– Караоке. Здесь неподалеку есть бар, – он кивнул в сторону неоновой вывески. – Можем посидеть там, но если не хочешь, то можем вернуться в бар отеля. Он почувствовал, как Фиона выпрямилась, и, к его удивлению, без колебаний сказала: – Да! – Да? – Караоке-бар! Гейб чуть не рассмеялся над ее неожиданно восторженной реакцией. – Хорошо. Идем в караоке-бар. Ты уже там бывала? – Нет. Никогда. А ты? – Я живу в Японии. Почему-то кажется, что попасть в караоке – неизбежность, особенно если гуляешь всю ночь до утра… Японцы их любят. Ты бы видела Харуку в караоке… – Харука?! Да ты меня разыгрываешь! – Клянусь, честное слово! – Он поднял руку вверх, как бойскаут. – Это было на день рождения Маю, – он вздрогнул. – И она спела «Как девственница» Мадонны. То есть Маю, а не Харука. Фиона хихикнула. – Хотела бы я на это посмотреть. А что пела Харука? Он рассмеялся. – Она спела песню Уитни «Я всегда буду любить тебя». – Здорово! – Безусловно, – он скорчил гримасу. – А у тебя хорошо получается? Петь то есть? – В мелодию попадаю. А когда я немного выпью, то мой голос становится прекрасным, чуть-чуть недотягивает до Робби Уильямса, – он усмехнулся. – А ты как поешь? Она пожала плечами. – Нормально. Они с трудом зашли в бар, проталкиваясь сквозь толпу крайне счастливых японских подростков, которые как раз выходили. Внутри было много посетителей: на сцене группа немецких туристов радостно исполняла песню Мэрайи Кэри, а собравшаяся толпа, состоящая в основном из туристов, с удовольствием их слушала. – Что хочешь выпить? – Гейбу пришлось почти орать ей на ухо, перекрикивая шум хлопков и одобрительных возгласов. Фиона, которая с любопытством воспринимала все происходящее, пожала плечами: – Понятия не имею. Обычно я пью вино, но не знаю… а что здесь в основном пьют? – В основном коктейли или пиво. – Хватит уже пива. Что за коктейли? – Японский виски с содовой, хотя некоторые пьют с колой или лимонадом. – Попробую! С лимонадом, пожалуйста. Он протиснулся к барной стойке и поймал взгляд официантки, которая подпевала песне так громко, что почти лопались барабанные перепонки. С напитками в руках он протиснулся между стульями и столиками к Фионе – она нашла два свободных места в конце длинного стола, за которым сидели два других гостя. – Канпай! – сказал он, поднимая свой бокал, чтобы чокнуться с ней. – Канпай! – повторила она. – Полагаю, это означает «ура». – Вроде того. Дословно: «Осуши свой стакан». Фиона сделала пару глотков, а затем запрокинула голову и залпом осушила бокал. – Ого! Да ты просто умирала от жажды. Не думал, что ты воспримешь это буквально. Хочешь еще? – Да, пожалуйста, – сказала она так сладко и безмятежно, словно монахиня, как будто это не она только что выпила двойную порцию виски. – Ладно. Точно? – Да. Когда он принес второй напиток, то сказал: – Сейчас не торопись. От этого виски может здорово ударить в голову. – Хорошо, – сказала она, перекидывая волосы через плечо и жадно наблюдая за происходящим: немецкие певцы покинули сцену, а к микрофону подошла другая пара. – Это довольно традиционный караоке-бар. В Токио и других больших городах сейчас есть крупные сети. В таких барах, как правило, отдельные комнаты разного размера, которые можно арендовать на час. Есть тематические, а в некоторых даже есть костюмы для косплея. – Ух ты! Звучит так… отвратительно. О, – ее взгляд метнулся к сцене, – люблю эту песню! – Это классика караоке, да? – поддразнил Гейб, когда заиграла мелодия «Острова в океане». – А какую песню ты бы выбрала, чтобы мы спели вместе? – спросил он. – «Не разбивай мне сердце»[13], – она поморщилась. – Я это… нечаянно. Просто первый дуэт, который пришел мне в голову. – Ее взгляд внезапно стал серьезным. – Но ты можешь разбивать! Слова застряли у него в горле, и он сглотнул, внезапное чувство ответственности навалилось на него тяжким грузом, отчего он почувствовал легкую панику. Ее губы скривились, как будто она слышала проносящиеся в его голове мысли. – Если я тебе позволю, – она шмыгнула носом и перебросила волосы через плечо, – а этого я делать не собираюсь! Так что тебе не о чем беспокоиться. Но что, если она разобьет его сердце?.. Еще несколько песен и три коктейля спустя Фиона была совершенно готова! Гейб