– Если в этом замешан Малькольм, то угроза комиссару полиции может исходить изнутри. Я не доверяю всем нашим так называемым начальникам. Например, считаю, что Дуфф вообще беспринципный и слабохарактерный. А из внешних угроз основную представляет собой Геката. – Геката – предприниматель. Таким, как он, подозрения в убийстве сильно мешают. А вот у Свенона есть мотив, ради которого он может и здравым смыслом пожертвовать. – Месть? – Да, старая добрая месть. Некоторые наши доморощенные ученые недооценивают склонность людей следовать своим низменным инстинктам. Когда самец паучьей черной вдовы после соития лежит у нее на спине, изможденный и довольный, он знает, что его скоро съедят. И все равно он никогда бы не упустил такой возможности. Так же и Свенон. – Ты что же, совсем не боишься Гекаты? – По крайней мере, сегодня я приказал пересмотреть принципы, согласно которым мы расходуем наши ресурсы. Пора прекращать эту охоту на ведьм в лице Гекаты и разобраться в других делах, более насущных. – Это в каких же? – Ну, например, в городе у нас есть казино, в котором честных работяг каждый вечер норовят ободрать как липку. Но я что-то отвлекся. Нашим бывшим комиссарам с телохранителями не везло, но я не забыл, как вовремя ты вмешался тогда, у Кавдора, когда на меня напала псина. Так что я подумаю, Сейтон. Однако на самом деле я приготовил тебе другую должность. Впрочем, она не сильно отличается от той, которую ты просишь. – И что это за должность? – Я теперь комиссар полиции, а Банко мертв, так что гвардия осталась без начальника. А ты, Сейтон, среди нас самый старший и опытный. – Спасибо, шеф, я и не ожидал такого доверия. Вот только не уверен, что смогу оправдать твое доверие. Политик из меня скверный, да и руководитель тоже. – Это я знаю. Ты, Сейтон, из породы сторожевых псов – таким нужен хозяин, который будет их кормить. Но ведь и гвардия тоже сторожевой пес. Гвардейцы живут и дышат по приказу, у них на все случаи жизни имеются инструкции, мне ни разу даже и думать не приходилось, как уложить противника. И, учитывая все эти последние убийства, ясно, что основной целью гвардии станет защита того, кто руководит Главным управлением, ведь именно ему грозят расправой те, кто уже уничтожил его предшественника. – Хочешь, чтобы гвардейцы стали личными телохранителями комиссара? – Думаю, такое решение не вызовет возражений, которых нельзя будет опровергнуть. Так мы одним выстрелом убьем двух зайцев и поможем друг дружке исполнить наши желания. А? Что скажешь, Сейтон? Щека похолодела, и Макбет понял, что солнце спряталось. В комнате потемнело, и от этого Сейтон перешел на заговорщический шепот: – Шеф, только если приказы мне ты будешь лично давать. Пристально посмотрел на него. «Упокой Господь его душу»? Так он сказал? Интересно, какой покой обрел на том свете Банко? – Насчет приказов, мой верный Сейтон, не тревожься. Кстати, о возражениях – если вдруг кому-то что-то не понравится, то я как раз заказал два вот таких «гатлинга», – он ткнул в картинку, – срочная доставка. Вышло дороговато, но зато они уже через два дня будут у нас. Что скажешь? Сейтон внимательно изучил картинку и медленно кивнул. – Подходяще, – одобрил он, – красивые. Въехав в тень от черных туч, Дуфф зевнул. Утром его разбудил Эван – ворвался в гостевую спальню, где ночевал Дуфф, и принялся скакать по кровати. Вскоре за ним подтянулась и сестренка. – Папа, ты дома! Они позавтракали на кухне, глядя на озеро, над которым висело солнце. Дети дрались за право сидеть у папы на коленях, а Мередит требовала, чтобы они сидели спокойно, а иначе опоздают в школу. Дуфф знал, что ей хочется казаться строгой, но глаза у нее смеялись. Он проехал место преступления. Изрешеченную пулями машину уже увезли, а асфальт отмыли от крови. Кетнес и ее команда поработали на славу и собрали все, что только можно было найти. Дуффу оставалось только признать очевидное – что Банко застрелили и обезглавили. Судьба Флинса была неясной, но Дуфф заметил, что ремень безопасности на пассажирском сиденье был наискось разрезан. Это могло означать все что угодно, и пока они довольствовались тем, что объявили сына Банко в розыск. Мост был перекрыт, дорога пуста, а значит, и свидетели вряд ли появились бы, поэтому Дуфф, который уже преодолел половину пути до дома, решился наконец уехать в Файф. Впрочем, даже дома заснуть ему не удалось, он лежал в постели и слушал стрекотание кузнечиков. Он наконец понял, в чем дело. Понял давно, вот только сформулировать не смог. Потому что всей картины целиком он не