– Как-то это все очень странно для простой алкогольной интоксикации, – пробубнила она и вдруг поняла, что без какого-то сильнодействующего препарата здесь явно не обошлось, и Михаил находится в полной отключке очень даже неспроста. И как только она осознала это, кто-то явившийся из темноты дома очень сильный обхватил ее сзади и придавил рот ладонью, да так сильно, что она даже и вскрикнуть не смогла. Да что вскрикнуть, она даже и дышать какое-то время не могла и в самом деле решила даже, что задохнется. Дайна не задохнулась по той самой причине, что тот, кто ее держал сзади, ладонь ото рта на мгновение убрал, потом снова поднес ко рту Дайны ладонь только на этот раз уже с тряпкой, пропитанной резким каким-то раствором. Дайна вдохнула этот запах и уже в следующее мгновение поняла, что тело ее стало каким-то тряпичным и совершенно безвольно и теперь против ее воли медленно оседает на пол. А потом и сознание ее раз, и, будто бы виниловая пластинка, отключилось. И потом Дайна снова увидела призрак, ту самую хрупкую девушку по имени Инга с прической каре и в мужской рубашке. Теперь-то уж ее имя она знала совершенно точно. На всякий случай Дайна спросила у призрака: – Ты Инга? Надо сказать, она и сама немного удивилась тому обстоятельству, что произнесла все это, не сказав ни единого слова. Как будто это был телекинез или передача мыслей на расстоянии. И, не смотря даже на все это, мысленный этот и очень странный ее голос вышел долгим и тягучим как патока. Инга на ее вопрос согласительно кивнула. Ну, правильно! Призраки же не умеют разговаривать! Не смотря даже не то, что призрак, была эта самая Инга вовсе даже не страшная, а какая-то испуганная и будто бы очень сильно озябшая. И еще она постепенно растворялась в воздухе так, как упавший в воду снег тает и растворяется, исчезая. Дайна обратила внимание также на то, что в доме стало как-то совсем по-другому, нежели было тогда, когда она только приехала. Темнее, что ли, как-то стало и много плотнее, будто комнату до краев наполнила мутная озерная вода. И еще Дайна услышала, как где-то на улице воет собака. При этом, вой этот тоже был каким-то долгим и тягучим, то есть совсем не таким, каким бывает в реальной обычной жизни. «Кабздох! Чего это он воет-то? Или умер кто?» – подумала Дайна. Она когда-то давно слышала, что собаки всегда воют тогда, когда кто-то умирает или собирается умереть. – Ты дружила с Максом Грымовым, а потом рассталась с ним и познакомилась с этим гадом, – даже и не спросила у призрака Инги Дайна, а скорее констатировала факт Дайна все тем же самым мысленным и бессловесным образом. – И это он был с тобой в тот день двенадцатого июля, когда ты пришла к Максу. И ты стала свидетелем того, как этот гад попросту скинул Макса с террасы, выдав все это за самоубийство. Инга кивнула. – Ты стала свидетелем убийства? – добавила Дайна. – Ты сбежала с места преступления и запрыгнула в первую же попавшуюся машину, после чего уехала с Михаилом сюда в эту лесную глушь, мечтая только о том, чтобы убийца тебя не нашел? Инга снова кивнула. – И ты жила какое-то время в этом доме, пока убийца тебя не разыскал. Он выследил тебя по номеру машины Михаила. Воспользовавшись тем, что Михаила не было дома, он убил тебя, а труп спрятал. И после этого он убедил всех на свете, что ты в очередной раз куда-то сбежала. Это было так на тебя похоже! А сам попросту таким образом избавился от опасного свидетеля. Медленно тая, Инга снова согласительно кивнула. – Смотри, что у меня есть! – сказала Дайна и достала из кармана брелок-ракушку. – Убийца купил это в сувенирном магазине на тропическом острове Лангкави, когда ездил к Стасу Григорьеву за инструкциями по устранению конкурента, и совершенно случайно уронил этот брелок в тот день, когда убил тебя. Инга кивнула. – Где он спрятал твое тело? – задала ей новый вопрос Дайна, на что девушка молча указала на мерцающее в окне озеро. – В том месте, куда ты показала, под каменным обрывом находится глубокий омут, – все также тягуче и медленно сказала Дайна и принялась возмущаться: – Вот гад! Нет, ну какая сволочь, а?! – после чего стала спешно объяснять: – Я все про него знаю. Он профессиональный киллер, ученик Пятака. Пятак создал целый клан профессиональных убийц, что-то вроде семьи, где каждый готов прийти на помощь и сделать то, что другой сделать был по каким-то причинам не в состоянии. Одна девушка из этого клана по имени Ирина, судя по всему, именно по наводке того, кто убил тебя, пыталась меня убить. – Они проворачивали все свои темные дела, выдавая заказные убийства за самые обычные несчастные случаи, – произнесла Дайна. Вдруг Инга стала таять и растворяться не в пример быстрее. Дайна хотела было рассказать ей что-то еще, но не успела, потому что Инга кинула на нее последний испуганный взгляд и окончательно исчезла, полностью растворилась в воздухе. А Дайна вдруг поняла, что сама тоже стала как-то странно растворяться и делаться такой же призрачной как Инга. Дайна взглянула на свои руки и поняла, что они стали тонкими-тонкими и будто бы совсем прозрачными. И еще она поняла, что Кабздох на улице неожиданно перестал выть, после чего во всей вселенной установилась какая-то непонятная и странная тишина. – Я уже умерла, что