– Постойте… – беспомощно пробормотала я, – Что за ерунда. Я вас совершенно не знаю. Да и знать не хочу, если уж совсем начистоту. Почему же все так… – Как «так»? – хрипло спросил король. Кажется, для него все было вполне естественно. И ничто не казалось ему необычным. Он скользнул взглядом по моей шее, отчего моментально стало жарко. – Так! – поспешно воскликнула я. – Как будто бы мы и вправду любим друг друга, и то, что сейчас происходит – нормально. Черт, как же ему это объяснить? То, что со мной творится, точно неправильно. Не должны люди начинать ни с того ни с сего целоваться. А поговорить? – И что тут неправильного? – он обескураженно уставился на меня, достав, наконец, свой взгляд из выреза моей сорочки. – Но мы же почти незнакомы! Король пожал плечами. – Мы муж и жена, – отмахнулся он, медленно наклоняясь к моему лицу, и выдохнул в приоткрытые губы: – Нам положено любить друг друга. Положено… Хорошее слово. Это все объясняет… Или нет? Во всяком случае, у меня все равно нет больше сил, чтобы сопротивляться… Я закрыла глаза и покорно подставила губы для поцелуя. Поцелуй был глубокий и жадный, заставлял кожу покрываться россыпью колючих мурашек, вызывал дикое желание прижаться ближе, запустить пальцы в королевскую шевелюру и целовать, целовать, целовать не останавливаясь. Большие теплые руки вовсю гуляли по моему телу, сквозь полупрозрачный шелк сорочки тискали грудь, потирали и пощипывали соски до сладкой боли, которая отзывалась внизу живота короткими спазмами удовольствия. Между ног стало жарко и мокро, пронзительно хотелось чего-то…Чего-то большего. Да уж, такими темпами мы подтвердим наш брак прямо сейчас. Впрочем, я поймала себя на мысли, что готова подтверждать его хоть каждый день до конца жизни. Да и вообще могу заниматься этим без остановки. Стоп, пора прекращать, пока не поздно. Пока я еще в состоянии немного думать… Как же трудно, невыносимо трудно оказалось выбраться вновь из уютных объятий… Причем труднее всего не остановить короля, а самой перестать прижимать его к себе и с упоением гладить бугристые мышцы. Нет, тех, кто так целуется, определенно надо брать под контроль. Очень опасное умение… – А как же наш развод? – пробормотала я, как только смогла говорить. – Вы же обещали! Оракул там, через три месяца… Он снова прижал меня к себе и, шумно выдохнув, то ли со смехом, то ли со стоном произнес мне прямо в ухо: – Для того чтобы начинать думать о разводе, неплохо бы сперва окончательно разобраться с женитьбой. В этом, конечно, есть рациональное зерно… И все же меня такой вариант не устраивает. Но шансы обсудить все с моим нечаянным супругом с каждой минутой становятся все призрачнее. Он запустил ладонь в мои волосы на затылке, крепко ухватив за них, придержал мою голову и обвел языком ухо; прикусил мочку, втянул ее в горячий рот. – А-а-ах… Как же хорошо… Его губы скользнули ниже, прижались к шее – влажно, жарко, умопомрачительно. Я уже не могла ничего говорить. Лишь коротко дышала и, кажется, даже вскрикивала. А его руки забрались под сорочку, которая внезапно оказалась не только прозрачной, но и короткой, что тоже весьма непорядочно с ее стороны. Сильные пальцы выписывали круги на коже, заставляя пробуждаться совершенно незнакомые мне инстинкты. И я с ужасом обнаружила, что всхлипываю и выгибаюсь, словно умоляя о новых бесстыдных ласках. – Нет… Нет… Погодите, – задыхаясь, выдавила я, делая еще одну отчаянную попытку отстраниться. Король с неохотой оторвался от восхитительных пыток и невидяще взглянул на меня. В черных расширившихся зрачках плясали отсветы адского жара, и было понятно, что так просто он не остановится. Да черт возьми, никто из нас так просто не остановится. – Я не могу. Это в первый раз. Это… как-то… – залепетала я что-то совершенно неубедительное. Вот теперь король посмотрел на меня почти осмысленно. – Разумеется, в первый. Иначе как бы вы здесь оказались? Уверяю, вам нечего бояться. Ох ты ж черт. Да разве ж тут речь идет о страхе? Просто это будто вообще не я. Будто меня загипнотизировали и заставляют испытывать что-то к практически незнакомому человеку. И у меня в голове не укладывается, что причина происходящей ерунды – не в каком-то моем выборе и не в какой-то влюбленности, а лишь в том, что этот парень нарядил меня как огородное пугало, протащил через зал, сказал несколько слов и вернул обратно! «Так не должно быть, так не может быть!» – кричало все внутри меня. А в следующее мгновение я услышала треск тонкой ткани и почувствовала, как мягкие губы касаются вершинки груди. Это было так ошеломляюще приятно, что я не смогла сдержать хриплый протяжный стон. 17 Сладкая