Получается, нужно все так же делать, как товарищ Сталин завещал, никуда не деться от этого. Он, конечно, так не миндальничал, опытный и беспощадный был хозяйственник, понимал, что никого оставлять из враждебного населения не стоит в любом случае. Проблемы с этим будут постоянные и неодолимые. Ладно, дальше посмотрим, пока завоевать требуется заново сначала немалую территорию. А самое главное — это как через Думу провести императорский указ о проведении референдума в Польше? Как бы и Пятую Думу разгонять не пришлось, там националистов совсем мало, как в Четвертой, зато, все сплошь настоящие патриоты и великие государственники. Ага, на иностранном жаловании. Состав примерно такой же собрался, только что удалось высадить из нее несколько десятков замаравшихся сотрудничеством с иностранными державами депутатов прежнего созыва. То есть, они сами отказались выдвигаться в депутаты после плотного и обстоятельного разговора в комитете. Те, кто не попал на допросы и на кого не дали обличающих показаний знакомые, выбравшие путь раскаяния и сотрудничества со следствием. Однако, Керенский и его неразлучный товарищ Терещенко все же пробрались туда. Ну, один здорово популярный заботой о простом народе адвокат, только, не очень еще понятно, за чей счет этот масон за русский народ переживает. А второй — богатейший сахарозаводчик, готовый тратить свои миллионы на слом системы самодержавия. Про него известно, что для Ротшильдов старается очень эффективно. Обязательно необходимо перед моим уходом вопрос закрыть с ним. Нет на них пока никаких явных доказательств у нас, придется и дальше плотно работать над их связями. Однако, поутру, уже за завтраком из дворцовой едальне для офицеров меня снова позвали к Николая Второму, чтобы еще раз обсудить имеющиеся обстоятельства с другими советниками императора. Я тут же оказался в его кабинете, заполненном теми сановниками, которым он сам доверяет. На самом деле, поняв до какого ожесточения дошла война в Европе и сколько там гибнет людей — как-то больше никто из людей поумнее вокруг императора не ратует за участие в «маленькой победоносной» войне. Это теперь прерогатива брехунов-депутатов и особо продажной прессы. Всех откровенно пугают астрономические цифры потерь, еще теперь имеется общее мнение, что мы к такой войне абсолютно не готовы даже морально. Еще орудий большого калибра явно не хватает и снарядов тоже совсем недостаточно. За одну операцию не самого большого размера в Шампани и Артуа выпущено по приблизительным подсчетам пять миллионов снарядов с обоих сторон. Погибло и ранено двести тысяч человек со стороны англичан и французов и сто сорок тысяч отсиживавшихся в обороне немцев. От цифр расхода снарядов даже у императора кружится голова, что уже тут говорить про остальных советников. А это далеко не самая кровопролитная битва, так, мелкое сражение, совсем незаметное на фоне остальных… Однако, оказалось, что император немного поменял практику прохождения своих указов через Думу. Теперь хватает пару раз вынести царский новый законопроект на обсуждение депутатов и дальше он автоматически оказывается принятым. Подложил себе император соломки на всякий такой случай, может это делать не чаще двух раз в год, чтобы совсем значение Думы не нивелировать в глазах общественности. И не разгонять ее постоянно, а то сплошные выборы уже всем надоели. Проходят все равно в депутаты только ставленники крупного бизнеса и остальные прощелыги такого же типа. — Как-то это странно все же — отказаться от одного из самых промышленно развитых районов империи, — глубокомысленно замечает один из советников императора. — Выбора просто нет. Иначе — неизбежная война с Германией и, естественно, всеми странами Оси. Кайзер объяснил мне это предельно четко, господа, — хмуро отвечает Николай Второй. Я пока не вступаю в дискуссию, находясь в стороне от обсуждения возможных вариантов избежать одновременно и войны, и отдачи территории. Советники не понимают, что это придется сделать неизбежно, потому что кайзеру и его правительству необходимо продемонстрировать хоть какие-то успехи своему народу. Конечно, вступать в войну с самой крупной державой Европы — это очень смело, но, он сам и его Генштаб абсолютно в курсе того, насколько Российская империя не готова к войне с технологичным и продвинутым в военном искусстве врагом. Немецкие шпионы здесь просто везде, они точно знают состояние армии и промышленности России. Тем более, Австро-Венгрия уже разбила Сербию, пока удерживает Италию от вступления в войну и может уже всеми своими силами обрушиться на нас по приказу из Берлина. Ну, еще Португалия объявила войну Германии по настоянию англичан и теперь помогает живой силой. Союзники тоже будут беречь себя и накапливать вооружения, если немцы перекинут много сил на Восточный фронт. Ни