– Гумус?! Ты где? Мне долго ждать? – спустя десять секунд напомнил я о себе. – Каяр, кого звать? – Хьюго и Беспалого… – Гумус, услышал? Хьюго и Беспалого зови! И наших позови… – крикнул я в сумрак ночи. Блин, самому интересно, тут он или нет. Если тут, то придут, а если нет, то это минус статусу в переговорах. Уже при одном упоминание имени оруженосца Каяр поморщился. Я представляю, что он думал. Что ему в любой момент, по условному сигналу, мог прилететь болт в лоб. Впрочем, в тот момент мне было пофиг. Кто не понял. С моей смертью рвётся контракт. Умру я, и всё. Меня логичнее убить, чтобы я не вылез спустя время из лесов и не заявил о срыве контракта с наёмниками, которым и так непросто, с учётом того, что они только филиал уничтоженной известной группировки. – И давно он тут? – спустя минуту спросил Каяр. – С самого начала. А ты как думал? Оруженосцы во всем учатся у своих рыцарей и потому всегда рядом. – И зачем его проявил? – Ваши жизни ещё понадобятся. Я не дам вам по-глупому сдохнуть в лесах из-за вашей же глупости… Пока мелкий ходил за наёмниками, появилась Алёна. Надула губки. Сразу видно по ней, что начнёт с претензий. Спасибо ей хотя бы за то, что на людях (то есть перед Каяром и раненым, спящим Могром) она не стала выносить сор из избы. Села рядом. Морщится при виде того, как мы с Каяром передаём кожаный мех из рук в руки. Сиди уже… Если пришла. Если задуматься, то будущий разговор тебе будет на пользу. При условии, что разговор не зайдёт не туда. Тогда мы просто этот разговор не переживём. Лучше сразу умрёшь здесь и сейчас, чем то, что будет после, учитывая твой пол… Я не наивный мальчик. Понимаю, что тебе тоже не жить, если сдохну я. Распашут всё до пупка и в расход… Хотя, может, и пощадят, всё же глушь кругом, но тогда другая проблема, выйти к людям и устроиться в социуме… Алёна строила из себя обиженную на невнимание, а я думал, как ей подать знак, хотя понимал её мизерные шансы на выживание в лесу. Ишь ты, цедит какие-то фразы из-под зажатых зубов. Ух ты какая суровая. О чём-то шептала, а я тупо пропускал мимо ушей, не до ерунды… А дальше всё само собой сложилось. Кожаный мех с наливкой тому способствовал. Не знаю, что там было за пойло, по вкусу градусов пятнадцать. Впрочем, я когда-то то же самое заявлял про восьмидесятиградусный самогон по особому рецепту у двоюродного деда… На ум не просилось ничего особо умного, пошла банальщина на рыбалке. Чёрный ворон, что ж ты вьёшься Над моею головой… Сиди и не парься… Не подавай вида… Протягивая слова, запел я по-русски. – Если начнётся, сбегай… – прокашлялся и перешёл на местный язык: – Не поётся… Тебе так не кажется, Каяр? Он не подал вида, что понял. Я бы на его месте понял бы. А значит, и он понял. Понял не смысл пропетого, а то, что я ему не доверяю, и подал какой-то знак девице. Хотя кто его знает, может, и не понял… По крайней мере, Алёна, умница, не подала вида, что я что-то пропел. Временами дура дурой, а временами такая умница. Впрочем, это обычная русская женщина. Всё как обычно. Когда появились Гумус и Ивар, с двумя наёмниками, я кивнул им, чтобы присели. Чуть позже пришёл Гевур. Насчёт Гумуса, толку-то от него с его пукалкой. Арбалет в его руках тем и страшен, когда он в засаде. А тут я его спалил. Какой смысл отправлять на фишку. – Поговорим? – спросил я, когда наёмники присели. – Ну раз все здесь, то смысла нет затягивать… Все понимают, почему мы тут. Что вам сказать? Мы в жопе. А вот дальше есть всего два варианта, – говорил я и смотрел на их лица в отблесках костра. Честно, не на лица я смотрел. Лицо – обман. Даже глаза обман, что бы ни говорили многие продвинутые в единоборствах. Глаза редко, но обман. Я смотрел на плечи… Молчат. Смотрят на меня. Понимают, что я не стал бы вскрывать