истома, которой не должно было быть, растекалась по телу, неумолимо затапливая меня. Я коротко и тяжело дышала, вплетала пальцы в жесткие, чуть влажные волосы короля, и выгибалась, прижимая потяжелевшую грудь к жадному мужскому рту. Гортанно стонала от наслаждения, и в то же время никак не могла успокоиться и принять то, что происходит. Это посторонний мужчина! А он уже завладел второй грудью, ласкал ее языком, слегка прикусывая; а первую, видно, чтобы не чувствовала себя одинокой, нежно гладил пальцами. Я дрожала, как в лихорадке. Внутри наливался сладкий колючий жар, струился по венам, скручивался в тугой узел внизу живота… И в этот самый момент каким-то краем ускользающего разума я отчетливо поняла: если все произойдет именно так и именно сейчас, то это будет неправильно и очень плохо. Не знаю почему, но очень плохо… Я с силой оттолкнула короля, ухватила одеяло и, плотно завернувшись в него, отползла к краю кровати. Все тело ломило так, будто по мне каток проехал. – Я не хочу! – объявила я так твердо, как только смогла. На самом деле – не очень уж и твердо. – Позвольте вам не поверить, – усмехнулся этот негодяй, пожирая меня глазами. – Думаю, не только я, но все, кто случайно оказался в этом крыле дворца, отлично слышали, как вы не хотите. Мои щеки загорелись огнем. Он прав. И все-таки не прав! – Это не я! – ровно выговорила я. Мир расплылся мутными пятнами. Ни за что не заплачу. Ни за что! – Это как если бы кто-то другой завладел моим телом. А я вас не знаю, я не хочу! Я понимаю, что брак, свадьба и все такое… но… Пожалуйста, прошу вас – не сегодня! Король не мигая смотрел на меня, и жар в его черных глазах сменялся ледяным спокойствием. Похоже, с этим его драконьим обаянием и способностью заставлять девушку стонать от вожделения, что бы она там об этом ни думала, ему еще не приходилось сталкиваться с необходимостью кого-то там уговаривать или, не дай бог, брать силой. И сложившаяся ситуация ему явно не нравилась. – Как знаете, – резко сказал он, поднялся с кровати и развернулся к выходу. Слезы таки хлынули из глаз, и на этот раз я точно понимала, почему плачу. Я все сделала правильно. Но я же не железная… Было невыносимо вот так его отпускать. Хотелось крикнуть, вернуть обратно, прижаться к нему снова и целовать, целовать… Впрочем, к черту все эти ласки и нежности – просто сорвать с него одежду, опрокинуть на кровать и… Какой ужас! О чем я вообще думаю! Я сидела на кровати и пыталась привести мысли и чувства в хоть какой-нибудь порядок. Но ничего не выходило. Это что же, я теперь всегда буду пребывать в состоянии раздвоения личности? Интересно, у них тут есть психиатры? А если нет, могут ли драконы попросить Коллису украсть парочку из моего мира? Король дошел до двери, остановился на несколько мгновений, будто бы был уверен, что я обязательно его окликну… И он, черт побери, был прав. Мне даже пришлось стиснуть зубы, чтобы не сделать этого! Не дождавшись, он открыл дверь и сделал шаг за порог. И тут же кто-то подлетел к нему, словно нарочно сидел и караулил. Я прислушалась. – Ваше величество! Ваше величество! Беда! Юный принц пропал! Пропал? Мелкий вредный драконыш пропал? А ведь действительно – я его не видела весь сегодняшний день! – Что значит «пропал»?! – такого голоса у короля я еще не слышала. – Его нет в комнате, и во дворце тоже нет – нигде! Нянька говорит, что сказался уставшим и пошел спать сразу после церемонии… Сейчас зашла проведать – а его нету. И во всем дворце… Я подскочила с кровати, завернувшись в первую попавшуюся простыню, и подбежала к двери. – Куда он мог пойти? Мы должны его отыскать! Погодите, я с вами! 18 Вопреки моим ожиданиям, король не выглядел таким обеспокоенным, каким должен выглядеть отец, когда его единственное родное чадо исчезло. А вот моя готовность броситься на поиски ему явно не нравилась. Он смотрел на меня хмуро, будто хотел сказать, что это вовсе не мое дело. Впрочем, возможно я ошибалась, и не нравилось ему не мое беспокойство о драконыше, а то, что я появилась перед подданными в простыне. Почему-то гурии, которые шастали по его замку почти голышом, пока их не отправили по домам, его ни капли не смущали. Или тут приняты двойные стандарты? Наполнить дворец полуобнаженными девицами королю можно, а законная королева должна быть закутана от бровей по самые пятки? Но, поймав на себе суровый взгляд короля, я от греха подальше вернулась в свою комнату и оделась, благо в шкафу оказалось полно нарядов. Вполне себе нормальных нарядов, не увешанных камнями и золотом, как то ужасное платье. Я схватила первое попавшееся. Сейчас не до красоты! А слуга между тем докладывал: