— Почему ты не отзывалась? Гаррет возвышается над ней, его голос звучит громко и строго. Я бы даже сказала, пугающе, хотя знаю, что он не специально. — Отзывалась, но никто не пришел, — говорит она. У Лили такой тихий голос. Вероятно, она отвечала, но мы ее не услышали. — Лили, ты же знаешь правила. Не убегать. Никогда. — Но я увидела эту птичку, и она не могла летать, а потом… — Мне плевать на птицу! Ты знаешь… Я беру Гаррета за руку. Ему следует успокоиться. Кажется, Лили вот-вот заплачет. — Я просто хотела помочь. — Этой птичке? — спрашиваю я, надеясь отвлечь ее. Лили кивает. — Она больше не может летать. Лили снова опускается на колени. Недавно птица чуть-чуть трепыхалась, но теперь она лежит неподвижно, и я почти уверена, что она умерла. Я смотрю на Гаррета. Мой опыт общения с детьми равен нулю, и я понятия не имею, как разрулить эту ситуацию. Гаррет присаживается рядом с Лили, и его тон становится мягче. — Пусть она отдохнет. С ней все будет в порядке. — Откуда ты знаешь? — Когда кто-то болеет, то, чтобы выздороветь, ему нужен отдых. Вот как мне. Я должен отдыхать, чтобы поправиться, верно? — Давай заберем ее к себе? Она может отдохнуть в моей комнате. — Ее дом здесь. Она живет в лесу и не захочет оставаться у нас. — Но кто о ней позаботится? — У нее есть мама, как и у тебя. Мама защитит ее. — А что, если мама не найдет ее? — Найдет. Но птичка не должна была покидать свой дом. Как и ты не должна убегать, Лили. Тебе не следует больше так поступать, поняла? Она кивает. Гаррет берет Лили за крошечную ладошку, одетую в варежку, и они поднимаются. — Пойдемте домой. Из-за этих катаний на санках я проголодался. — Его задорный тон заставляет Лили улыбнуться. — Ты же совсем не катался, Гаррет. В ответ он улыбается. — Знаю. Но я проголодался, наблюдая, как катаетесь вы с Джейд. Он берет за руку и меня, и мы все вместе возвращаемся в дом. В прихожей Лили снимает куртку, шапку, лыжные штаны и аккуратно вешает вещи на крючки у двери. Затем снимает сапоги и ставит их на резиновый коврик. Забавно наблюдать за ней. В детстве я никогда не была такой аккуратной. Я просто бросала вещи на пол. Я до сих пор так делаю, по крайней мере, в общежитии. Здесь же я следую примеру Лили и развешиваю все на свои места. Убрав зимнюю экипировку, Лили убегает на кухню. Я направляюсь за ней, но Гаррет приостанавливает меня. — Все, что там произошло, должно остаться между нами, — произносит он. — Не рассказывай ни отцу, ни тем более Кэтрин. — Я буду молчать. Но разве Лили сама не проболтается? — Нет. Она знает, что будет наказана за подобную выходку. Она ничего не расскажет. — Прости, я должна была за ней присматривать. — Не извиняйся. Это моя задача — следить за ней, а не твоя. И я облажался. Если Кэтрин узнает, она никогда больше не оставит меня с Лили. Она наконец-то начала мне доверять, и надо же такому случиться. — О чем ты? Почему она не доверяла тебе Лили? — Потому что до нашей встречи я много пил. И был не очень ответственным. Так или иначе, я бы никогда не позволил, чтобы с Лили что-то случилось. — Знаешь, ты действительно хорошо разрулил ситуацию там. Ты знал, что сказать. Он пожимает плечами. — Я старался. Кажется, она поверила. И спасибо, что уняла меня. — Я знаю, каково это — быть маленькой и слышать, как на тебя кричит взрослый. Это страшно, даже если тебя совсем не хотят напугать. — Я встаю на цыпочки, чтобы поцеловать его. — И ты такой большой, что можешь напугать маленьких. Из кухни выбегает Лили. — Чарльз сделал горячий шоколад! — Она тянет нас за собой. — Пойдемте. Мы хотим было направиться за Лили на кухню, но тут появляется Кэтрин. — Лили, тебе понравилось кататься на санках? Я не сомневаюсь, что сейчас Лили расскажет ей обо всем, что случилось. Почему бы и нет? Дети ее возраста не умеют хранить секреты. — Сначала мы катались с холма вместе с Джейд, а потом я сама, — хвастается Лили. — Я совсем не боялась. А теперь у нас горячий шоколад. — Она убегает обратно на кухню. — С ней не было проблем? — обращается Кэтрин к Гаррету. — Никаких, — отвечает Гаррет. — Все было хорошо. Услышав голос в прихожей, я оборачиваюсь и вижу, что к нам приближается мистер Кенсингтон. Он пришел с работы и все еще одет в пальто. Он подходит к Кэтрин. — Привет, милая. Она замирает, когда он целует ее в щеку, и в ответ натянуто улыбается, но ничего не говорит. — Привет, пап. Вечером мы с Джейд пойдем прогуляться, так что увидимся завтра. — Гаррет берет меня за руку и ведет к лестнице. — Как покатались на санках? — окликает нас сзади его отец. — Отлично. Лили понравилось, — отзывается Гаррет, торопясь со мной к лестнице. Мы заходим в его спальню, и он закрывает дверь. — Давай уедем отсюда. Тебе надо переодеться? — Хочу принять душ. Я вся вспотела после беготни по холму. — Можешь принять душ у меня, если хочешь. Я принесу тебе полотенце. — Гаррет исчезает в ванной, затем выходит. — Все готово. Не стесняйся. — Что с тобой? К чему такая спешка? — Эти двое вели себя очень странно, и после случая с Лили мне просто необходимо вырваться отсюда. — Он ложится на кровать и глядит в потолок. — Серьезно, я не выживу тут до начала занятий. — Тебе надо провести здесь всего неделю. Остальное время ты будешь со мной в Нью-Йорке, а затем в Айове. А ту неделю, пока ты будешь дома, твоя семья проведет на Багамах. Он вздыхает. — Они не поедут. — Почему? — Я присаживаюсь рядом с ним на кровать. — Сейчас небезопасно уезжать. — Небезопасно? Что ты имеешь в виду? Он садится и обнимает меня за плечи.