Черт, она совсем забыла. – Сорри, планы изменились, я все-таки не уеду. – О, – сказал блондин с разочарованным видом. – Увы, – сказала Миа, открывая дверь. Сосед собирался сказать что-то еще, но вдруг заметил, что что-то происходило в коридоре внизу. – Какого хрена? Опять фру Виген? Он вздохнул и раздраженно покачал головой. – Она решила, что нужно выгнать из нашего дома всех иранцев с четвертого. Как это типично. Вот в кого все превратились. Расисты хреновы повсюду. Прекратите, фру Виген. Парень исчез вниз по лестнице. Миа про себя вознесла хвалу за то, что есть еще в мире нормальные люди, и заперлась в своей квартире. Она озадаченно остановилась в дверях. Нет, так дело не пойдет. Здесь она думать не сможет. Дождавшись, пока снаружи все стихнет, она украдкой спустилась вниз по лестнице и пошла в «Лорри». – Привет! – улыбнулось знакомое лицо, явно удивленное, что видит ее снова здесь. – Как обычно? Этот цветастый паб внизу Хегдехаугсвейен когда-то стал ей практически вторым домом. Само собой, это было давно. Уже четыре месяца она трезвая. – Нет, мне, пожалуйста, чашку чая и минералку, – сказала Миа и достала из сумки блокнот. – Конечно, – подмигнул доброжелательный официант и исчез так же тихо, как и появился. Миа уже и не помнила, когда она в последний раз погружалась в материал, не прибегая к помощи стимулирующих веществ. Но по-другому теперь никак. По крайней мере, надо пытаться. Она сидела, уставившись на пустые страницы перед собой, пока журчащие отдаленные звуки этого приятного паба не привели ее в необходимый покой. Она взяла ручку, углубилась в свои мысли, и мир вокруг стал медленно исчезать. Вивиан Берг. Двадцать два года. Балерина. Горное озеро вдалеке от города? Разорванные пуанты? Она шла сама? Да? Добровольно? Сомнительно. Видео. Накачана? Загипнотизирована? Я чего-то не вижу? Курт Ванг. Джазовый музыкант. Двадцать с чем-то. Играет ли роль возраст? Look what I can do. Бэмби? Бэмби на льду? Горное озеро? Лед? Вода? Очищение? Цифра четыре. Цифра семь. Миа потянулась за чаем, даже не заметив этого. 4-7? 7-4? 47? 74? «Братья Львиное сердце». Где-то пожар. Пожар… Дома? Номер 47? Номер 74? Она почти в бреду потянулась за телефоном. – Гренли, слушаю. – Привет, это Миа, я на секунду. Можешь глянуть, есть ли у нас что-то про пожар? – В смысле? – Сорри. Семья, погибшая в пожаре, посмотришь, есть ли что-то такое? – Немного расплывчато, – сказал Людвиг. – Да, извини, номер дома или 47 или 74, проверишь, есть ли что-то подобное? – Конечно. – Спасибо, – сказала Миа и тут же положила трубку, не желая терять ход мысли. Девушка, двадцать два. Парень, наверное, двадцать пять. Старшая сестра? Младший брат? Семейная трагедия? Сгорел дом. Кто выжил? Вина? Это была твоя вина? Антифриз в сердце. Укол. Холод. Лед. Пожар? Тепло? Лед и огонь? Теперь ручка просто летала по бумаге. Миа даже не заметила, как ее губы растянулись в улыбке. Лед и огонь? Все дело в этом, да? Они сгорели заживо? Это твоя вина? Антифриз? Тебе жаль? Ты хочешь помочь им? Сделать холоднее? Хочешь все исправить? Ты хочешь, чтобы мы это увидели? Это так ведь? Что тебе жаль? Тебе жаль? Ты сожалеешь? Это было не специально? Мы должны помочь тебе? Найти тебя? – Извините, вы Миа Крюгер? Миа вздрогнула так, что чуть не выронила ручку. Она так глубоко погрузилась в свои мысли, что мозгу было непросто вернуться к реальности. – Э-э, да… – Извините, что отвлекаю, у вас найдется минутка? Черное пальто, белая рубашка, перчатки, волосы уложены на одну сторону. Смотревшие на нее глаза казались знакомыми, однако она все же не смогла определить, кому они принадлежат.