Лонгтри поморщился. - Я выхожу, - крикнул он. Он остановил коня у повозки и привязал к дереву, подошёл к костру, вытянул руки над пламенем и огляделся. Он знал, что хозяин привала притаился среди деревьев и держит его на мушке. Но то, что Лонгтри пока жив, значит, что в него пока не собираются стрелять. - Кто ты? - спросил голос. Где-то Лонгтри его уже слышал. Голос доносился из-за спины, но маршал не стал оборачиваться. - Джо Лонгтри, заместитель федерального маршала, - ответил он. Он слышал, как мужчина чертыхнулся, выходя из-за деревьев. Он был не очень-то рад видеть здесь законника. Лонгтри медленно и осторожно засунул руку под пальто и вытащил револьвер. Он не делал никаких угрожающих движений, просто держал палец на спусковом крючке. - Какого хрена тебе надо? - спросил хриплый голос. Лонгтри медленно-медленно повернулся. Перед ним стоял огромный мужчина с бородой в распахнутой рубашке, и грудь его блестела от пота. В руке он сжимал армейский карабин. И нацелен он был Лонгтри в голову. - Я хотел погреться у огня, - произнёс маршал. - Грейся в другом месте, Лонгтри, - ответил мужчина. По манере разговора Джо убедился, что знает этого человека. Но вот откуда? Голос был знакомым, но на этом всё. Может, если убрать бороду... И до Лонгтри дошло. Джако Ганц. И никто другой. Лет десять назад, до того как стать законником, Лонгтри охотился за людьми за деньги. За Ганца назначили награду в пять сотен баксов за грабежи на территории Аризоны. Лонгтри столкнулся с ним в салуне в Уикенберге, спустя три месяца выслеживания. Случилась перестрелка. Лонгтри поймал пулю в плечо, а Ганц - одну в ногу, и ещё одну - в рабочую руку. Это вывело преступника из игры. Лонгтри надел на него наручники и отправился с заключённым к врачу, который был нужен им обоим. А через три дня он доставил Ганца в Феникс и передал его с рук на руки Тому Риверсу, который тогда ещё был простым маршалом, а не руководителем всей службы. После суда Ганц был приговорён к десяти годам заключения в территориальной тюрьме штата Аризона в Юме. - Когда ты вышел, Ганц? - спросил Лонгтри. Ганц продолжал в него целиться. - Два года назад, Лонгтри. Я провёл восемь долгих лет в этой грёбаной дыре! Благодаря тебе. Лицо Лонгтри ничего не выражало. - Я лишь делал свою работу. - Конечно, работу, сукин ты сын, - злобно буркнул Ганц. - Восемь лет моей чёртовой жизни. Восемь лет! А что с тобой произошло за это время, Лонгтри? Ты стал законником, федеральным маршалом. Как такой полукровка, как это, это провернул? Он рассмеялся сквозь зубы. - Это Риверс устроил тебе то назначение, так? Слышал, он сейчас большая шишка. - Я был бы очень признателен, если бы ты, Ганц, опустил ружьё. Ганц не шевельнулся. - Не сомневаюсь, маршал, не сомневаюсь... Он не сводил взгляда с Лонгтри, и глаза его горели от жгучей ненависти. - Я много думал о тебе в тюрьме, Лонгтри. Ни дня не проходило, чтобы я не мечтал тебя убить. И только посмотри, что произошло: твоя жалкая шкура в моих руках. - Брось оружие, - спокойно произнёс Лонгтри. - А то что? Ты выстрелишь в безоружного, как и в прошлый...? - Ты не был безоружен, Ганц, и у меня даже есть тому доказательство: пуля в плече. - Я должен был пристрелить тебя, как больного пса, - проворчал Ганц. Лонгтри прищурился. - Брось оружие, Ганц. Сейчас же. Это приказ маршала Соединённых Штатов. Ганс не отводил взгляда. Лонгтри выхватил кольт, прицелился мужчине в живот. Они замерли на пару секунд и молча смотрели друг на друга. Лонгтри, присевший на корточки у костра, и Ганц, стоящий напротив и целящийся из карабина маршалу в голову. - Да ты, должно быть, полный идиот, Лонгтри, - произнёс Ганц. - Если я нажму на спусковой крючок, твои мозги разлетятся на сотню метров вокруг, и никакой значок тебе не поможет. - Может и так. Но в ту же секунду, когда ты выстрелишь, выстрелю и я. И моя пуля попадёт тебе в живот. Если ты надеешься добраться до Волчьей Бухты с раной в животе, то ты ещё больший кретин, чем я думал. Ты истечёшь кровью за считанные минуты. - А может оно того стоит? Лонгтри вскинул брови и медленно поднялся. - Может. Но даже если ты выживешь, всю оставшуюся жизнь за тобой будут охотиться. Убийство федерального маршала - серьёзное преступление, Ганц. Законники будут преследовать тебя до самой смерти. Ганц молчал. Ствол его карабина был по-прежнему направлен в голову Лонгтри. Он облизал губы. - Если собираешься стрелять - стреляй! - прокричал ему в лицо Лонгтри. - Спусти курок, парень! Стреляй, чёрт тебя дери, стреляй! Ганц заколебался, и, в конце концов, опустил карабин и усмехнулся. - А я и не говорил, что собирался. Лонгтри сделал вид, что собирается засунуть свой револьвер в кобуру, но в последний момент замахнулся и врезал Ганцу по лицу рукоятью. Ганц с криком упал на землю; из раны на щеке текла кровь.