— Как же я ненавижу его, — говорит Гаррет, сворачивая на дорогу. — Я тоже ненавижу Блейка, но тебе лучше не избивать его, как тогда. — Я не о Блейке. — А о ком? О Карсоне? Почему ты его ненавидишь? Он просто удержал тебя от тюрьмы. — Он не должен был вмешиваться. Это не его чертово дело. Миновав колледж, мы сворачиваем на извилистую дорогу. — Куда мы едем? — Не знаю. Не хочу сейчас возвращаться в Мурхерст. Давай просто покатаемся. Если тебе не хочется в какое-нибудь конкретное место. — Лучше давай остановимся и немного поговорим? В твоем состоянии не стоит сидеть за рулем. — То есть, теперь ты заодно с Карсоном? — Гаррет качает головой. — Просто обалдеть. — Почему ты ревнуешь? Мы с ним партнеры по лабораторной. И все. Гаррет въезжает на пустую стоянку и припарковывается, не выключая двигатель. — Джейд, он хочет тебя. Это же очевидно. Он пытался выставить меня в дурном свете с самого первого дня, а сегодня кинулся спасать тебя, будто он гребаный супергерой, а я коварный злодей. Почему ты этого не замечаешь? — Это не имеет значения. Пусть сделает хоть миллион попыток меня впечатлить, но я все равно останусь с тобой. Неужели ты этого не понимаешь? Тебе незачем ревновать. Я хочу быть с тобой и только с тобой. Ничто этого не изменит. — Ну конечно, — бормочет он. — Что «ну конечно»? По-твоему, это не так? Он переводит взгляд вдаль. — Ты всегда говоришь, что рано или поздно нашим отношениям наступит конец. Что что-нибудь или кто-нибудь нас разлучит. И как бы я не разубеждал тебя, все равно продолжаешь так думать. — Так было раньше. Но сейчас уже нет. Я же сама предложила жить вместе. Разве это не большой шаг вперед? — Я предложил это первым, но ты отказалась. Ты захотела снять вместе жилье лишь потому, что это временно, только на лето, и сказала, что если у нас не получится, то осенью мы вернемся в свои комнаты в общежитии. Ты словно заранее настраиваешься на то, что у нас все будет плохо. — Ничего подобного я не считаю. Он поворачивается ко мне. — Тогда зачем говорить это, Джейд? Зачем городить всю эту негативную хренотень? Почему не сказать: «Гаррет, я хочу снять с тобой квартиру» и забыть все свои мысли о том, что у нас якобы ничего не получится? — Не знаю. Я просто говорю, не подумав. Какое-то время мы сидим в тишине. Потом Гаррет заглушает двигатель и громко вздыхает. — Прости за сегодня. Я сорвался. И начал выходить из себя еще раньше, когда увидел, как Карсон пялится на тебя. — Он вовсе не... — Давай каждый останется при своем мнении, ладно? А потом еще и Сиерра начала вспоминать всякую фигню про школу. — Кстати, ты правда играл в футбол? — Да, а что? — И был квотербеком? — Ну да. — Его тон смягчается, и он улыбается краешком рта. — По-моему это так сексуально. Почему ты не рассказывал мне, что я встречаюсь со школьным квотербеком? — Я ходил в маленькую частную школу. Наша команда была не особенно сильной. — И все-таки это секси. И ты был королем бала? — Хватит смущать меня. Не могу поверить, что Сиерра проболталась об этом. — Гаррет, ты прямо стереотипный киногерой — популярный, сексуальный и вдобавок богатый квотербек, которого выбирают королем бала. Я встречаюсь с подростковым киноклише. После этой фразы мы оба начинаем смеяться. — Мне никогда даже в голову это не приходило. Я играл в футбол не ради популярности и внимания девушек, а потому что мне это нравилось. И я не рвался в короли бала. — Он снова серьезнеет и берет меня за руку. — Джейд, Блейк сегодня сделал тебе что-нибудь? — Да, в общем-то, нет. Только положил руку мне на плечо. На том все и кончилось. — Он не должен был к тебе прикасаться. Таков был уговор. Ему нельзя даже приближаться к тебе. — Ну, ты же знал, что он не послушается. — С тобой все в порядке? Я ерзаю на сидении и перевожу взгляд на темный лес за стоянкой. — Не знаю. Наверное. — Джейд. Ты в порядке? — повторяет он — уже более настойчиво. Отрицательно мотнув головой, я отворачиваюсь. Вспоминаю о Блейке и о том, что он той ночью сделал со мной, и по моей щеке стекает слезинка. Проклятие! Я не позволю этому ублюдку довести меня до слез. Он этого не заслуживает. Гаррет гладит меня по щеке. — Поговори со мной, Джейд. Я делаю глубокий вдох, пытаясь побороть слезы и успокоить дрожь в голосе. — Я почувствовала его запах. Потом услышала его голос. И в тот же миг снова перенеслась в свою комнату и заново пережила все, что случилось. Я как наяву почувствовала на себе вес его тела. Вспомнила, как оно придавливало меня, а я не могла шевельнуться, как ни пыталась. Я делала все, чему научил меня Райан, но не смогла сбросить Блейка с себя. Теперь я рыдаю, хотя не могу понять, почему. Я же злюсь, а не грущу. Тогда какого черта я плачу? Гаррет выходит из машины и открывает мою дверцу. — Сядь-ка назад. Мы оба переходим на заднее сидение машины — как в тот день, когда я расплакалась, увидев Фрэнка в реанимации. Гаррет обнимает меня, и мое напряжение наконец-то начинает спадать. — Все нормально. — Я вытираю слезы с лица. — Не надо меня утешать. — Ты никогда не обсуждала это со мной. После разговора с моими адвокатами ты, если и заговаривала о той ночи, то описывала все так, словно это произошло не с тобой. — Теперь это уже не имеет значения. Все уже в прошлом. — Будь это правдой, ты бы не почувствовала всего этого, когда он к тебе подошел. И сейчас реагировала бы по-другому. Он прав. Я ничего не забыла. Мне до сих пор снятся кошмары. Просто я не хочу этого признавать. Иначе люди начнут считать меня слабой. И у Блейка появится власть надо мной. Гаррет прижимает меня к себе и пропускает сквозь мои пальцы свои. — Джейд... Просто поговори со мной. Что-то в этом моменте, пока мы, только вдвоем, сидим на заднем сиденье машины, понуждает меня открыться ему. И я рассказываю, как испугалась той ночью. Какой беспомощной почувствовала себя. Как думала, что виновата сама. И как продолжаю прокручивать все в голове, гадая, где должна была поступить по-другому. — Надо было раньше мне все рассказать. Почему ты держала это в себе? — Потому что мне не нравится чувствовать себя дерьмом. И тем более обсуждать это. А ты, ужасный человек, заставляешь меня делать и то, и другое. Мой сердитый тон вызывает у него смешок, и я тоже начинаю смеяться. — Ты такая забавная, когда отчитываешь меня. — Я не отчитываю тебя. Просто бешусь из-за того, что ты превратил меня в плачущую, гиперэмоциональную размазню. — Прости меня. — Он убирает мою голову со своей груди. — Прощаешь?