– Ты совсем запутался, дорогой. Банко слишком верный, чтобы пойти против тебя. Ты же сам говорил, что он за тебя в пекло полезет. – Да, он был верным. Впрочем, я тоже таким был. Макбет поднялся с кровати и встал перед висевшим на стене большим зеркалом в золотой раме. – Если вдуматься, то разве эта обоюдная верность не была больше на руку Банко, чем мне? Разве он не бежал, как гиена, по следам льва и не питался останками жертв, которых завалил тот, кто сильнее? Я назначил его заместителем в гвардии, а затем и заместителем в Оргпресте. И считаю, что я хорошо ему отплатил за его услуги. – Поэтому ты можешь и в дальнейшем рассчитывать на его верность, дорогой. – Ну да, я про это тоже думал. Но теперь вижу… Макбет нахмурился и, подойдя вплотную к зеркалу, приложил ладонь к стеклу, будто проверяя, не прячется ли кто-то там, за стеклянной поверхностью. – Он любил меня как сына, но потом вкусил яд зависти и его любовь переросла в ненависть. Я обошел его по карьерной лестнице и вместо того, чтобы стать его подчиненным, стал его начальником. И теперь, исполняя мои указания, он терпел тихое, высокомерное презрение своей кровиночки, Флинса, который глядел, как старик-отец гнет спину на пасынка Макбета. Ты когда-нибудь видела глаза собаки, что с преданностью смотрит на тебя, машет хвостом и ждет подачки? Сидит себе рядом, глаз не сводит и тихо ждет, потому что ее так приучили. Ты ей улыбаешься, треплешь по голове и не замечаешь в ее глазах ненависти. Не понимаешь, что будь у нее возможность – и она набросилась бы на тебя, вгрызлась в горло, упивалась бы твоим телом и оставила бы тебя недоеденным посреди грязного коридора. – Любимый, да что с тобой? – Мне это приснилось. – Ты просто параноик. Банко же твой друг! Если бы он хотел по-настоящему тебя предать, то просто пошел бы к Малькольму и рассказал обо всех твоих делах. – Нет, он знает, что будет более неуязвимым, если начнет играть по-серьезному. Сначала уберет меня, опасного убийцу, а потом посадит на место комиссара полиции Малькольма. Каков герой, а? Как же мы отплатим ему и его сыну за такой подвиг? – Ты что, серьезно в это веришь? – Нет, – ответил Макбет, прижимаясь носом к стеклу, – я не верю, я знаю. Я вижу. Вижу их обоих. Банко и Флинса. Я должен их опередить, но как? – Он резко обернулся к ней: – Как? Ты, моя единственная, должна мне помочь. Помочь нам. Леди сложила руки на груди. Как бы дико ни звучали его слова, в них была доля правды. Может, он и прав. Даже если и нет, Банко уже знал чересчур много и мог разболтать. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Да и потом, какой вообще толк от Банко с Флинсом? Никакого. Она вздохнула. Как говорит Джек, если в блек-джеке тебе выпало меньше двенадцати, нужно брать еще карту, потому что хуже от этого не будет. – Пригласи их сегодня к нам на ужин, – сказала наконец она, – так они будут у нас на виду. – Это должно произойти здесь? – Нет-нет, достаточно с нас убийств, еще одно вконец испортит нам репутацию и распугает клиентов. Это должно случиться по дороге сюда. Макбет кивнул. – Я попрошу Банко и Флинса приехать сюда на машине. Скажу, будто пообещал, что они кое-кого потом подбросят домой. Я точно знаю, по какой дороге они поедут, а если попросить их не опаздывать, то буду знать их местонахождение с точностью до минуты. И знаешь что, о женщина, пришедшая из моих грез? «Знаю», – подумала она, принимая его в объятия, но все равно дождалась, когда он сам даст ответ: – Ни на земле, ни на небе не найдется человека, которого я любил бы больше тебя. Дуфф отыскал паренька на пристани – тот сидел на кнехте, возле самой воды. Дождь закончился, и теперь сквозь белую пелену облаков пробивался тусклый свет, однако над фьордом уже собирались орды свинцовых туч, готовых с новой силой набежать на город с порывами северо-западного ветра. – Я Дуфф. Это ты звонил по поводу Малькольма? – Крутой шрам, – ответил парень и поправил повязку на глазу. – Мне