был весьма заинтригован, когда после того, как немецкая пара сошла со сцены, она записалась в очередь. Кажется, ею руководил виски… Страх сцены доводил ее до ужаса. От одной только мысли о том, чтобы подняться по этим ступеням, ее начинало тошнить, и виски (на который она так надеялась!) не помог, но что-то внутри нее заставляло ее рискнуть. Фиона хотела хоть раз произвести впечатление на Гейба. Он всегда кажется таким самоуверенным. Ей хотелось ему показать, что и она в чем-то хороша. Группа японских девушек всячески издевалась над песней Wannabe группы Spice Girls и буквально ее вопила. И толпа их активно поддерживала; они сходили с ума. Ее выход был через одну песню, и сейчас она молилась, чтобы следующее выступление не было бы таким мощным. – Уверена, что правда хочешь? – спросил Гейб, когда она допила остатки третьего коктейля. – Да! – Фиона одарила его (как она надеялась) уверенной улыбкой, пытаясь всеми силами подавить извивающуюся в животе тревогу. «Давай, Фиона, ты сможешь. Ты планируешь переспать с ним! Спеть песню намного проще». Ой, она призналась сама себе, что собирается с ним переспать. Может, это похоже на выход на сцену: когда ты уже шагнула на нее, все происходит само собой… Именно физический акт выхода на сцену заставлял ее колени так сильно дрожать. – Так ты мне скажешь, какую песню будешь петь? – спросил Гейб в десятый, а может, и в одиннадцатый раз. – Нет, я же сказала, – она погрозила ему пальчиком. – Тебе придется подождать! – Что ж, ожидание закончилось, – кивнул он, когда подросток взял заключительные высокие ноты своей песни под вежливые аплодисменты. Фиона поднялась. Почему она решила спеть? Зачем? Но было слишком поздно отказываться. Она выпрямилась. Познакомившись с Гейбом, она чувствовала себя маленьким ребенком, пытающимся не отставать от взрослого. Несмотря на сильное волнение, она знала, что сможет спеть. Это был ее шанс блеснуть, показать Гейбу другую сторону себя. Повернувшись спиной к зрителям, она подошла к сцене и расстегнула несколько пуговиц на комбинезоне. Она сможет! Четыре шага до сцены. Она их сосчитала. Один. Два. Три. Четыре. Выровняла дыхание. Взяла микрофон. Сделала еще один вдох, глубокий вдох – почувствовала движение диафрагмы. Она сможет! Прозвучали несколько первых гитарных аккордов, и, не глядя на слова на экране, на пятом аккорде она открыла рот и внезапно почувствовала себя совершенно легко и непринужденно – каждой клеточкой! Раздался ее голос: – Все закричали… – она одарила Гейба ослепительной улыбкой, – когда я поцеловала учителя. Как же ей было жаль, что она не могла сфотографировать его лицо. А затем Фиона обнажила одно плечо, спустив комбинезон, и спела следующие несколько строк. Ее глаза сверкали – она смотрела прямо на Гейба! Когда музыка стала более ритмичной, она начала кружиться и танцевать, а толпа – хлопать и подбадривать. Фиона широко улыбалась зрителям, изо всех сил стараясь пробудить в себе внутреннюю Лили Джеймс. Mamma Mia! – 2 был одним из ее любимых фильмов. Когда она копировала движения главной героини и ей подпевала, то потом ей становилось легче. И теперь, под изумленным взглядом Гейба, она пела и танцевала от души, наслаждаясь музыкой и песней. Фиона не понимала, почему чувствовала себя абсолютно непринужденно, когда пела. Возможно, потому что в этот момент она притворялась кем-то другим. Пение было для нее естественным, и ей это нравилось, но ей не хватало уверенности развивать этот талант. Теперь толпа стала подпевать припеву, хлопая в такт, и Гейб вместе с другими поднялся на ноги. Фиона позвала двух девушек в первом ряду, которые уже вовсю веселились, и пригласила их на сцену. Не нуждаясь в повторном приглашении, хихикая, они взбежали по ступенькам и стали петь и танцевать вместе: два шага вправо, одна нога взлетела вверх, а затем два шага влево. Когда песня наконец подошла к концу, весь зал взорвался аплодисментами и восхищенными криками, все широко улыбались, а Фиона поклонилась и спустилась по ступенькам под свист и скандирование «еще, еще!». Она направилась обратно к Гейбу, и, когда подошла к нему, он обнял ее и поцеловал. – Ты выступила потрясающе. – Его глаза сверкали. – И такая секси! Любимица толпы! Она рассмеялась.