замечал. И на пазл, кусочки которого вдруг сошлись, это тоже не было похоже. Ему помогла одна-единственная деталь. Нож, который он нашел на кухне у Кетнес. И пока он размышлял над загадкой этого ножа, остальные кусочки пазла внезапно соединились. Потом Дуфф заснул и проснулся лишь на рассвете, разбуженный криками Эвана. Дуфф проехал по Старому мосту, узенькому и менее внушительному, чем мост Кеннета, но построенному на века. Многие утверждали, что он простоит дольше. К кому же обратиться?.. Ему нужен не просто тот, кто наделен полномочиями, решителен и имеет достаточно связей. Нет, нужно выбрать того, кому можно доверять и чьи руки не обагрены кровью. Он заехал в гараж под Главным управлением, и солнце, недолго радовавшее город своими лучами, спряталось в тучу. Ленокс оторвался от пишущей машинки и, подняв взгляд, увидел стоявшего перед ним Дуффа. – Скоро обед, а ты так зеваешь, словно только что проснулся. – Еще раз спрашиваю – она правда настоящая? – Дуфф кивнул на потемневший от времени железный цилиндр с приделанным к нему металлическим шариком. Этот цилиндр служил Леноксу пресс-папье. Дуфф опустился на стул возле двери. – Еще раз отвечаю, – вздохнул Ленокс, – мне она досталась от деда. А ему она угодила в голову, когда в Первую мировую он сидел в окопе на Сомме. К счастью, как видишь, немец забыл вытащить чеку. Его боевые товарищи тогда здорово посмеялись над этой историей. – На Сомме вряд ли кто-то смеялся. – Дед рассказывал, что чем тяжелее им приходилось, тем громче они смеялись. Он называл это смехом войны. – Сдается мне, ты брешешь, Ленокс. Такие, как ты, не держат на столе настоящих боевых гранат. Ленокс улыбнулся и вновь застучал по клавишам пишущей машинки. – У деда эта штука всю жизнь дома пролежала. Он говорил, что она напоминает ему о важных вещах: о бренности бытия, воле случая, его собственном бессмертии и глупости других. Дуфф посмотрел на пишущую машинку: – У тебя что, секретаря нет? – Знаешь, я теперь сам свои письма печатаю и рассылаю. Вчера из прокуратуры мне сообщили, что, когда получили мое письмо, оно выглядело так, словно его уже вскрывали и заново заклеили. – Меня это отчего-то не удивляет. Спасибо, что смог принять меня без договоренности. – Господи, к чему такие формальности. Принять… По телефону ты так ничего и не объяснил. – Да. Я же говорю – меня совершенно не удивляет, что они начали вскрывать письма. – Коммутатор. Ты думаешь?.. – Я ничего не думаю, Ленокс. Я просто согласен с тобой: в такой ситуации, как сейчас, лучше не рисковать. Ленокс медленно кивнул и склонил набок голову: – Ну ладно, старина Дуфф, неужели ты за этим явился? – Может, и за этим. Я знаю, кто убил Дункана. И у меня есть доказательства. Ленокс выпрямился так резко, что спинка стула заскрипела. Ленокс уперся локтями в столешницу: – Прикрой-ка дверь. Дуфф вытянул руку и захлопнул дверь. – Какие доказательства? Железные? – Забавно, что ты именно это слово использовал… Дуфф взял со стола Ленокса нож для бумаги и взвесил его в руке. – Знаешь, в номере Дункана и его телохранителей все выглядело на удивление правдоподобно. – Выглядело? Так говорят, подразумевая, что на самом деле все иначе. – В том-то и дело. Старший инспектор Дуфф положил нож поперек указательного пальца, стараясь, чтобы нож не свалился. Получился крест, поперечную перекладину в котором образовывал палец. – Если бы ты собирался проткнуть чье-нибудь горло ножом, то наверняка держал бы кинжал покрепче – на тот случай, если с первого раза в сонную артерию не попадешь и придется ударить опять. Согласен? – Думаю, да. – Ленокс не сводил глаз с ножа. – И если бы ты сразу попал в сонную артерию – а именно это и произошло с первым кинжалом, – то из артерии выплеснулась бы мощная струя крови, но всего пару раз, а потом давление упало бы, сердце перестало бы биться и дальше кровь текла бы тоненькой струйкой. – Я понимаю, к чему ты. Кажется, понимаю. – И все равно рукоятка кинжала, который мы нашли у Хеннесси, была полностью вымазана кровью Дункана. В крови были также пальцы Хеннесси и его ладонь. – Дуфф показал на рукоятку ножа: – Это значит, что, когда из горла Дункана ударила струя крови, убийца не держался за рукоятку. Он взялся за нее уже после. Или, возможно, кинжал вложили ему в руку позже. И кто-то другой метнул в Дункана кинжал, перебив ему сонную артерию. – Ясно, – Ленокс почесал в голове, – но метнул или воткнул – какая разница? Результат-то один. Дуфф протянул Леноксу нож: – Попробуй кинь этот нож так, чтобы он вонзился в доску. – Я… – Давай-давай.