за что не попробуют помешать Германии разгромить Россию в одиночестве, на это нечего и рассчитывать. Уже 1916 год на подходе, мы и так выиграли полтора года мирной жизни, окрепли за это время и можем бросить Финляндию пока, если очень прижмет, чтобы вступить в войну с немцами и их союзниками. Они тоже хорошо потрепаны прошедшими боями, только, научились воевать еще лучше, а вот мы точно нет. Произвели за мирное время какое-то количество тяжелой артиллерии, догнали ее число до четырехсот стволов и снарядов тоже накоплено теперь побольше. Все равно уступаем в разы немцам, но, бой на первых порах сможем дать. Я знаю, что Германия все равно не потянет долгую войну на два фронта, Россия, наверно, сможет избежать революции и окажется в числе победителей. Однако, на хрен это нам нужно это испытание? Помогать бывшим союзникам в войне? Только ради одного того, чтобы избежать этого исхода, стоит очень-очень постараться. Пусть англичане, французы и вскоре примкнувшие к ним американцы на своей шкуре перенесут тяготы и лишения сражений с немецким милитаризмом. Мало им не покажется, а мы лучше продолжим торговать со всеми и спокойно сидеть на берегу реки, дожидаясь, когда мимо проплывут трупы врагов. Даже ценой уступки и так не очень нужных территорий, поэтому я вступаю в разговор: — Господа, согласно данным комитета госбезопасности, Германия абсолютно точно уверена в победе и обязательно объявит нам войну, если не получит Польшу. Чтобы избежать страшных людских потерь, которые неизбежны при современных методах войны, предлагаю заключить с ней предварительно сепаратный договор о продаже имущества российской империи, находящегося на польских землях. Потом дать свободу Польше в составе только семи губерний, оставив Холмскую и Виленскую губернии пока за собой. Свободу поляки добудут сами на всенародном референдуме, мы начнем сразу же выводить войска, как только получим задаток от Германии. И все, судьба Польши нас больше не интересует, она — теперь независимая и свободная страна. Зато, Российская империя избегает войны и продолжает богатеть в мире и спокойствии, — такое предложение уверенным голосом я озвучиваю всем собравшимся, — А то, что на освободившееся место сразу же вторгнется Германия — это не наша вина, а преступление немецкой военщины! Император вчера попросил меня поступить именно так, чтобы инициатива про завуалированную передачу части империи наглому захватчику исходила не от него лично. Просто рекомендации от комитета госбезопасности. — Мы — все оказываемся в белом, а немцы — и так уже развязали мировую войну! Одним преступлением против человечности больше, одним меньше — им все равно отвечать придется! Ну, мне это нетрудно, тем более, я точно понимаю, что Германия окажется проигравшей страной. И России будет совсем не трудно забрать и Восточную Пруссию, и Силезию, и Данциг, если на это будет нужда. Еще года три и все, немцы надорвутся окончательно на мировой войне, потенциалы блоков сразу станут не сопоставимы, как только Штаты с тридцатью процентами мирового производства отреагируют на развязанную германскими подводниками тотальную войну. И свои потопленные корабли. Пока император снова переговорил с кайзером, пообещал ему передать Польшу особо хитрым способом, очень порадовав кузена Вильгельма скоростью решения вопроса. — Сказал, что решу вопрос за три-четыре месяца. Уже сейчас сразу начнем вывозить железной дорогой снаряжение и солдат, чтобы он видел наши явные шаги по решению конфликта. Тем более, самые боеспособные части мы уже оправили в Финляндию, о чем он хорошо осведомлен. Пообещал мне перестать поддерживать финнов тоже сразу. Да, основную поддержку и оружие финская армия получает именно от немцев, как я хорошо знаю. — На заключение сепаратного договора мы с ним встретимся около Восточной Пруссии на военном корабле через две недели. К тому времени посчитают все наши крепости и оставляемое имущество на местах, которое нет особого смысла вывозить обратно в Россию. Через месяц акт о референдуме пройдет обсуждение в Думе, еще через месяц будет осуществлен и сам референдум. Кайзер мечтает через три, край четыре месяца въехать во главе своих войск в Варшаву. Поэтому вывоз наших войск и захват Польши германцами будут происходить одновременно, — мне император может рассказывать откровенно о своих закулисных договоренностях с кайзером. Тоже неплохо, будем передавать движимое и недвижимое имущество четко под опись, чтобы поляки не мешались под ногами. В отличии от остальных советников из правительства, все же это именно моя идея, поэтому нам стесняться нечего. Так что, все мы занялись неотложными делами, он своими императорскими, я своими комитетскими. В начале шестнадцатого года на меня устроили еще одно покушение. Похоже, что бывшие союзники смогли определенно вычислить