Платяных шкафа в спальне Адели была два и, даже не открывая, становилось понятно, что работы нам предстоит немало. Впрочем, справились мы довольно быстро, так как почти от всего можно было избавиться без особых сожалений. Адель сначала ахала, охала, всплескивала руками и пыталась сопротивляться, но, выслушав мои доводы, быстро сдалась, согласившись, что незачем копить в шкафу пыльный хлам. Нужно жить легко и свободно. Мы оставили несколько платьев хоть и безнадежно устаревших, но дорогих ей как память. Которые она надевала, на какие-то памятные даты или с покупкой которых у нее были связаны особые воспоминания. Оставили несколько универсальных, которые можно оживить при помощи аксессуаров: шарфиков, бус или шляпок. Шляпки самом собой оставили тоже все в полном составе. Остальное барахло сгрузили в три больших мешка, и я снесла их вниз к черному ходу. Позже обсудим с Мариком каким образом их легче всего будет доставить в приют. Я посмотрела на Адель, которая оглядывала полупустые полки в шкафу с легкой грустью и предложила, что раз место освободилось, самое время не жалеть о старых тряпках, а купить новые. И нечего откладывать все на будущее, жить надо днем сегодняшним, поэтому стоит воспользоваться свободным временем и пройтись по магазинам. Адель недолго отнекивался, да и кто бы устоял против моего напора, и остаток дня мы провели в одежных лавках. Возвращались домой с полными пакетами в руках. На Адель было красивое легкое голубое платье в горох, новые удобные замшевые сандалии и соломенная шляпка. Все это невероятно ей шло, щеки женщины разрумянились, глаза блестели. Я любовалась изменениям, произошедшим с ней, и улыбалась. В прекрасном настроении прошли мимо булочной на углу и тут меня осенило. – Адель! Мы же целый день провели за тряпками и совсем ничего не готовили, даже за продуктами не ходили. Что будем есть на ужин? Я голодна как дикий зверь! Она остановилась и смотрела на меня растерянно: – Я не знаю… Разве уж совсем ничего нет? Кашу сварим. – После такого чудесного дня будем есть на воскресный ужин скучную кашу? Совсем не хочется. Давай вернемся в булочную, пока далеко не ушли, купим пирог с курицей или с вишней… или какой там у них еще остался… – Конечно, если хочешь. А ведь, действительно, неплохая идея. Мы вернулись в булочную, я зашла внутрь изучить ассортимент, а уставшая за день Адель присела на плетеный стул под навесом и обмахивалась соломенной шляпкой. Полки к вечеру были почти пустые, но еще остался вполне приличный пирог с сыром и шпинатом, и золотились хрустящими корочками недавно испеченные багеты. – Кто это с вами? Тетя приехала? – спросил меня пекарь, тот самый, младший сын которого краснел и передавал мне букеты полевых цветов. Я непонимающе уставилась на него. – Какая тетя? Про кого вы говорите? – Женщина в голубом платье, что пришла вместе с вами, вон возле входа сидит, – пекарь кивнул в сторону выставленных на улицу столиков кафе. – Это же Адель! Вы что не узнали? – рассмеялась я. – Не может быть… Пекарь удивленно и восхищенно поцокал языком… Глава 23 Сестры Стелла и Луиза должны были вернуться в понедельник первым утренним поездом. Я почему-то думала, что они придут в салон прямо с вокзала. Наверное, сказывалось мое нетерпение. Так мне хотелось поскорее узнать, получилось ли у них с кем-то договориться или нет. Но вот время подошло, поезд должен был уже давно прибыть, дорога от центрального вокзала до салона занимала максимум минут двадцать пешком, а девушек все не было. Я прибралась в парикмахерском зале, протерла зеркала, полила цветы, все подготовила к рабочему дню, но двери не открывала. Какой с этого толк, если все равно работать пока некому? Занялась заточкой и обработкой своих инструментов. Обычно монотонный ручной труд меня успокаивал, но сегодня и он не помогал отвлечься от томительного ожидания. Наконец звякнул дверной колокольчик, и я вскочила, кинулась открывать. Девушки стояли на крыльце вдвоем. Я ощутила небольшой укол разочарования. Никого не нашли? Но спустя миг поняла, что они улыбаются и в целом выглядят очень довольно. – Привет, девочки. Я уже заждалась. Почему так долго? Даже думала, может, случилось что по дороге или на поезд опоздали, – я отступила, пропуская их внутрь. – Кофе будете? – Привет! Почему долго? С вокзала мы пошли домой, там чемодан кинули, девочек оставили обживаться и сразу сюда. – Да, да. – подтвердила слова сестры Луиза. – Кофе будем, но попозже. Салон открывать надо. Там уже несколько женщин на другой стороне улицы на вывеску поглядывают, кажется, ждут открытия. – Конечно, вы правы! Как я и сама не догадалась, что нанятых актрис нельзя сразу сюда тащить. Да и вещи домой нужно же отнести. Плохо спала голова совсем не соображает. Пока девочки переодевались и готовились к работе, я расспрашивала кого им удалось уговорить, поучаствовать в нашей авантюре. Стелла рассказала, что довольно легко было заинтересовать одну из кузин, а вот на роль оперной певицы личность нужна была колоритная, да и роль ей отводилась ответственная, но в общем им удалось уговорить