Метаться в сомнениях, что себе лишнее накручивать, хуже не придумаешь. Я решил по самому простому варианту. Засели всей грядкой на вершине подвернувшейся сопки. Собрал экстренное совещание своих замов, и вместе начали решать. Решили разослать патрули, по трое в патруле. Один деревня, один мой боец, один наёмник. Один на посылках, один свой, один боевое прикрытие. Всего вышло девять патрулей, больше распылять свои силы нельзя. Осталось только ждать. Сутки прошли спокойно. В конце вторых суток на наш секрет нарвались разведчики маркиза. Их двойку взяли живьём. Инициатива наёмника, лишняя инициатива, но приятно. Допрос свёлся к краткому. Просто подтверждение старого. Большинство наёмников и моих в патрулях или в разведке. В итоге мне пришлось спрашивать и присуждать… Какого хрена вышла Алёна? Да, красивая картина. Я перерезаю глотку связанному пленному, а она появляется. А что я мог сделать?! Отпустить его?! Попросить под честное пионерское, что он не будет мне вредить?! Блин! Почему она выбрала этот момент, чтобы появиться… Впрочем, есть цель. А на средства плевать. Жестоко?! Сам знаю, что это так. Какого ты ноешь мне на совесть. Для тебя это просто слова. Ты же не смотришь в глаза неверующие, что он умирает. Война – это закалка. И того бога, что призывает к этой закалке, надо самого убивать… Слава богу, что мой Бог не такой. Результаты разведки проявились только спустя третьи сутки ожидания на базе. Мои зелёные новобранцы отрабатывали взаимодействие, строевую подготовку – в том смысле, что ногу не тянули, а в очередной раз стояли строем и давили массой. Гевур натаскивал в индивидуальном порядке Гумуса, натаскивал ножевому бою. Я вносил коррективы в тренировки зелёных, так сказать, генератор вводных. Музыкант что-то привычно бренчал. Случайно, прослушав очередной опус мэтра Вира Оур Ледроу, я ему чуть балалайку не сломал. Додумался бренчать про мои отношения с Алёной. Сказать, что мои парни сами нашли беженцев, это соврать. Скорее беженцы вышли на мои поисковые отряды. Дали себя обнаружить и весь путь скрытно страховали охотников на предмет лишних действий… – Ваден! – услышал я чье-то радостное восклицание. – Барон! – вторил чей-то забытый голос. Я обернулся, скинул Алёнку с коленок, чуть не опрокинул котелок. Лорина – мелкого лучника – я узнал сразу. Ниаю, в отличие от мелкого, я не сразу вспомнил. Он тоже мелкий, но в отличие от Лорина не наёмник, а охотник, что весомее по нынешним событиям. – Привет мелким, – обнял я обоих. – Живы! Сволочи! Не сомневался в этом, гады! Гевур и Гумус вышли чуть запоздало и тоже только ухмылялись, глядя на моё радостное лицо. Гумус метнулся за Иваром. Спустя пару минут подтянулись Каяр с его доверенными. Могра принесли бойцы. Балалайку послали лесом. По сути все собрались. – Говорите. Сам понимаю, что вы на нас вышли, а не мои дураки вас посекли… – А что говорить? – удивился мой мелкий лучник. – Спрашивай! – Кто жив? Сколько выжило… – прокашляв ком в горле, спросил я. Оба молчали. Заткнулись. Тянули. – Ну?! – вырвалось у меня. – Кто? Мой?! Сколько?! Как?! – Жив он… – ответил Лорин. – Олави не выдержал… сердце… Олави, Слепой Ёж, друг Антеро, нянька моего сына, старый матёрый, сдавший под излёт жизни… Почему-то вспомнилось, как он хлестал вицей по попе репрессированного мной наследника Бранда. Воспитывал как мог. Как он меня обматерил за то, что я впутываюсь в его воспитательный процесс. Как он удочерил Кайю, хотя для местных это перебор. Стыдно перед собой? Нет. Просто мне жалко, что он не дожил… – Хороший был дед… – всё, что смог сказать я. – Последний из старого поколения… Кто ещё?! Как оказалось, рано я деда похоронил. Сердце сдало, но жив чертяка. Жив! Как вам это объяснить. Он мне чужой, но такой чужой, что ближе некоторой родни. Настращали коротышки меня с известиями. Олави прибыл спустя пять-шесть часов вместе с основной партией беженцев. На руках мой мелкий, рядом официально опекаемый Бранд с его дурочкой сестрой. Рядом мои купцы, Раск и его приближенные, а также прочие купцы долины. С полудюжины младших сыновей рыцарей. Кучка придворных, в том числе Коим, Хелрик и Верг, отосланный