гнойник, если бы не было решения. – Начнём с базы… Все видели дым над горами. Понятно, что это горела деревня у врат. А теперь задумайтесь о том, зачем деревню сжигать, если у захватчиков всё проходило легко… – А ты не ссышь?! Много вас таких, втягиваете во всякую хрень… А мы в ответе! – подал голос Беспалый. Я усмехнулся. Я понял его. – И что? Сам-то? Не ссышь? – спросил я. – Я всё понимаю. Есть два вида баронов. Первый сыт и посылает умирать за него. Второй вид вымирающий. Они уходят в первых рядах. И умирают. Как ты думаешь, какой я тип? – Второй… – спустя несколько секунд молчания ответил Беспалый. – Хрена ли! Я третий тип. Я подыхать не собираюсь. Там, где надо, пойду в первых рядах. Там, где не надо, подожмусь… – выплюнул я слова. – Я подыхать не собираюсь. С хрена ли я должен им в угоду подыхать? – Ты нам кобылу за член не тяни. Есть что сказать. Говори! – грубо встрял в разговор Хьюго. Жёсткий товарищ, как и сама его жизнь. Порево лишних слов не для него. – Ты, безродная скотина… – начал было Ивар, но я его пресёк, пнув по пятке. Наёмники наверняка заметили, но не в этом суть, рыцарь заткнулся. Потом с ним поговорю… – Мой отец захватил эту долину у орков. Он отбивал её десять лет, если не больше… Удержал. Сломал врагов. А я что, буду хрен сосать у кобылы?! – на одном дыхании выдал я и понял, что говорю не о том. – Я не мой отец. Я недостоин его. Но! Вырвал флягу из рук Каяра. Отхлебнул. Не то чтобы мне это так надо было, но и резюме пьяного барона надо поддерживать. Отхлебнул и заметил. Алёна косилась на меня сурово, как будто я её мужик и обязался не пить, не ходить по другим бабам. – Я верну свою долину. С вами или без вас. Клянусь Рарнором, – вытолкал я из себя свой пьяный бред. Выдохнул. Подумал. Усмехнулся. Как они не пересрались только от одного упоминания бога смерти, молчаливого юноши с веткой омелы. Как бы вам сказать. Я сам офигел от того, что меня услышали. Именно услышали, а не прослушали, как это обычно бывает… После этого разговор переместился в рабочие русло. Последовали вопросы: Что делать? Куда идти? Цель? Цели! А что я мог им ответить? Сам не знаю! Или ещё хуже: как доведётся! Между делом я кратко обосновал, почему невыгодно меня списать в расход. Всё логично. В именитые группы их в любом случае не примут. Дело не в репутации, а в банальной… Старый лейбл воскресить нереально. У них выбор простой: идти рядовыми в именитые отряды, первыми под кипящую смолу и кипяток, или рискнуть со мной. Спасибо адвокатишке, что он меня поднатаскал. Если бы не он, то я не знаю, смог бы выкрутиться базаром… Когда появилась Алёна с закуской, я сам офигел. И ведь не придраться к ней. Закуска была в тему, вовремя. – Я молодец? – только и спросила она. Смотрит на меня. Ждёт ответа. А что я могу ей сказать. Что она дура. Что и без неё найдётся кому принести закуску. Что её убьют, если что-то пойдёт не так. Хотя она всё равно не жилец, если всё пойдёт не так… Так что снимаю все свои слова. Умница. Сидит. Улыбается. А я виду не подаю, что при некоторых моментах у мужчин тянутся руки за спину. Обычно там кинжал, у самого так. А дальше начался цирк. Я не ожидал, что так всё получится, и тупо молчал, слушая, как переругивается Каяр и со своим подчинением. Позже Могр включился в ругань. Подполз со своего лежака ближе к костру и такое завернул, что даже я подофигел. Да что там про них, этих матерщинников, даже мелкий и Алёна временами что-то брякали в тему… Вывод один. Никто не знает, как быть. Когда мне вконец надоел их трёп… В общем, я высказался. Как я говорил, не помню. А вот о чём я говорил, помню. К чёрту лирику и патриотизм, всё кроет банальный прагматизм и чувство мести. Была куча хрени с небольшой тележкой. Это мои сопли про женщин, стариков и детей. Куда