соседку. Но сестры наотрез отказались мне объяснять, кто и как выглядит. По их словам, я сама не должна догадываться, кто реальный клиент, а кто подсадная утка, чтобы все выглядело максимально естественно. Но провернуть все нужно было уже завтра, так как у всех были свои дела и «актрисы» задерживаться в нашем городе не планировали. Этот момент мы, конечно, предусмотрели заранее, и на завтра у нас была довольно плотная запись. С несколькими даже накладками на случай вдруг кто-нибудь из клиентов не придет. *** Драма была разыграна идеально. Как по нотам. Актрисы расстарались вовсю. Ближе к вечеру, когда у нас обычно максимальный наплыв клиентов, я предлагала бесплатный кофе и конфеты в качестве извинений обиженным женщинам за долгое время ожидания и нестыковки в записях. Обещала всем подряд бесплатный маникюр, укладку и в целом старалась поддерживать дружелюбную атмосферу, сделать так, чтобы каждая клиентка ушла красивая и максимально довольная. И вот на крыльце салона появилась очень колоритная особа. Рыжеволосая крупная женщина с выдающейся вперед внушительной грудью, на которой чуть не трещало по швам велюровое платье яркого изумрудного оттенка. На голове у женщины была элегантная шляпка, которую сильно портило вульгарное страусовое перо, на руках кружевные перчатки, на лице недовольное выражение. Она вошла в салон и остановилась в дверях, окидывая всех нас надменным взглядом. Я сразу поняла, что это «та самая». Поднялась ей на встречу с самой радушной улыбкой и спросила, чем могу помочь? Женщина сразу представилась. Намекнула на чуть ли не мировую известность, сказала, что времени у нее совсем немного, вечером выступление в столице, а ей надо сделать стрижку и закрасить седину. Она слышала, что у нас якобы оказывают такие услуги. Посетительницы смолкли, и все смотрели только на нее. Говорила она низким голосом, слова цедила сквозь губу так, будто каждое из них стоит золотую монету не меньше. В общем играла великолепно. Устроила показательный скандал. Схватила за руку совсем юную девчонку, вытащила ее из кресла. Поволокла на улицу. Но девчонка оказалась тоже очень бойка и за словом в карман не лезла. Женщины витиевато оскорбляли друг друга, кричали на всю улицу, потом вцепились друг другу в волосы, упали и даже немного покатались по тротуару перед крыльцом. Марик тоже справился на отлично. Когда все случилось, они вдвоем с незнакомым молодым мужчиной как раз понуро шли по другой стороне улицы. Марик выглядел виновато, репортер раздосадовано. Видимо, уже обнаружили куль тряпья вместо трупа в подворотне. Но крики привлекли их внимание. Репортер повеселел, перебежал улицу и отщелкал серию снимков уличной драки перед моим салоном. Женщины, завидев человека с фотоаппаратом, тут же драку прекратили и разбежались в разные стороны. Никому из них не хотелось оказаться в центре скандала, но, разумеется, было уже поздно. Вокруг успели собраться зеваки. Посетители салона тоже вышли полюбопытствовать, чем закончится скандал. Тут и там слышались разговоры: – Что случилось, вы видели? – Говорят, не поделили место в салоне… – Да это известная певица. Я ее узнала! – Ехала из самой столицы, чтобы сделать прическу? – Ну ничего себе! – Да неужели там действительно настолько хорошо стригут? – Еще бы… За такие-то деньги… Я облегченно вздохнула и спрятала довольную улыбку за обеспокоенным выражением лица. Можно было не сомневаться, в ближайшие дни новость будут активно обсуждать. И скорее всего, уже завтра фотографии опубликуют в местной газете. После работы я пришла на вокзал, чтобы проводить «актрис» на вечерний поезд и рассчитаться за представление. Я сердечно поблагодарила каждую, обняла, поцеловала и вручила конверт с деньгами. Вдруг внезапно сердце кольнула иголка тревоги. Мне показалось, я затылком почувствовала чей-то тяжелый взгляд. Обернулась и обеспокоенно вгляделась в собравшихся на вокзале людей. И мне показалось… что среди толпы мелькнул черный вихор и строгий пиджак инспектора Тима Ларсона… Глава 24 Что и говорить, статейка в газете вышла совсем крошечная и на последней полосе, но дело свое сделала. Я получила рекламу салона в местной прессе, еще и с фотографией, на которой помимо двух вцепившихся друг в друга женщин хорошо была видна сияющая вывеска: «Чародейка». О салоне заговорили, к нам потянулись клиенты и вот работа закипела так, как я ее себе и представляла. Теперь нам больше не приходилось врать о том, что все места расписаны – они вправду были расписаны. Если и не под завязку, то в любом случае довольно плотно. Часто бывало, что женщины приходили робкие, неуверенные, косились на всё с подозрением, а уходили с высоко поднятой головой, убежденные в своей неотразимости. По крайней мере, мне хотелось так думать. И если не прям уж все оставались довольны (такое просто невозможно себе представить в сфере услуг) то большинство уж точно. Работы прибавилось, но я была счастлива. Ведь я развивала свое дело, о котором всегда мечтала. Я видела, как оно расцветает на глазах, и готовилась вот-вот начать получать с него прибыль.