— Артур, началось … — пискнула взволнованно, боясь даже шагу сделать и искренне радуясь, что он ещё не успел уехать. Надо же, а я только что уверяла его, что большая девочка! 33-2 — Всё хорошо, Юль. Сейчас поедем в больницу. — Он ободряюще сжал мою руку, и параллельно набирал номер врача. — Где болит? — Пока нигде, — я всеми силами старалась взять себя в руки, и не паниковать. Господи, миллионы женщин рожают, и я уж как-нибудь справлюсь! Слушала, как Артур говорил по телефону под бешеный стук собственного сердца и глубоко дышала. Как же хорошо, что мой мужчина рядом! — Уже выезжаем, — он сбросил вызов, и обнял меня за талию. — Ты как? До машины дойдёшь? Я кивнула. Не отпуская живот ладонями, я осторожно пошла к машине. Артур шёл в ногу со мной, продолжая меня придерживать. — Я тебе сиденье намочу. — Нашла о чём думать! Садись, Юля. Он помог мне забраться в салон и быстро сел рядом. Опустил мне спинку кресла пониже и быстро выехал со двора. — Что сказала Наталья Николаевна? — Что скоро подъедет и будет ждать нас в клинике. — А ты останешься со мной? — Разумеется, Юля, — ободряюще улыбнулся Артур. — Всё будет хорошо. Меньше переживай и думай о нашем первенце. — Кажется у меня сейчас живот чуть-чуть потянуло. Или бок. Не поняла толком. — Это наш малыш папку послушался и спешит на волю. Кстати, сегодня же двадцать четвёртое! У моей бабушки в этот день был день рождения. — Здорово, — не могла не улыбнуться, немного отвлекаясь. — Будет девочка, назовём её Марией. — А будет мальчик, назовём его Владиславом, — тут же добавил он. Сейчас у Артура в живых не было ни одного родственника, по крайней мере на родине. Бабушка умерла, когда он был ещё студентом, именно она его и вырастила, а родителей он и не помнил толком. Мать была в разводе, когда уехала заграницу в отпуск, оставив трёхгодовалого Артура с бывшей свекровью. А через две недели так и не вернулась. На курорте она встретила местного мужчину, влюбилась и осталась жить с ним. Сначала ещё звонила домой, спрашивала о сыне, а потом вышла замуж и совсем пропала. Отец, с которым Артур всё же виделся, когда тот изредка навещал мать, умер рано. Артуру тогда было шесть. Бабушке пришлось побегать по инстанциям, чтобы оформить опеку над внуком. Я узнала обо всём этом пару недель назад, во время нашей с Артуром поездки в загородный дом. Снова вдвоём, снова одни. Будто продолжали от кого-то прятаться. Мне было обидно, что даже теперь, когда мы решили жить вместе, он попрежнему не знакомил меня со своими родственниками, даже не говорил о них. Но раз уж мы решили избегать прежних ошибок, утаивать обиды не стала. Решила сразу объяснить что меня волнует и почему. Тогда-то и узнала о чудо бабушке Маше и горе-мамашке, бросившей своего ребёнка ради итальянца. И поняла, почему Артур раньше избегал темы о своей семье. В больницу мы приехали быстро. Меня повели готовиться к родам, а Артуру предстояло дожидаться меня в боксе. — У тебя на работе сегодня нет ничего важного? — спросила, прежде чем зайти за дверь. — Ты моё самое важное, Юль, — ответил он серьёзно. — Иди, я буду рядом, как только будет можно. Я кивнула, почувствовав как увлажнились мои глаза, и шагнула за медработниками. В ушах продолжали звенеть его слова, согревая изнутри и вселяя уверенность. Всё-таки я стала такой сентиментальной. Совсем скоро мне стало не до сентиментальностей. Схватки нарастали стремительно, по крайней мере так говорили врачи, но мне казалось что эта боль никогда не кончится. — Юль, может всё-таки обезболивающего? — уже в третий раз спросил Артур. Его голос звучал ровно, даже