— Я помогу… дойти. Андрей легко приподнял её, прислонив к своему боку, и за несколько шагов донёс до санузла. Осторожно поставил на пол. — Справишься сама? Саша угукнула и, прихрамывая, скрылась за дверью. Андрей привалился спиной к стене, не собираясь никуда отходить. Послышался звук потёкшей из крана воды с явно специально выставленным на максимальный уровень напором, плеск, тупой стук крышки унитаза, шум сливного бачка и два глухих шлепка неизвестного происхождения. Затем всё стихло. Андрей выждал минут десять. Отлип от стены и уставился на дверное полотно, собираясь позвать Сашу. Но она появилась сама. Без сопротивления подставила локти. Тем же образом Андрей перенёс её на кровать. Саша легла, подтягивая подушку под голову, и вдруг заметила малину в прозрачном ведёрке. Приподнялась и подцепила двумя пальцами крупную ягоду, рассматривая её, как редкую диковину. — Мне кажется, я люблю малину. Хотя разве её можно не любить… — Попробуй. — Андрей встал с торца кровати в ногах, интуитивно чувствуя, что исчерпал на сегодня лимит касаний и пересечения личных границ Александры. Она как будто с опаской положила ягоду в рот и медленно раздавила на языке. — Вкусно. — Промелькнувшая тень улыбки разбавила унылое выражение её лица. — Спасибо. — Саша потёрла пальцы друг о друга и встретилась взглядом с Андреем. — Прости, но я хочу побыть одна. Вполне простое и понятное пожелание неожиданно болезненно отдалось пропущенной оплеухой в голове, глазах и где-то в межреберье Славенского. — А лучше пусть мне вколют снотворное, и я быстро усну. Ты тоже поезжай отдохнуть. — Саша потянулась к кнопке вызова медсестры. — Я могу побыть здесь, пока ты не уснёшь, — наперекор себе возразил Андрей.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Не нужно. Его лёгкие вдруг перестали нормально работать, дыхание сбилось, а горло стянуло так, словно там склеились жабры, и воздух пытался просочиться через поры кожи. Андрей постоял пару секунд у кровати. Саша упорно больше на него не смотрела. Он развернулся и уже взялся за дверную ручку, когда его догнала её тихая просьба: — Привези утром тот же кофе, пожалуйста. — Хорошо, — просипел Андрей и вышел, на ходу вдыхая полной грудью. Дело не в хорошем кофе. «Не только в нём», — с глупым радостным облегчением хмыкнул Славенский. Она хочет, чтобы он приехал. Несмотря ни на что. И от этого свободно заполняются лёгкие, открываются жабры, и кажется, что весь организм сам по себе с избытком генерирует чистый кислород. В крошечном сквере при переходе к парковке со скамейки навстречу Славенскому поднялся молодой человек и намеренно преградил путь. Андрей остановился, спокойно глядя в глаза незнакомца, угадывающиеся за стёклами тёмных очков. Если с инспектором вопросы по машине и отложенной даче показаний Александры находились под контролем Семёна и Бориса, то посланца от виновной стороны Славен лично ждал ещё вчера. — Покурим? — Парень сдвинул очки на лоб и вынул початую пачку сигарет из кармана джинсов, предлагая Славенскому. — У меня свои. — Андрей предпочёл сохранить дистанцию без фальшивого панибратства. Если попробуют договориться, то как равные. Если скатятся сразу к угрозам, то тем более ни о каком товариществе речи не пойдёт. Парламентёр ухмыльнулся и ловко выбил сигарету. Закурили каждый по отдельности. — Думаю, втирать про платную клинику и что все расходы возьмём на себя не стоит? — развязно поинтересовался парень. — Верно думаешь. — Славен затянулся и выпустил дым через нос. — Новая машина? — Очки упали на переносицу и тут же были отщёлкнуты наверх. Позёр. Игрок. Раздражитель. Андрей затушил окурок о край урны. — В чём отличие от покрытия расходов? Парень усмехнулся и тоже показательно отправил окурок в мусорку. — Мы открыты для диалога. — Он развёл руки в стороны. — Заметь, девочку твою никто не беспокоил. Я даже внутрь не заходил. Снаружи тебя терпеливо дожидался. Давай договоримся так же, без беспокойства и ко всеобщему удовольствию. — Передай… — Славенский проглотил едва не вырвавшееся «хозяину», — начальству, что я готов с ним встретиться в любое время. Ожидаемая давящая пауза. Столкновение со взглядом «упускаешь такой шанс». Андрей обошёл парня и размеренным шагом направился к автомобилю. Глава 11 Славенский запустил двигатель, но не тронулся с места. Прошёлся взглядом по фасаду больничного корпуса. Где-то там уже должна