – Даже силовые элементы корпуса заскрипели. – Причину вижу только в этом. От сильного сотрясения что-то замкнуло, перегорело. – Ремонтный комплект не поможет? – Нет. Нужна диагностическая аппаратура… * * * Оставив попытки наладить связь, космонавты решили отдохнуть – усталость после нервотрепки и битвы за выживание все еще давала о себе знать. Для сна обычно устраивались в бытовом отсеке. Михаил, как и полагалось, фиксировал тело свободными ремнями, а Олегу подобное стеснение и ограничение пространства не нравилось. Это была давняя привычка: укладываясь спать на Земле в условиях привычной гравитации, он никогда не пользовался одеялом. Осенью, когда в домах еще не включали отопления, иногда использовал легкую простынку. Вот и здесь он свободно парил по тесному отсеку, не реагируя на редкие и еле заметные столкновения с его стенками и элементами «меблировки». Часа через полтора его левое плечо ощутило толчок. Затем второй. Чуть позже Басаргин приложился к стенке всем левым боком. Просыпаться не хотелось – уж больно сладким казался сон в тишине. Однако странные толчки не прекращались. Он постоянно прикасался к предметам или стенкам то ногами, то руками, то головой. К тому же сквозь пелену приятной дремы как будто стал прорываться какой-то гул. Наконец, командир разлепил отяжелевшие веки, прислушался… – Двигатель? – удивленно прошептал он. – Почему работает двигатель? Или мы уже подлетаем к Земле?.. Сон мгновенно отлетел. Оглядевшись по сторонам, он понял, что за толчки беспокоили его в последние минуты. Маршевый двигатель работал не на полную мощность – выдаваемая им тяга составляла процентов двадцать пять – тридцать от номинала. Возникшая гравитация была небольшой, тем не менее, она прижала Басаргина к полу «бытовки» в районе люка. Ворочаясь во сне, он периодически отрывался и вновь «падал» на пол. Это и создавало впечатление толчков. – Миша, проснись! – потряс он за плечо инженера. Тот приоткрыл один глаз. – Что случилось? – У нас двигатель почему-то включился.
Это известие заставило того моментально привести себя в рабочее состояние, освободиться от ремней и нырнуть в спускаемый аппарат. – Опять в штате Айова все… нормально. А жаль – правильная рифма пропадает. Что ж за напасть такая?.. – ворчал Матюшин. – Мне сейчас полет на МКС отпуском на черноморском побережье представляется в сравнении с этой экспедицией… Заняв места в креслах, космонавты прежде всего выключили двигатель и проверили параметры полета. Скорость за время работы двигателя увеличилась на одиннадцать процентов. Тяга хоть и была мизерной, однако пятнадцать минут разгона сделали свое черное дело, и теперь на торможение перед входом в атмосферу Земли топлива понадобиться больше. А его запасов, учитывая постоянные протечки системы и выравнивание лунной орбиты, оставалось не так уж и много. Разобравшись с параметрами, экипаж принялся выяснять причину несанкционированного запуска. Скоро стало ясно, что автоматика по какой-то причине отключилась. Ситуация казалась странной, запутанной и пугающей, словно чья-то невидимая рука пыталась навредить, спалив последние остатки топлива. – Мистика какая-то… – щелкал тумблерами и клавишами инженер. – Третий раз прогоняю тестовую программу, и третий раз она сообщает о полной исправности всех систем. – А с Земли не могла поступить команда? – спросил командир, листая бортовую справочную литературу. Матюшин искренне удивился: – Зачем?! Мы летели к Земле в полном соответствии с программой! Какого черта вносить коррективы?.. Тетрис не складывался. Единственной версией, в которую можно было поверить, являлся очередной отказ. Странный отказ. Необъяснимый. Но других мыслей и предположений у друзей не появлялось. * * * Остатки второго дня путешествия к Земле прошли без приключений и чрезвычайных происшествий. После ужина инженер опять