ли, и стала такой же как Инга? – все также мысленно пробубнила Дайна и тут же приказала себе самой: – Не сметь умирать! Не сметь! Она даже попыталась отчаянно закричать. Но не от страха, а наоборот, чтобы привести себя в чувство. И этот крик немного привел Дайну в чувство. Усилием воли Дайна открыла глаза и поняла, что лежит на полу. И при этом гостиная заполнена вовсе не водой, как показалось ей немного раньше, а самым настоящим едким дымом из камина. Дайна кашлянула и тут же подавилась этой гарью, после чего поспешно закрыла рот рукавом куртки. Глаза ее сразу же начали сильно слезиться. Дайна посмотрела на камин и поняла, что кто-то специально закрыл заслонку горящей топки, отчего дым пошел не в каминную трубу, а заполнил собой комнату. «Угарный газ!» – догадалась она и мысленно добавила: – «Бам! Бам! Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Несчастный случай! Двое отравились угарным газом в собственном доме и все из-за того, что рано закрыли каминную заслонку». Не имея никаких сил двигаться, Дайна тем не менее подползла к дивану, на котором лежал Михаил и попыталась его растолкать, но на все ее попытки он совершенно никак не реагировал, хотя пульс вполне заметно еще прощупывался на его запястье. Теперь уже Дайна совершенно точно знала, что этот его странный и очень крепкий сон был вовсе не от выпитого пива. Глаза слезились, было совершенно невозможно смотреть и дышать, голова от отравления угарным газом отчаянно болела и сил никаких не было вообще. Держась за стены, Дайна добралась до двери и не особо-то веря в то, что она не подперта чем-то снаружи, толкнула ее. И дверь тотчас же открылась. В общем, для убийцы это было принципиально важно, так как подпертая дверь сразу же бы дала возможность подозревать о том, что вместо несчастного случая имеет место быть самое настоящее убийство. Дайна вышла на крыльцо и, не в силах стоять на ногах, буквально упала с крыльца на холодную и мокрую, освещенную огнями окон второго этажа, траву. Она знала, что буквально через мгновение немного придет в себя, после чего вернется в дом и вытащит на лужайку перед домом Михаила. Она знала, что именно так и будет. Но вышло все совсем по-другому. Все еще лежа на мокрой траве, она вдруг осознала, догадалась, что кто-то стоит на траве рядом над ней и держит в руках что-то тяжелое, наверное, тот самый оставленный Михаилом у кучи не расколотых чурок колун. Дайна уже в полной мере догадалась кто это был, однако, оглянуться и посмотреть на убийцу ей было очень и очень, просто невыносимо страшно. – Не бойся! – прошипел над ней мужской голос. – Через минуту все закончится, после чего я просто отнесу тебя к озеру, привяжу к ногам камень потяжелее и сброшу с обрыва в глубокий омут. – Все еще боишься? – с шипящим смехом спросил мужчина. – Не бойся! Ты там будешь не одна. Тебя там уже ждет твоя подруга, с точно ты никогда не была знакома. Вот будет умора, когда вы встретитесь! Он хрипло засмеялся. И тут Дайна бояться перестала. Ведь спрашивается, какой смысл чего-то бояться, если в самом ближайшем времени в самом деле все непременно закончится?! Лежа на мокрой траве, она перевернулась и уставилась на того, кто стоял рядом с ней. В темноте она в полной мере смогла разглядеть его крепкую фигуру и лицо под одетой задом наперед бейсболкой с показавшимися ей в темноте просто-таки черными глазами, хотя глаза у этого человека были светлые. И ресницы тоже светлые, почти белые. И светлый ежик волос. И кожа у него была загорелая под южным тропическим солнцем, хотя сейчас, в ночной темноте, загар и вообще никак не было видно, наоборот, казалось, что этот, способный на убийство человек страшно бледен. – Марк! – произнесла Дайна его имя. А Марк медлить больше не стал, поднял зажатый в руках колун и приготовился опустить его на голову Дайне, однако, не сделал этого, а как-то странно вздрогнул и замер, уставившись куда-то в одну точку перед собой. И Дайна даже не сразу поняла, что буквально за мгновение до этого откуда-то со стороны дороги прозвучал оглушительный выстрел. Все еще глядя в одну точку, Марк попятился назад, выронил куда-то себе за спину колун, после чего с грохотом рухнул на траву и больше уже не шевелился. – Я же тебе говорила, что все мужики одно сплошное дерьмо, – после того, как Дайна подняла голову, сказала ей Лариса, презрительно сплюнула на траву и передернула затвор дробовика. Рядом с ней на траве сидел Кабздох. – Это он прибежал посреди ночи и заставил меня примчаться сюда, – показав на собаку, сказала Лариса и добавила, потрепав его по загривку: – Я всегда знала, что ты хороший пес. Едва не заплакав от перенесенных эмоций, Дайна снова уронила голову на траву. Она уже в полной мере знала все, что будет дальше. Она знала, что они вдвоем с Ларисой вытащат Михаила на улицу и приведут его в чувство. И потом они с Михаилом будут жить в этом замечательном доме в лесной глуши у озера долго и счастливо, и появятся у них самые красивые на свете дети. И, конечно же, они обязательно заведут в этом доме кошку и большую лохматую собаку. Хотя… Наверное, все-таки они переедут в квартиру Дайны на Большом Каретном и именно там будут жить долго и счастливо, а то что-то лесом и озером Дайна уже сыта, как говорится, просто по горло.