была заснуть Саша. Он попробовал представить себя на её месте. Стопроцентно уже бы все казанки стесал об ту же стену, о которую Александра лишь чисто гипотетически хотела разбить голову. Вакуум, беспомощность и бесконечный поиск хотя бы чего-то знакомого, за что можно ухватиться, как за соломинку, чтобы не захлебнуться от безысходности и продержаться, пока под ногами не появится — и появится ли — твёрдая почва. По странной иронии судьбы Андрей сейчас являлся для Саши именно той самой соломинкой. Пусть изначально не по её решению, но уверенность, что по её выбору, продолжала крепнуть в нём всё больше. «Выплывем», — произнёс вслух Андрей и активировал телефон. Набрал в поисковике «больно ай» и получил список ссылок на песню с текстом, историей создания, аудио- и видеоформатами. Нашёл вариант с прослушиванием, но входящий звонок от секретаря прервал запуск. Их команда выиграла крупный тендер. Два частных клиента настаивали на личном разговоре только с Андреем. Плюс поступил серьёзный гос.заказ со сроком ответа «вчера». Последним в равной степени хотелось и не хотелось заниматься: полезные связи, выход на иной уровень, работа на репутацию шли в тесной связке со сплошным геморроем, «здесь не спорят» и отсрочками платежей. К музыке Славенский смог вернуться лишь ближе к полуночи. Он принял душ, переоделся в пижамные штаны, выключил везде свет и, просто отбросив покрывало на другую половину кровати, вытянулся на прохладной простыне. Полежал пару минут, позволяя мышцам расслабиться. Приподнял телефон, сощурился из-за яркой вспышки экрана. Запустил песню… и дёрнулся на первых же двух строчках, принимая сидячее положение. Несколько раз Андрей пресекал желание поставить запись на паузу и слушал дальше. Вернее, подслушивал. Отдавал себе ясный отчёт, что лезет туда, куда его не приглашали, но уступал соблазну узнать внезапно открывшееся ему до конца. В номере давно повисла тишина, почернел экран телефона, глаза привыкли к темноте, и она не казалась абсолютно кромешной. Андрей рассчитывал понять или хотя бы попробовать догадаться, с чем связан выбор Саши именно этого рингтона для его номера. А в итоге на него обрушилось признание и нечто настолько интимное и сокровенное, что становилось душно и тесно в четырёх стенах, где сконцентрировалось его нечаянно-намеренное вторжение в личный внутренний мир Саши. Пульс зачастил одновременно от радости, что Андрей не просто эпизод в её жизни, который остался позади, и от страха, что он мог никогда об этом не узнать при иных обстоятельствах. Звучало кощунственно по отношению к нынешнему состоянию Александры, но благодаря ему они с ней оказались снова рядом. Андрей резко встал и рванул шторы в стороны. Серебристо-сизый свет залил комнату. Вот и Саша такая. Лунная. Не броская, не обжигающая, ненавязчивая, но таинственно-манящая, растворяющая сумрак. Славенский распахнул балконную дверь и вышел в густой влажноватый ночной воздух, которым всегда отличается август, бережно храня накопленное мягкое летнее тепло и жирно намекая на скорую терпкую осень. Из пачки, оставленной на подоконнике, достал сигарету, покрутил её между пальцами и раскрошил в труху. Включил песню заново и облокотился об ограждение, глядя на щедро подсвеченный город. Теперь она зазвучала не от имени Саши. Казалось, что исполнитель с пугающей проницательностью уловил мысли Андрея о ней и безошибочно облёк их в те самые слова, которые он сам никак не мог подобрать. «Но мы ещё не расстались, а я уже хочу увидеть тебя снова…» Хотел тогда. Хочет сейчас. «Ты как с другой планеты, ни на кого не похожа…» Нездешняя. Уязвимая и смелая. Сшибает с ног доверием, которое служит ей незримым титановым стержнем. Андрей поставил на повтор и остановил, не дав доиграть первому куплету. Сдвинул бегунок влево, снял паузу и снова оборвал продолжение. «Мне не кажется, я чувствую, что ты для меня значишь…» Озарение. Без предупреждения шарахнуло наотмашь. То, что всё время находилось на поверхности. Но не замечалось и даже отметалось, как нежизнеспособное и нереальное. Не для него. Не с ним. Не про него. Славенский сильно сжал телефон и постучал им о кулак. Препарировал любовь с первого взгляда — вот что он делал с самого начала и чем занимался почти год. Раскладывал явление, в которое никогда не верил, на понятные составляющие. Объяснимые. Логичные. Привычные. А всё так просто…