– Час назад. Знаешь, на то, чтобы сделать фотографии, требуется время. Я спешил. Встретились в парке, на нашем месте. – Как отреагировал Клаус на встречу в отеле? – Спокойно. Как всегда. По-моему, он вообще лишен эмоций. – Сказывается опыт работы при нацистах. – Возможно. Клаус поблагодарил за работу. – Фото не стал брать? – Посмотрел и приказал уничтожить, негативы тоже. Динер поставил на стол пустую кружку: – Что делать дальше? – Заниматься обыденными делами. Задание не определил, просил не покидать Атаванг, а если возникнет необходимость, предупредить его. – Понятно. Ну, тогда я пошел домой. Марта ужин приготовила. Обещала пожарить колбаски. Обожаю наши колбаски. – Баварские знамениты на весь мир. – Дахау тоже знаменит и Вессе. – До сих пор не можешь забыть концлагерь? – Это не забывается никогда. – Наверное, мне не понять тебя. Я провожу. В прихожей Берг спросил: – Тебе на работу послезавтра? – Должен был выйти послезавтра, но Линхард попросил отработать за него. – Что случилось у твоего сменщика? – Отец слег, надо проведать. – Понятно. Значит, завтра работаешь. – Да. – Я буду в своей студии. – Хорошо. Пока. – Удачи. Динер ушел. Он жил через два квартала, у площади. Это было удобно: не надо толкаться утром и вечером в автобусе и трамвае. Пешком до отеля – пятнадцать минут спокойной ходьбы. Колман и Грин остановились в квартире, которую арендовала спецслужба США. Жилье находилось в двухэтажном старом доме спального района. Зайдя в квартиру, Колман тут же в прихожей снял трубку телефона: – Крис? Добрый вечер. – Добрый, Джеймс. – Встречу провели, завтра едем на объект, смотрим товар. – Понял, как наши коллеги? – Их явно тяготит, что мы относимся к ним как к прислуге. – А что они хотят? Чтобы мы были с ними на равных? Это невозможно, слишком они зависят от нас. От коллег требуется одно – делать, что скажем мы. Иначе… Сообщи, как оценишь товар. – Конечно. – Ты с очаровательной Натали? Колман рассмеялся: – Она же моя помощница. – Ты еще скажи, что у вас сугубо деловые отношения. – Не скажу, Крис, это была бы неправда, а я терпеть не могу ложь. – А как же твоя супруга в Штатах? Или она знает о Крис? – Это совсем другое дело. – Да? Не знал, что ложь может быть выборочной. Но не осуждаю тебя, скажу больше – завидую! – Это плохое чувство. – Что поделать? Тебе всегда везло больше, чем мне. – Однако генерал ты, а не я. – Не в звании счастье. Ладно, всё. Хорошей ночи, до завтра. – До завтра. Поздним вечером советский разведчик передал в Первое Главное управление КГБ полученную информацию. На следующий день после бурно проведенной ночи, плотно позавтракав, полковник Колман и Натали Грин выехали из Атаванга. За рулем сидела женщина, полковник расположился на заднем сиденье. Ехали молча. Пять километров промелькнули за десять минут. Наконец они въехали в селение Вертау. В 10:10 оказались на площади, центром которой была церковь Девы Марии. Грин спросила: – Где встать? – Возьми правее, к кафе «У Бруно». – На чем будут немцы? – Понятия не имею, но они знают нашу машину. У кафе утром было мало народа. Грин не успела выключить двигатель, как подъехал «Опель». Из него вышел майор Майер. – Доброе утро, мисс. – Доброе утро. Полковник открыл дверцу: – Приветствую, господин полковник. – Привет, Дитер. Краузе в «Опеле»? – Нет, он в шесть утра уехал на полигон. Подготовить группу к экзамену. – О'кей! Едем в лагерь. – Следуйте за моей машиной. Майер вернулся к «Опелю», и вскоре колонна из двух легковых автомобилей помчалась по узкой улочке на выезд к дороге, которая уходила в лес. Местные ею не пользовались – знали, что дорога ведет на военный объект. И что представляет собой этот объект, они тоже знали: иногда из леса в деревню приезжали осведомленные люди: посидеть за кружкой светлого мюнхенского пива, перекусить и расслабиться.