обратно недорыцарь. И всё… Все, кто жив… – Вот и папа… – прошамкал Олави выпадающими зубами. – Видишь папу, мой маленький… Рядом с дедом стоял Бранд… и мелкая Денна… Твою мать. Мне тут на пустом месте не хватало разборок между девицами. Алёна словно почуяла мои опасения, смотрит на сестру воспитанника Олави как… А фиг знает как она на неё смотрит. Есть нотки превосходства, нотки презрения, странной ревности и какой-то злобы. Только сейчас, смотря на двух девиц, я понял. Как это странно. Я сплю с Аленой, но по сути мало что к ней испытываю. Есть чувство родства с землячкой, есть страсть к молодой упругой плоти, есть чувства опекуна над её проблемами, но всё это даже вполовину не то, что я испытывал к Халле и тем более к остальным. Впрочем, задуматься о своём мне тупо не дали. Надо решать вопросы. Беглый взгляд на прибывающую толпу людей обозлил меня. Я что-то рявкал на общем построении. Не было никакого разделения по полу и возрасту. Общие цифры беженцев – триста сорок два, если не считать совсем малых детей. Четырнадцать гружённых доверху телег. Полсотни крупного рогатого скота, в основном коров, несколько сотен овец. Больше половины баб, в основном относительно молодых. Старухи и дряхлые деды не ушли из долины. Отвлекали внимание, принимая удар на себя в случае мести завоевателей. Если честно, то их не особо хотели брать в караван. Все понимали, что они будут только сдерживать беженцев. Тяжелораненых двадцать семь. Оставшиеся мужчины особо на бойцов не тянули. Около шестидесяти ещё куда ни шло, с натяжками могут в пехоте стоять, остальные просто мрак. Купцы и их холуи, приближенные кор-э́ Сутара из Гнилых Пней, замковые слуги, мастеровые деревень, успевшие сбежать в замок, и так далее. Как всегда, на войне выживают не самые достойные, а самые… кто успел сбежать, кто обманул, спасал капиталы, оставлял верных людей в авангарде… Да и вот ещё что, касательно рыцарей… Нет у меня больше своих рыцарей. Последний мой рыцарь пал смертью храбрых. Кор-э́ Сутар остался прикрывать отступление авангарда. По крайней мере мне так сказали. Однако я не вчера родился. Скорее всего он до последнего сдерживал преследователей, чтобы ушли телеги с его имуществом. Это больше похоже на правду. Одно хоть хорошо, своих дочерей он отправил в общей группе. В итоге Верг и Изра встретились. По поводу Верга. Тяжело говорить. Батя сдох, отбивая очередную волну. Батя был против их брака с Изрой и потому отправил его со мной в столицу, надеялся, что младший найдёт себе новую пассию, то есть невесту. А вот так вот вышло… Немного отойду от темы. Сразу скажу, что я их своей властью тут же в лесу при общем построении беженцев обручил. Сделал это по нескольким причинам. Так правильно, так лучше, так легче. Так я стимулировал Верга и остальных. Новый барон за них. Новый барон няшка. Так я решал политическую проблему, союз двух враждующих семейств. Так я помогал влюблённым. Именно в такой последовательности. Ковать железо, пока горячо, с браком мне было выгодно именно сейчас. Для поднятия боевого духа. Для отвлечения от трагедии захвата долины. Да и просто я так планировал, но планировал чуть позже, когда Верг выслужится хотя бы до такой степени, что можно было бы плевать на мнение отцов. Сейчас же мне никто не мешал. Сутар хрен знает куда пропал, Марвук без сомнений мёртв… Жалко этого упёртого, вот бы кто мне сейчас пригодился… По факту, я могу в этой толпе сброда опираться только на небоевых, моих замковых. Гаоме – мастера по артефактам диких рас, Коима и Хелрика – моих завхозов по замку, Олави – слишком старого, чтобы быть бойцом, на пару доверенных служанок, бывших у меня на крючке в качестве доносчиц, пропойцу Дерика-конюха – помог мне как-то, ну и ещё на полудюжину замковых… Вот и все вводные. Цвет моего рыцарства лёг при восстании против меня или при втором штурме долины и отступлении. У меня есть мясо, но некому им командовать. Офицерский состав полёг… Да здравствуют новые офицеры… Я сидел около костра, баюкал мелкого Антеро, угукал ему, корчил рожицы, слушал его плач из-за страшных рож незнакомого ему дядьки и думал. Куда мне вести эту толпу? Как