же без этой хрени. Сколько лет ни пройдёт, а ими всегда будут прикрываться в своих целях. Главный упор был на логику. А с учётом логики не всё так просто, как кажется. Признаюсь, на некоторые мысли меня навело посещение в прошлом подземелий замка. В относительно новом замке есть подземный ход. Не понимаете? Вот и я вначале не понимал. Сознаюсь. Когда я инспектировал долину, мне было не до тайн прежнего владельца. Я тогда думал о банальном, уцелеть, закрепиться, выжить. Мой самозваный батя всегда мыслил в том же ключе. Вывод: неужто такая хитрая лиса не озаботился запасным выходом? Вроде бы ответ на поверхности, есть тайный ход из замка, старый барон был подготовлен, но… А вот на это «но» только в последнее время я обратил внимание. Бредово, но всё же. Банальный вопрос: «А вот зачем в замке подземный ход, если долина закрыта горами? Зачем вообще стараться что-то рыть, если от захватчиков не спастись?» Глава 5 О митинге «на подводной лодке» и первой диверсионной операции Когда пикировка между нами у костра достигла своего финала… В общем, настало время выносить сор из избы. Что бы мы ни нарешали, но мы всего лишь часть от общего. Мнение «мяса» в своей массе решает не меньше, чем наши пертурбации. Гумус собирал деревню, Хьюго и Беспалый – наёмников. Поясню, почему я решил устраивать митинг в ночи. Обычно такие вещи делаются с утра, когда все отоспались, сняли лишний груз с психики через сон, а тут я так выкаблучиваюсь. Всё просто. К утру я могу недосчитаться трети своего «мяса». Сейчас перед сном друг другу отведут душу. Глупые будут открыто показывать своё отношение. Умные затихарятся. А наутро часовые поймают самых говорливых, если, конечно, с ним не сбегут… Вот и приходится на сон грядущий устраивать митинг. Так сказать, пытаться удержать снежный ком до того, как он начал катиться с горы. Елозить грубыми словами по нежным, несколько часов назад девственным душам… Я вот своего первого пару недель активно вспоминал, вплоть до ниточки слюны слева и выпученных неверующих глаз. А потом ещё пару лет пассивно вспоминал по пьяни… После третьего гораздо легче. Просто очередной. Ивара и Гевура я встретил недалеко от нашего, командного костра. Вышли из-за комеля ёлки, корней выше человеческого роста, подточенных углубившимся оврагом. Семь метров от костра это самое то. В темени, да к тому же в отблесках костра уже не видно, но всё хорошо слышно. – Спасибо… Вы как тут? Откуда? – Гумус попросил, до того, как к наёмникам пошёл… Я обнял их. Они на полголовы ниже меня, бестолковый романтик и жёсткий циник, но не бросать же их, дураков. Хотя все мы временами тупим. Я сам не особо умный. Спасибо мелкому, видать, мы с покойным Антеро его чему-то научили. Башковитый парень растёт, а не то что я, раззява, забывший подстраховаться. Кто не понял. Гевур жопой чует напряги. Ивар – непризнанный чемпион нашего полка. Тьфу ты. Хотел сказать тысячи, но суть особо не меняется. Чемпион он потому, что лучший, а непризнанный потому, что родом не вышел, чтобы на чемпионатах выступать. Я так-то за время служения королю тоже не особо родовитым считался, но в турнире выступал, хотя там за меня просили, чтобы меня навсегда успокоить… Просто не люблю громкие слова, они обесценены людьми, что не знают их значения… – Пойдём уже, – я разнял объятия. – Спасибо, братья… Уже позже, спустя месяц, Каяр мне сознался по пьяни, что тогда не только меня страховали, но и его. Помню, тогда я матерился. Забыл, что бродячие рыцари и наёмники по сути одна фигня за разницей мнимого звания… Ночь. Лес. За спиной у строя овраг. У первых трёх десятков в строю недочёты. Там восемь, там девять, там шесть. Ну и у последних десятков тоже потери, но их не так видно в сумраке. Стоят. Молчат. Слышно сопение первых рядов.