ласково, но полный беспокойства взгляд выдавал истинные эмоции, что в нём бурлили. — Вредно, — сквозь зубы прошипела я, пытаясь дышать так как учили на курсах, и изо всех сил сжала его руку, не сдержав стона. — Чуть-чуть осталось же. Потерплю… ох, мамочки! Артур наклонился, целуя меня в висок. Молчал, даже несмотря на то, что я ему всю ладонь до синяков измяла. — Ты у меня самая лучшая, — прошептал он, за шумным дыханием, я едва услышала его. — Правда? Именно сейчас мне хочется кого-нибудь покусать, — прорычала я. — Сколько прошло времени? — Акушер заходил пять минут назад. Сказали ещё минут пятнадцать до полного раскрытия. — Господи, а будто час прошёл! — простонала, закрывая глаза. — Расскажи что-нибудь, Артур, пожалуйста, — взмолилась я, пытаясь отвлечься. — Помнишь наше первое свидание? — торопливо заговорил тот. — Конечно. Ресторан «Плаза» — твой любимый. Я даже помню, как звали официантку и во что ты был одет. — А вот я практически ничего не помню, — признался он, поглаживая мне щёку. — Потому что нервничал и волновался, как школьник у доски. Боялся, что ты меня пошлёшь и уволишься. — Волновался? — насупилась недоверчиво. — Ты был очень самоуверен и спокоен. Смотрел на меня с таким искушённым прищуром, словно уже видел в своей постели. — Потому что видел, — согласился Артур. — Месяц о тебе грезил, и не отступил бы, даже если бы ты отказалась быть со мной и уволилась. — Не отказалась бы, — на выдохе проскулила я. — У меня от тебя голова шла кругом. Это был неравный поединок. — И кто бы мог подумать, что через год с небольшим мы окажемся тут в ожидании первенца... — Ох, Артур, лично у меня сейчас такое чувство, что за вторым я соберусь не скоро! Это так больно, даже передышек уже толком нет… — Ещё пять минут, Юль, — пытался успокоить Артур, целуя мне щеку. Затем ещё и ещё. Я не знаю, что делала бы без него. Наверное, выла бы, как волк на луну. — Я кажется дату придумала… — почти прокричала сквозь стон. — Дыши, Юля, — в его голосе внезапно просквозила боль. — Дышу… Артур выдержал небольшую паузу, словно собираясь, и спросил уже ровным голосом: — Какую дату? — Нашей свадьбы. — Я весь внимание. — Он расплылся в довольной улыбке. — Четырнадцатое октября. — То есть через два месяца? — Думаешь, я сейчас в состоянии посчитать? — Главное, чтобы была в состоянии запомнить. Почему именно четырнадцатое? — Четырнадцатое августа — дата нашего первого свидания. Вспомнила, когда ты о нём заговорил. А месяц я от балды ляпнула… Ох, боже! Я снова стиснула его руку, проглатывая крик, и тут в бокс снова вошла врач. — Давайка, Юленька, посмотрим, как дела. Пока не родила, блин, к сожалению! — Ну, вот, — протянула она одобрительно. — Умничка, можем рожать, — затем обратилась к Артуру: — Артур Станиславович, на минутку. Он нехотя выпустил мою руку и отошёл с врачом к окну. Пока надо мной колдовали медработники, я не могла даже увидеть их, не то, чтобы услышать. А вдруг что-то не так? Но когда Артур вернулся, его лицо было таким же спокойным, как и прежде. — Что такое? — спросила негромко, вновь хватаясь за его руку. — Краткий инструктаж по поведению, — улыбнулся одними губами. — Точно? Он наклонился, обхватывая моё лицо ладонью. — Юль, ты справишься. Ты у меня самая сильная и самая смелая, поняла? И ничего не бойся, я рядом. Закивала, пытаясь следить за дыханием. Я не знаю, как у него получалось, но каждое его слово действительно придавало мне сил. И только когда воздух прорвал плач нашего малыша, я позволила себе расслабиться, и с улыбкой обмякла, глядя на маленький клубочек счастья в руках акушерки.