и кто будет отбивать от преследователей? Куда идти? Кому мы там нужны? Зачем мне это? Не проще ли свалить только с узким кругом своих от лишнего балласта? Меня так накрыло от этих вопросов, что я не заметил, как рядом со мной на бревне началась маленькая война. Алёна и Денна начали конкурировать за правое место на бревне от меня. Аргументов они, как и положено бабам, не приводили и только обливали конкурентку презрением и гипертрофированным снобизмом. Денна фыркала что-то вроде того, что Алёна одета в платье простушки, служанки. Алёна не оставалась в долгу и вякала, что Денна похожа на потаскушку из дворян… Пришлось вмешаться в их ругань и определить их место рядом с собой. Раз и навсегда. Алёна по правую руку, Денна по левую. Да и с какой приблуди мне сажать по правую руку ту, с которой я даже кровать не делил, а не то чтобы испытывал к ней какие-то эмоции… Как ни странно, но грызня девиц между собой навела меня на мысли. Любой даже самый хреновый план лучше того плана, которого вообще нет. Решено, идём к форту Куяр, там на месте разберёмся, чем нам могут помочь официально и неофициально войска короля. Как я сейчас понимаю покойного Антеро. Он как-то говорил, а я по своей глупости не понимал: «Не родился ещё тот придурок, что на пи…де не поскользнулся». Помнится, я долго гадал о сущности «придурка». Придурка. Вроде я тебя понял. Прости, Антеро. Тогда я твою философию не понял… Честно говоря, не это меня тогда интересовало. Мне нужен был чёткий ответ на то, как взяли долину. По сути, я мало что получил из рассказов замковых. Приходилось строить теории на основании того, что услышал. Просто вдруг прозвучала замковая медная пластина на донжоне, заменяющая набат. На рассвете заметили проблески огня в ущелья. Гевард, начальник замковой стражи, отдал распоряжение о высылке дозора в сторону ущелья. Параллельно был объявлен сбор ополчения и отправлены весточки с верховыми по деревням. Из дозора вернулось только два человека. Оба были на истерике, что-то кричали о подмоге и прорыве врага на территорию долины. Гевард выслал заслон на Старую точку – название местное. Дорога на повороте, слева болото, справа чащоба молодняка ели. Заслон продержался почти сутки. Им помогло, что подмога подошла к врагу только вечером. В сумерках никто на баррикаду не полез. Ночью было несколько попыток пройти, но парни сдержали. Всерьёз не шли, изматывали ожиданием. В итоге два десятка парней замковой стражи выиграли время. Этого времени хватило на то, чтобы к замку подошло ополчение и телеги с припасами. Кор Марвук Стена прибыл в замок и принял командование на себя. Нильс и Сутар прибыли, как ни странно, позже, хоть им и ближе, но приняли общее командование Марвука. Потом было что-то несуразное. Завоеватели не стали окапываться у замка. Просто выждали до рассвета и пошли на штурм замка с одними верёвками и лестницами. Обслуга катапульт, захваченных мною по случаю, отбивалась камнями по квадратам, но это был мизер. Первый штурм с маршевого хода был просто проверкой. Потеряв примерно полсотни, штурмующие откатились. Второй штурм был ближе к полудню. Третий через пару часов после второго. Четвёртый, пятый штурм. Это события одного дня. Конечно, сомнительно то, что было за день, называть штурмами. Скорее это были разведки боем. За сутки штурмов атакующие потеряли чуть больше восьмидесяти-девяноста человек. Потеряли как убитыми, так и ранеными, но не в этом суть. Потери у штурмующих были странные. Какие-то оборванцы, хреново вооружённые, прятались за мантелетами, штурмовали стены, лезли под стрелы… Марвук был не дурак, он ещё со второго штурма просек ситуацию. Начиная с третьего штурма атаку оборванцев отбивали такие же пентюхи в военном деле. Остальные спали, ждали побудки в ночи. Ночью и вправду было нечто. Ночью даже полные дураки, что рвались в бой, поняли старого рыцаря. Поняли, что он не от боя их спасал, а их силы берег для боя. Дневные штурмы были просто для отвлечения внимания, копили усталость, безразличие у бойцов. Ночью пошёл первый настоящий штурм. В бой вступила магия, да не те жалкие фокусы, что показывают на рынках, а жестокая и