— Всегда пожалуйста. Ребята, я оставлю вас одних, но если что, миз[7] Исмера, я буду за дверью. — Благодарю вас. Положив руки на стол, Арло улыбнулся Дилану и Лили. — Это те адвокаты, Арло, о которых я вам говорила. Дилан Астер и Лили Риччи. — Привет, — сказал Арло. Его улыбка стала еще шире. Зубы у него были белые и ухоженные. На ладонях под каждым пальцем имелись толстые мозоли, но в остальном руки были гладкие, без ссадин. Ни трещин на коже, ни грязи под отросшими ногтями, ни волос, выпадающих от недостаточного питания. На вид самый обыкновенный человек, которого можно встретить в гостинице или в торговом центре. — Ну а теперь, когда здесь сразу три адвоката, — сказал Арло, — можно задать один вопрос? Дилан бросил взгляд на Лили. — Конечно. — Я пишу книгу про совершенные мною убийства, но один заключенный сказал, что у меня ничего не получится, потому что есть закон, запрещающий нам зарабатывать деньги на повествовании о себе. Это правда? В девяти случаях из десяти помещенный под стражу человек первым делом спрашивает у своего адвоката: «Долго ли я еще здесь пробуду?» На памяти Дилана еще никто не спрашивал у него то, что спросил Арло. — Был один закон, — сказал Дилан, — так называемый закон Сына Сэма[8], который не позволял преступникам зарабатывать на своих преступлениях. Однако в конце концов Верховный суд его отменил, так что да, вы можете написать книгу, если хотите. Но я бы вам этого не советовал. — Почему? — Потому что, написав ее, вы признаетесь в совершенных преступлениях. — Но я правда их совершил. Наступившее молчание первой нарушила Лили: — Вы убили этих трех молодых людей? Кивнув, Арло улыбнулся: — Ага. Двоих бейсбольной битой, а третью сжег в костре. Я хорошенько ее связал, чтобы она не дергалась, и поджарил на огне. Почувствовав неловкое напряжение, Мэдлин поспешно сказала: — Арло, может быть, вы лучше расскажете моим коллегам о своей болезни? — А что тут говорить? — Арло пожал плечами. — У меня шизофрения. Иногда у меня бывают видения, бывают слуховые галлюцинации, но у многих л-л-людей все гораздо хуже. — Закрыв глаза, он выпустил долгий выдох. — Простите. Иногда, когда я н-нервничаю, начинаю заикаться. — Все в порядке, — успокоил его Дилан. — Не торопитесь. Набрав полную грудь воздуха, Арло сделал еще один долгий выдох. — Я окончил школу, сменил много работ, а мои любимые игры — это го[9] и «Зов долга»[10], и та и другая очень сложные игры. Особо умным меня назвать нельзя, я это знаю, но я и не из тех, кто разговаривает сам с собой. Бросив взгляд на Мэдлин, Дилан спросил: — Арло, почему вы убили этих людей? — Мне сказал так сделать демон. — Тот снова пожал плечами. — Вот как? — Ну, то есть нет. Я с детства мечтал об этом. Когда я увидел этих ребят на заправке, они были одни, с кучей спиртного… И я понял, что без труда смогу проследить за ними и прикончить их. Арло чихнул и извинился. Дилан барабанил пальцами по столу, наблюдая за ним. — Как вы вообще оказались там? Место это глухое. — Я и-иногда езжу туда. Там тихо, никто меня не беспокоит. — И вы поехали туда следом за этими ребятами? — спросила Лили. Арло кивнул. — Они разбили лагерь неподалеку от заброшенных охотничьих домиков, в которых я иногда ночую. И быстро напились. Расправиться с ними не составило никакого труда. Откинувшись на спинку стула, Дилан внимательно посмотрел на него. Мягкий голос Арло и грусть у него в глазах вызывали сочувствие. Многие убийцы играли на присущем любому человеку стремлении помочь ближнему и притворялись добрыми и мягкосердечными. — Вы вступали в разговор с ребятами? — Нет. — Вы просто убивали их поодиночке? — Точно. — Я видела фотографии жертв, — сказала Лили. — Ребята были физически крепкими. Оба играли в американский футбол, а один вообще занимался борьбой, однако у вас нет ни ссадин, ни синяков. Они не оказали сопротивления? — Просто не успели. Я застиг их врасплох. Сейчас люди н-н-начисто забыли про осторожность. Они считают мир безопасным местом, до тех пор пока тот не решает показать им свои зубы. От этих слов Арло у Дилана по спине пробежала холодная дрожь. Он бросил взгляд на Лили, и та, откашлявшись, задала несколько вопросов о психическом самочувствии Арло. Тот отвечал безучастным тоном, однако его голос наполнялся восторженным возбуждением, как только он начинал рассказывать про свои преступления. Восторга было слишком много, словно Арло описывал поход в парк развлечений. — Какая у вас была бита? — перебил его Дилан. — Что? — опешил от неожиданности Арло. — Я говорю про биту. Ее так и не нашли. Деревянная или алюминиевая? — Деревянная, — не сразу ответил Арло. — Какой марки? — Понятия не имею, — он пожал плечами. — Просто бейсбольная бита. — Какой длины? — Длины? — Да. Какой длины была бита? Они бывают разными. — Не знаю. Я в таких вещах не разбираюсь. — Каким ножом вы пользовались? — спросила Лили. — Охотничьим ножом. Тесаком. — Какого размера? — Не знаю, — оглянувшись на Мэдлин, сказал Арло. — Я купил его в магазине, потому что он был большой. — Как долго умирала Эйприл Фоллоуз? — Не знаю. Недолго. — Где вы достали капкан на медведя? — спросила Лили. — Нашел его в одном из пустующих домиков и возил в багажнике. Дилан подался вперед. — Арло, вы отдаете себе отчет, что обвинение, вероятно, будет требовать смертного приговора, так? Если вас признают виновным, вы умрете. — Если Всевышний захочет меня прибрать, он приберет, — глубоко вздохнув, сказал Арло. — Но книга, возможно, принесет немного денег, и Лине с Эми хватит на жизнь, когда меня не станет. — Я так понимаю, вы говорите про своих жену и дочь? — Так точно, — кивнул Арло. — Ну а если бы закон Сына Сэма по-прежнему действовал и вы не смогли бы заработать на своей книге? — сказала Лили. — Все равно взяли бы на себя ответственность за эти преступления? Арло ответил не сразу: — Наверное.