человека, из-за которого у них и начались гигантские проблемы размерами с Солнце. Я немного расслабился, не ожидая никаких покушений больше и тут боевик снова, как оказалось, социал-демократов нашел меня с Марией в одном из ресторанов на Мойке. Это она уговорила меня посетить очень модное заведение, я как раз приехал на служебном автомобиле и оставил охрану ждать себя на набережной. Мария уже встретила меня здесь, мы успели начать ужинать, как я внезапно почувствовал очень сильное и напряженное внимание на своей персоне. Это умение, приобретенное само собой первым в Храме часто спасает мне жизнь. Поэтому я сразу же повернул голову налево, откуда различаю внимательный взгляд с явным негативом. Увидел очень хорошо одетого молодого красивого мужчину в костюме, стремительно идущего в мою сторону между столиками и не сводящего с меня горящего взгляда. Купол я накинул сразу же, как почувствовал чужое внимание, теперь мы в безопасности, чего не скажешь о посетителях заведения за соседними столиками. Если молодец начнет стрелять, пули могут отрикошетить куда угодно. Боевик, увидев мой взгляд, резко ускорился и потащил из кармана пиджака пистолет, потом прицелился в меня и успел сделать пару громких в помещении выстрелов в мою сторону. На самом деле я просто позволил ему немного пострелять. При этом он шагает крупными шагами, надвигаясь на меня, я просто кинул руку с маной ему ниже колен и очень сильным ударом сбил его с ног. Так, что нижняя часть тела и ноги улетели назад, а верхняя часть туловища вместе с головой с силой встретились с мраморным полом заведения. Удар лбом о каменную плиту оказался слишком силен, стрелок мгновенно потерял сознание и безвольно выронил револьвер из руки. — Не очень сложный вариант, хотя, как они так быстро нашли меня в городе? — успел подумать я, как в ресторан заскочили мои сотрудники. — Этот! — указал я им на тело и оглянулся, не ранил ли он кого-то. Нет, слава богу, никто рядом не пострадал, никого мне спасать не придется. Мария только сейчас пришла в себя, пережив покушение и смотрит на меня вопросительно, успев заметить мой характерный жест левой рукой навстречу нападавшему боевику. После которого нападающий потерял равновесие и славно приложился к полу. Остальные посетители не заметили ничего странного, всеобщее внимание было приковано именно к стрелку. — Забирайте в машину, ждите меня, — отдал я приказ своим, быстро закончил ужин и оставил Марию одну за столом приходить в себя. — Господин полковник! — слышу я взволнованный голос одного из охранников, я едва упросил не баловать меня новыми титулами императора, поэтому все еще полковник. — Боевик совсем плох! Не приходит в себя, на воздействие не реагирует! — докладывают мне офицеры. — Так, его на заднее сидение! Один остается разбираться с полицией, двое подождите меня на улице! Боевика придется подлечить мне лично, благо, лечебный артефакт я всегда ношу с собой. Хорошо понимаю, что он может в любую секунду спасти жизни моим людям и случайным прохожим, которым не повезет оказаться рядом с местом покушения. Да и мне может сильно не повезти, тогда, возможно, успею спасти самого себя. Оставлять свое мертвое тело на руках сотрудников комитета и потом появиться через неделю живым и здоровым — боюсь, нормы приличия мне точно не позволят так поступить. Да никто и не поймет такого фокуса, придется бросить начатое дело спасения Империи на пол пути. Наверняка, император, да еще со знанием будущего и с комитетом под рукой, уже сможет и так вывернуться из неумолимых тисков будущего. Но, мне будет самому гораздо спокойнее, если я лично продолжу руководить процессом изменения мировой истории планеты Земля. Мои конспекты хорошо понятны только мне одному. Поэтому я слил пять процентов маны на пострадавшую голову боевика, позвал своих людей и приказал везти нас в комитет. Там пришлось потратить еще столько же, чтобы стрелок пришел в сознание и через два дня допросов он начал давать показания. Оказался социал-демократом, деньги, приказ и оружие получил из-за границы, все, как я ожидал. Следы ведут в Англию, что тоже не удивительно. Вскоре император с кайзером на борту русского крейсера подписали секретный сепаратный договор со своим страшно счастливым кузеном Вилли. Начались хлопоты по эвакуации русских войск из Польши, пока больше подготовка к этому нелегкому процессу. И в Думе прошел оба чтения с негативным результатом закон о свободном самоуправлении некоторых народов, заслуживших право на проведение референдума. Причем, проводить его разрешается только при отсутствии всяких правовых споров с метрополией, типа статуса других земель и прочего. И для Привислинского края, и для Финляндии весьма подходящие для нас варианты. Очень передовой закон, сплошная демократия и народное самоопределение в действии.