смертоносная. Нет, не было огня и драконов, колдуны не приносили напоказ кровавую жертву своим богам из пленных. Просто в какой-то момент на дальней стене, со стороны озера, стали задыхаться бойцы. Да и как сказать, бойцы. На том участке стены был больше небоевой балласт из стариков и молодёжи. Тихо присели, тихо привалились к гребню стены, тихо стали засыпать… Не надо путать магию и эффективность. Магию нельзя увидеть, почуять нюхом, услышать, но она есть. И вовсе не та магия сильнее, что показывает страшные картинки взрывов, пламя или неуязвимость. Страшнее умирать непонятно от чего, когда не знаешь, как спастись и как ответить. Наверное, в Первой мировой войне для первых жертв газовых атак хлор тоже был магией. Ползёт на тебя зелёная туча высотой с пятиэтажный дом, а потом соседи начинают задыхаться и покрываться кровавыми язвами. Смачиваешь тряпку у рта водой, чтобы отфильтровать воздух, а от соединения хлора с водой наступает реакция, и кожа начинает слезать кровавыми ломтями… То, что основной штурм идёт с тыловой стены, поняли не сразу. Помогло то, что один из поражённых упал во внутренний двор и привлёк внимание кого-то из мальчишек, которых гнали чуть ли не пинкам дальше от стен. Помог фактор учений на предмет ночных диверсий, проведённый мной на момент отъезда. Мои мальчишки-диверсанты большей частью тут же были в замке. Орви просёк странную тишину на дальней стене. А дальше всё было как обычно… То, что штурмующие успели залезть, сгруппироваться, действовать – вовсе не их заслуга. Просто Орви поначалу не пускали к Марвуку. Сопляк, которых гонят вдаль от стен, рвётся в бой и к самому командующему. Вот его и не пускали. Повезло в том, что Орви не растерялся. Плюнул в глаз одному из препятствующих. Конечно, в глаз не попал, но препятствие отвлеклось. Мальчишка поправил стражника за руку, что по привычке стал утирать сопли с пластины шлема, сделал подсечку. Уронил на соседа стражника и убежал к командующему. По пути он кричал, что его послали с донесением. Помогло это или всем просто не до него было, уже не важно. Важно другое. Командующий Марвук протупил. Старик он, конечно, опытный, весомый в бою, но это касалось только честного боя. Пока разобрался с мальчишкой: «Кто ты? Как сюда попал? Что ты здесь делаешь?» Потом ошалел от доклада дружинника, что прибежал в ставку на вершине гребня стены. Пока пришёл в себя. В общем, дальнюю стену мои почти просрали… Уже утром, подсчитывая потери, выяснилось, что самый жестокий бой был именно на дальней стене. Там были самые большие потери. Больше четверти потерь за ночь было именно на том участке, остальное это так, размазанное на всю ночь и по разным участкам. Утро показало, что замок с налёту не взять. Без осадной техники, без измора, без большой крови замок было не взять. Всего штурмующих наутро осталось примерно около тысячи – тысячи двухсот. Согласитесь, сложно вести точный подсчёт, опираясь только на количество палаток и костров. В замке народа было больше полутысячи, это если считать с бабами, стариками и детьми. Соотношение потерь при штурмах один к трём, но с учётом осадной техники, измора и того, что стены самые приземлённые. В отдельных случаях и соотношениях штурмующих – один к десяти этого мало. С замком, конечно, не тот случай, но взять жалкой тысячей его было невозможно… Это то, что все посчитали поутру. Конечно, они ошибались, но в одном правы. Замок нельзя было потерять в обычной ситуации… Второй день штурма вообще был смешным. Противник настолько не утруждал себя атакой, что Марвук оставил соглядатаями на стенах баб и детей. Ночной прорыв показал старику, что и от мальчишек может быть польза. Штурмующие делали вид, что они прямо рвутся в бой. На стенах делали вид, что осаждаемые в панике. Ночью второго дня штурма противник переиграл. Все основные бойцы ждали ночного штурма, а его просто не было. В итоге все просто не выспались, обозлились, кричали что-то про трусов и пошли спать. Ближе к полудню третьего дня пошёл основной штурм. Матерых бойцов спешно будили после ночного стояния. Выли бабы над трупами подруг. Не стрелы, не камни, не огонь катапульт. Магия…