возился с блоками связной аппаратуры, командир просматривал на экране ноутбука последние гигабайты отснятого камерами материала. Видеоролики и снимки потрясали своим качеством. При подготовке к полету, Басаргин и Матюшин изучили массу архивного материала, но ничего подобного и сравнимого по детализации не видели. При максимальном увеличении ряда фотографий, сделанных с небольшой высоты при неуправляемом падении, можно было разглядеть крохотные камушки на поверхности Луны, небольшие разломы грунта, воронки и «брызги» от падений мелких метеоритов. На десятке снимков под различными ракурсами Олег заметил странный кратер. Странность заключалась в том, что на внутреннем склоне чернело отверстие. То ли естественное образование в виде пещеры или грота, то ли подобие тоннеля. В этом должны будут разобраться специалисты на Земле. Заинтересовали Басаргина и снимки непонятной «башни» – так охарактеризовал он высокое каменистое образование в центре одного из лунных морей. Вместе с инженером они долго рассматривали это «строение» и пришли к выводу, что оно имеет высоту не менее двадцати пяти метров. Помимо запечатленного одинокого модуля американского «Аполлона» в объектив попал и другой лунный модуль от одной из пилотируемых миссий. На этот раз никаких сомнений в том, что американские астронавты побывали на Луне не возникало – все пространство вокруг аппарата было усеяно отпечатками ног и колес луномобиля, также стоявшего неподалеку. Басаргину удалось даже распознать полосатый флаг, воткнутый в центр небольшой возвышенности шагах в пятидесяти от модуля. – Значит, они все-таки были на Луне, – задумчиво проговорил инженер, копаясь в очередной схеме. – Ты сомневался? – А ты? – Было дело. Но как только услышал мнение Алексея Архиповича Леонова и других уважаемых патриархов космонавтики – все сомнения отбросил. – Да я тоже знаком с его интервью по этому поводу. Но сомнения все одно глодали. Это ж американцы… Они на любую пакость способны. Даже на самую дорогостоящую. – Ну а какие доводы приводили скептики и противники американской лунной программы, чтобы всерьез сомневаться? – продолжал листать снимки Басаргин. – То заявляли о слишком хлипкой подвеске луномобиля, сравнивая ее с серийными земными автомобилями и забывая о наличии уникальных прочных сплавов, используемых только в космонавтике. То флаг, видите ли, на ветру трепещет… Но позвольте! Если съемки проводились в павильоне, то о каком ветре речь? С чего бы в голливудском павильоне гулять ветру? – Согласен, – кивнул Матюшин. – И вообще, считаю, что на ту сумму, которую американцы затратили на программу «Аполлон», проще шесть раз высадиться на Луне, чем выдумывать аферы, строить и запускать полноразмерные макеты и пудрить мозги всему миру. Только один старт тяжелого носителя «Сатурн-5» стоил в сегодняшних ценах более миллиарда долларов. – Представляю, во сколько обошлась вся программа. Дороговатая получилась бы афера… Ближе к ночи экипаж снова проверил все системы и только после этого перебрался в бытовой отсек для отдыха. * * * Среди глубокой ночи Олег Басаргин опять почувствовал, как что-то твердое уперлось в плечо, и тут же легкий удар пришелся по правому бедру. На этот раз сон растаял быстрее, и секунд через пять он тормошил инженера: – Миша, подъем! Злые духи нашего корабля снова активизировались. Как и в прошлую ночь со стороны кормы доносилось мерное шипение, а слабая гравитация прижимала тела космонавтов к переходному люку. – Чувствую, скоро у нас начнутся проблемы с топливом, – ворчал Матюшин, привычно усаживаясь в рабочее кресло. – Значит, духи желают пощекотать нам нервы в паху? – Или не хотят, чтобы мы не вернулись на Землю… По отработанной схеме экипаж заглушил двигатель, определил скорость, после чего активизировал автоматику.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!