Только в глазах нечто такое… Сложно описать. И не хитринка, и не подозрение, и не предостережение… Словно кошка глянула. Она еще не решила, кто вы и что вы, но уже начеку и не верит на слово, наблюдает. М-да, щекотливая ситуация! Держала бы язык за зубами, а не острословила. Только-только наладились отношения – нет, опять все испортила! Смутившись, водила пальцем по стене. Глаза выискивали пятна на полу, потом и вовсе заинтересовались обувью. Интересно, она из какой кожи? Проводятся ли здесь тендеры или из века в век аристократам шьют одни и те же цеховые мастера? Может, помочь лорду? Посудомойка – женская профессия. Заодно бы забылась бестактность. О химии поговорили бы. – Ну же, – подталкивал Риоре. – Раз начали, заканчивайте. Или не начинайте вовсе. Надеюсь, во дворце вы подобного не скажете. Я неприятно удивлен, миледи, – жестко добавил он. Разумеется, злится. Столько старался, делал из меня Лику. – Хорошо. – Ладно, до конца так до конца. – Получите правду. Вы грубы с теми, кто ниже по положению. – С кем, например? – Лорд всем корпусом развернулся ко мне. – И не мямлите, смотрите в глаза собеседнику. Вы принцесса или кто? – Мнимая, – напомнила я. – Какая разница! – отмахнулся собеседник. – Может, и настоящая. Сколько раз повторял: четкий голос, поднятый подбородок. С трудом, но смогла посмотреть ему в глаза, зеленущие, словно мох. Красивые. И ресницы забавные, светлые, с темными вкраплениями. Словом, нашла занятие. Изучала лицо Риоре и тренировалась преодолевать волнение. И получилось же! – С бароном Гаушем, например. – Он дворянин из моей свиты. Будто это что-то объясняло! – Меня и вовсе держали за собачонку, – продолжила изливать наболевшее. Умные глаза, умные, пристально следят. Что же вы натворили, господин советник? Смекалистый же мужик! – Не обижайтесь, но кем вы себя считали, когда очутились в моем доме? – Риоре вернулся к посуде, оставалась последняя плошка. – Какое место занимали, к какому сословию относились? Может, хотя бы деньги имелись? Нет. И на каком основании надлежало вас уважать? – На основании того, что я человек, – буркнула в ответ. Вот все и вернулось на круги своя. Люди не меняются. Сейчас опустит с небес на землю, накажет. Ошиблась. Лорд осторожно отставил в сторону вымытую посуду и тяжко вздохнул. – Вы действительно не понимаете? Или капризничаете? Удивленно насупилась. При чем тут капризы? – То есть, по-вашему, все люди одинаковы? – развил мысль Риоре. Он был на редкость спокоен, хотя по моим прикидкам давно бы велел закрыть рот. – Разбираетесь в алхимии, а говорите абсурдные вещи. Насчет «разбираюсь» я бы поспорила, насчет «абсурдных» – тоже. – Да, – ответила максимально коротко. Лорд сокрушенно вздохнул: – Что творится в том мире, куда засунул вас отец? Все с ума посходили? Хорошо, придется говорить как с ребенком. Люди не равны от рождения. Фыркнула. Ну да, я – так особенно. – Да, не равны, – повторил Риоре и вернулся к мытью посуды. – Не важно, умны они или нет, красивы или глупы, каждому от рождения определено свое место, на этом держится порядок. Что станет с королевством, если исчезнет деление на сословия? Начнется неразбериха, и Гаменция падет. Так вот, Яна, наверху стоят… – Знаю, – невежливо оборвала собеседника, – сейчас опять начнете говорить об уникальности аристократии. На последнем слове скорчила кислую мину. Лорд ее не видел, но все равно не сдержалась. Напыщенные индюки! Всего и достоинств – родиться в нужной семье. – Да, начну и еще раз повторю: крестьяне мне не ровня, бродяжки – тем более. А вы явились в мой дом побирушкой. – Долг вернуть? С процентами. Теперь могу, денег хватает. Аристократ он, белая кость! Пожалел медяки, которые потратил на мои нужды. А еще ученый! Думала, они не такие меркантильные. Ну что за человек! Только начали нормально общаться, как все испортил. – Хватит! – Риоре стащил перчатки и подошел ко мне. – Колкостями обменялись, теперь за дело. Достаньте, пожалуйста, вон ту стеклянную пластину и вон тот стилос. – Лорд указал нужное. – Заключим перемирие. Поверьте, мне