сказали, ты больше не заведуешь Оргнарком? – Ты говорил, что это срочно. – У нас вечно все срочно, шеф. – Что ж, это мне подходит. Выкладывай. – И ты выкладывай, что у тебя там в кошельке. – А, вот почему такая спешка. Когда нужно ширнуться-то? – Да вот пару часов назад нужно было. А раз ко мне пожаловал сам начальник, то тогда, думаю, оплата должна быть не только за эту, но и за десять следующих доз. – Ну, или я подожду еще полчасика, и ты с радостью мне все выложишь за полцены. А потом еще полчаса, и еще скосим, а там глядишь и… – Шеф, я ж не отказываюсь. Но тут вопрос, у кого сильней время поджимает. Я тут с утра прочитал в газете про Малькольма и узнал его по фотке. Он, типа, утопился. Заместитель комиссара полиции и все такое. Большая заварушка. – Ну давай уже выкладывай, пацан, а я посмотрю, сколько это будет стоить. Одноглазый ухмыльнулся: – Прости, шеф, но я уже не доверяю копам. Впрочем, вот тебе первая часть. Я прикорнул тут между во-он теми контейнерами. Отличное местечко – можно спрятаться и втихаря ширнуться. Сижу себе, меня никто не видит, но я вижу его, Малькольма, на другой стороне канала. Ну, что скажешь, шеф? Первая доза бесплатно, а за вторую выкладывай, – парень хрипло засмеялся. – Не знаю, не зацепило, – ответил Дуфф. – Мы в курсе, что Малькольм тут был, мы нашли здесь его машину. – Но вы ведь не знали, что он тут был не один. И не знаете, кто был этот второй. По опыту Дуффу было известно, что торчок, у которого начинается ломка, будет больше трепаться, чем говорить правду, особенно если маячит надежда получить деньги на дозу. Но обычно торчки врали не так вдохновенно, как этот, и уж точно не стали бы звонить в Главное управление и просить поговорить с одним из начальников и не ждали бы еще час под дождем, не будучи уверенными, что им это окупится. – А ты, типа, знаешь? – недоверчиво спросил Дуфф. – Знаешь, кто это был? – Да, я его и раньше видел. Дуфф достал из кармана бумажник, отсчитал деньги и отдал их парню. – Я сперва хотел было Макбету позвонить, – сказал тот, пересчитывая бумажки, – но потом подумал, что он вряд ли поверит мне, расскажи я ему, кого видел. – Ты его точно знаешь? – Тот, кто разговаривал тогда с Малькольмом, был кореш Макбета. Дуфф невольно ахнул: – Банко? – Я не в курсе, как его зовут, но как-то раз видел их вместе с Макбетом на вокзале. – И о чем говорил Банко с Малькольмом? – Я слишком далеко сидел и не слышал. – Ну, а как думаешь? Они смеялись? Или спорили, ссорились? – Понятия не имею, дождь тогда так барабанил по контейнерам, а они в основном стояли ко мне спиной. Может, и ссорились, я видел даже, как старик размахивал перед тем пушкой. А потом перестали спорить, сели в тачку – «вольво PV» – и укатили. Старый вел машину. Дуфф почесал голову. Какой-то сговор между Банко и Малькольмом? – Ты мне слишком много дал, – сказал парень и протянул ему банкноту. Дуфф удивленно посмотрел на него. Торчок отдает сдачу? Отказываться Дуфф не стал. – Ты ведь мне это рассказал не только для того, чтобы заработать денег на дозу, верно? – Чего? – Ты сказал, что прочитал об этом в газете и понял, что тут какая-то большая заварушка. Так оно и есть. Настолько большая, что, позвони ты с этим какому-нибудь журналисту, тебе отвалили бы за это в десять раз больше. Я подозреваю, что это либо Геката тебя послал, чтобы заморочить нам голову, либо у тебя еще что-то на уме. – Иди ты к черту, товарищ начальник! Дуфф схватил торчка за шиворот и резко дернул наверх, отметив про себя, что пацан легкий как перышко. – Слушай сюда, – проговорил Дуфф, стараясь не вдыхать исходящий от парня гнилой смрад, – либо я упеку тебя за решетку и понаблюдаю, как у тебя начнется ломка и как ты пару дней помучаешься. Либо ты мне прямо сейчас выкладываешь, почему ты ко мне пришел. У тебя есть пять секунд. Четыре… Парень холодно посмотрел на Дуффа. – Три… – Слышь, коп поганый, да ты совсем… – Два… – Глаз. – Один… – Я сказал, глаз! – Что с глазом?