Кончики пальцев наткнулись на негладкую крышку задней панели, и я перевернула его, чтобы увидеть гравировку. “С днем рождения, маленькая голубка.” Интересно, знает ли он, как мало подарков я получила за свою жизнь... и что этот, безусловно, самый лучший. *** -Вы не знаете, что с телевизором? - спросила я мисс Веру, когда она вернулась с ужином. Я дочитала один из таинственных романов, несмотря на то, что он был скучным, затянутым и настолько предсказуемым, что я правильно угадала клишированного злодея уже во второй главе. Моему мозгу нужен был отдых. -Что с ним? - спросила она. -Ни один из каналов не работает. Она посмотрела на него. -Я спрошу кого-нибудь из мужчин. -Спасибо. Она поставила поднос. -Пришло время для лекарств и мази. Черт. -Хорошо, - пробормотала я. На самокате я поехала за ней в спальню. Как и утром, я приняла таблетку и обработала ноги, прежде чем она помогла мне добраться до спины. -Спасибо, - сказала я, когда она закончила. Она улыбнулась мне одной из своих материнских улыбок. -Иди вымой руки, потом поешь. Я не стала спорить, потому что мой бутерброд с рыбой оставлял желать лучшего. Когда я вернулась в гостиную, мисс Веры уже не было. Одиночество захлестнуло меня. Знакомое чувство. Вздохнув, я пролистала три работающих канала. На двух шли новости, а на одном - ситком десятилетней давности. Оставив его, я подняла крышку и увидела огромный кусок жареной курицы. Меня даже не волновало, что к ней прилагались несколько обжаренных морковок и тонна отвратительных желтых кабачков. Курица была огромной, и ее одной было бы более чем достаточно. Отрезав большой кусок, я наколола его вилкой и запихнула в рот. А потом выплюнула его обратно в салфетку. Розмарин. Запах, который я никак не могла определить, был моим заклятым врагом. У меня во рту был такой вкус, будто я только что целовалась с рождественской елкой. Я сняла шкурку и поковырялась в мясе. Вкус остался тот-же, но уже не такой сильный. От безысходности я съела морковь, а затем попробовала кусочек кабачка. Текстура и вкус были такими же неприятными, как я помнила. Даже больше. Фруктов не было, только стакан молока, который я выпила, чтобы избавиться от соснового привкуса. Мисс Вера, должно быть, не сказала мистеру Фредди, что я ненавижу. Надеюсь, он обратит внимание на то, что я оставила после себя. Как и после обеда, в дверь постучали, прежде чем вошел вновь оскалившийся парень. Он молча забрал поднос. -Э-э, эй... - начала я, желая попросить что-нибудь еще поесть. Но когда его сердитый взгляд устремился на меня, я передумала. Прижав колени к груди, как щит, я обхватила ноги руками и заикаясь извинилась. -Простите, забудьте, что я что-то сказала. Выражение его лица стало страшно жестким, но тон был мягким, когда он спросил: -Что тебе нужно? -Ничего, - он нахмурил брови, и я вжалась в диван, что только заставило его нахмуриться еще больше. Поскольку он не хотел уходить, пока я не заговорю, я сказала: -Я хотела извиниться за вчерашнее. Этого больше не повторится. Выражение его лица оставалось напряженным, но он поднял подбородок и ушел. Ну что ж. Извинения приняты? *** На следующее утро меня разбудила не мисс Вера. Это был нахмурившийся козел и он появился даже раньше, чем мисс Вера. Я была раздражена ранней побудкой после того, как ночь напролет ворочалась в постели. Я была еще более раздражена, когда, придя в гостиную, увидела, что на моем подносе нет кофе. И я была ужасно недовольна, когда увидела, что мой завтрак - это фриттата с кабачками, грибами и нарезанной колбасой. Я отодвинула кабачок в сторону, но он был настолько мелко порезан, что пропитывал собой каждый другой кусочек еды. Остальная часть фриттаты была произведением восхитительного искусства, поэтому включение кабачка бесило еще сильнее. Я ненавижу мистера Фредди. *** Несмотря на то, что я начала читать во время завтрака, я успела прочесть всего несколько глав скучной книги о древних цивилизациях, когда громила принес обед. Отчаянно нуждаясь в человеческом общении, я отложила iPad, чтобы поздороваться с ним, но он поставил поднос на стол и быстро убрал свою задницу, словно комната горела. Я плохо пахну? При мысли о неприятных запахах я вдохнула и с облегчением передернула плечами, когда из-под крышки не донеслось ни малейшего запаха тунца. Я взволнованно отмахнулась от него, чтобы увидеть еще один бутерброд. Я не была уверена, что это такое, но это был не тунец, так что это был шаг в правильном направлении. Я неуверенно откусила кусочек, а потом скривилась. Курица с розмарином. Я несколько раз предлагала съесть свои остатки еды, и вот, наконец, воспользовавшись этим, мне принести курицу с розмарином. Я сняла верхний кусок хлеба, желая снова съесть листья салата, помидоры и сыр, но там не было ничего, кроме ужасной курицы с розмарином. Отложив его в сторону, я схватила маленькую ложку, которая лежала возле половинки апельсина. Кто дает кому-то половинку апельсина и странную ложку? Отломив дольку, я отправила ее в рот, но быстро поняла, что это вовсе не апельсин. Это был горький, терпкий, отвратительный грейпфрут. Глупый грейпфрут, присвоивший себе доброе имя вкусного фрукта, чтобы обмануть людей и заставить их думать, что он тоже вкусный. Отказавшись от обеда, я взяла в руки iPad, чтобы почитать эту дурацкую книгу. “Девушка может выдержать только определенное количество времени в Месопотамии, прежде чем пожелает, чтобы ее уничтожили завоеватели.” Глава 7. Больной ублюдок Джульетта Я не могу этого сделать. Я просто не могу это есть. Я уставилась на свой ужин - тройное дерьмо из кусочков свинины с шалфеем, залитой розмариновым соусом, и соте из кабачков. Я годами жила на маленьких, дрянных порциях. Я должна была смириться и проглотить эту отвратительную пищу, но я не могла сделать это снова. Просто не могла. Целую неделю все мои блюда состояли исключительно из еды, которую я ненавидела. Сэндвичи с тунцом. Курица с розмарином. Свинина с шалфеем. Омлеты с колбасой и орегано. Гарниры из кабачков и отвратительных грейпфрутов - я даже не знала, что ненавижу их. Меня наказывали.