достаточно забот, не добавляйте свои причуды. Вы доказали, что не бродячая финтифлюшка, только и всего, оттуда уважение. Не разочаруйте! В довершение опальный советник поцеловал мою руку, чем окончательно обескуражил и склонил на свою сторону. Определенно, его подменили! – Не финтифлюшка? – недоверчиво покосилась я на Риоре. – Если успокоитесь, окажетесь симпатичной умной женщиной. Нет – останетесь вашей недалекой сестрой. Я предпочла первое, да не обидится Лика. За комплимент из уст графа Ланскета можно многое простить, он явно не расточал их направо и налево. Достала нужную посуду. В конце концов, мне тоже интересно, принцесса я или нет, заодно выясню, как работают местные генетики. Наверное, потребуется очередной артефакт, вроде того, которым Риоре определил мою принадлежность к этому миру. Кстати, об артефактах, понаглею: – А вы мне свою коллекцию покажете? – Какую? Лорд открыл ларчик и аккуратно выложил на платок непонятные предметы, частью стеклянные, частью из серебра или схожего металла. Вытянутые, острые, они вызывали подсознательный страх. – Артефактов, – уже не столь уверено закончила я. Право слово, с какой стати? Вот картины – да, посуду там, но не столь личное, опасное и ценное. – Зачем? Обратно ни один не вернет. Риоре зажег спиртовку и отрегулировал пламя. Потом нагрел нечто вроде стеклянного скальпеля, только очень узкого, и попросил подойти. Замотала головой. Лучше постою со стилосом и пластиной. – Яна! – глянул укоризненно лорд. – Что вы как маленькая! Придется нагревать снова. – Это больно, – выдвинула я главный аргумент против тесного общения с пыточными инструментами. Риоре шумно вздохнул и, кажется, мысленно пожаловался на столь проблемную подопечную. – Самую малость, вначале, – уговаривал он. – Если сейчас чуточку потерпите, покажу коллекцию. Даже в руках подержите. Ну! Пряник оказался заманчивым. Я сделала шаг, затем еще один и с мученическим видом встала перед столом. Лорд забрал из рук оба предмета и положил справа от содержимого ларчика, по ту сторону спиртовки. – Закатайте рукав и, если боитесь, отвернитесь. Помедлив, выполнила указание и положила руку на стол – так надежнее, не дрогнет. – Я не собираюсь вас убивать, – заверил лорд, и в следующий миг кожи коснулся горячий металл. – Ай! Заорала, силой воли удерживая тело в прежнем положении. Выемка под локтем налилась огнем и адски болела. Смутно догадывалась, что Риоре потребовалась венозная кровь, но в тот момент меньше всего на свете я думала о науке. Скорей бы все закончилось! Мучитель обвил меня свободной рукой за талию, то ли удерживая, то ли успокаивая. Он считал вслух. Что? Капли крови? – Тихо, всех разбудите! – шикнул садист. – Да потерпите немного, Янина! – прикрикнул Риоре, назвав предполагаемым полным именем. Вспомнив о возможном королевском происхождении, притихла, глотая слезы. Пытка скоро закончилась. Мазнув напоследок по коже пластиной, Риоре, словно заправская медсестра, перевязал ранку и согнул локоть, велев пару минут не трогать руку. В дверь лаборатории забарабанили. Лорд недовольно поморщился и отправил разбираться с визитерами: мол, по моей же милости явились. Открывать дверь не стала, через щель заверила, что все в порядке, испугалась мыши. Вроде поверили, ушли. Боль постепенно отступала, во мне снова проснулось любопытство. Риоре священнодействовал у стола. Он действительно возился с кровью, окунал в нее разные предметы, нагревал, разглядывал через увеличительное стекло, сравнивал с некой субстанцией в крошечном флаконе. Она тоже напоминала кровь, но не первой свежести. Терпеливо ждала вердикта. Подойти ближе не решалась, чтобы не мешать. Ждать пришлось долго. Близился рассвет, когда Риоре наконец разогнул спину. Подавшись вперед, замерла в предвкушении, но лорд медлил с результатами и мрачнел с каждой минутой. Нетерпение победило: – Ну? – Ваше высочество. Лаконичный ответ расставил все точки. Словно в прострации, Риоре педантично прибрал стол после эксперимента, даже тряпочкой протер. Потом обернулся ко мне и в лоб спросил: