– Вот это, я понимаю, благотворительность! – воскликнул он и ещё энергичнее заработал челюстями. Один Кирре не положил конфеты в шляпу, хотя в руке у него был целый кулёк. – Так вот, дорогие мои друзья, и ты, Кирре, – сказал Карлсон, – перед вами учёная собака Альберг. Она умеет делать всё: звонить по телефону, летать, печь булочки, разговаривать и поднимать ножку. Словом, всё. В этот момент щенок и в самом деле поднял ножку – как раз возле стула Кирре, и на полу образовалась маленькая лужица. – Теперь вы видите, что я не преувеличиваю: это действительно учёная собака. – Ерунда! – сказал Кирре и отодвинул свой стул от лужицы. – Любой щенок сделает такой фокус. Пусть этот Альберг немножко поговорит. Это будет потруднее, ха-ха! Карлсон обратился к щенку: – Разве тебе трудно говорить, Альберг? – Нет, – ответил щенок. – Мне трудно говорить, только когда я курю сигару. Ребята прямо подскочили от изумления. Казалось, говорит сам щенок. Но Малыш всё же решил, что за него говорит Карлсон. И он даже обрадовался, потому что хотел иметь обыкновенную собаку, а не какую-то говорящую. – Милый Альберг, не можешь ли ты рассказать что-нибудь из собачьей жизни нашим друзьям и Кирре? – попросил Карлсон. – Охотно, – ответил Альберг и начал свой рассказ. – Позавчера вечером я ходил в кино, – сказал он и весело запрыгал вокруг Карлсона. – Конечно, – подтвердил Карлсон. – Ну да! И рядом со мной на стуле сидели две блохи, – продолжал Альберг. – Что ты говоришь! – удивился Карлсон. – Ну да! – сказал Альберг. – И когда мы вышли потом на улицу, я услышал, как одна блоха сказала другой: «Ну как, пойдём домой пешком или поедем на собаке?» Все дети считали, что это хорошее представление, хотя и не совсем «Вечер чудес». Один лишь Кирре сидел с недовольным видом. – Он ведь уверял, что эта собака умеет печь булочки, – насмешливо проговорил Кирре. – Альберг, ты испечёшь булочку? – спросил Карлсон. Альберг зевнул и лёг на пол. – Нет, не могу… – ответил он. – Ха-ха! Так я и думал! – закричал Кирре. – …потому что у меня нет дрожжей, – пояснил Альберг. Всем детям Альберг очень понравился, но Кирре продолжал упорствовать. – Тогда пусть полетает – для этого дрожжей не нужно, – сказал он. – Полетаешь, Альберг? – спросил Карлсон собаку. Щенок, казалось, спал, но на вопрос Карлсона всё же ответил: – Что ж, пожалуйста, но только если ты полетишь вместе со мной, потому что я обещал маме никогда не летать без взрослых. – Тогда иди сюда, маленький Альберг, – сказал Карлсон и поднял щенка с пола. Секунду спустя Карлсон и Альберг уже летели. Сперва они поднялись к потолку и сделали несколько кругов над люстрой, а затем вылетели в окно. Кирре даже побледнел от изумления. Все дети кинулись к окну и стали смотреть, как Карлсон и Альберг летают над крышей дома. А Малыш в ужасе крикнул: – Карлсон, Карлсон, лети назад с моей собакой! Карлсон послушался. Он тут же вернулся назад и положил Альберга на пол. Альберг встряхнулся. Вид у него был очень удивлённый – можно было подумать, что это его первый в жизни полёт. – Ну, на сегодня хватит. Больше нам нечего показывать. А это тебе. Получай! – И Карлсон толкнул Кирре. Кирре не сразу понял, чего хотел Карлсон. – Дай конфету! – сердито проговорил Карлсон. Кирре вытащил свой кулёк и отдал его Карлсону, успев, правда, сунуть себе в рот ещё одну конфету. – Позор жадному мальчишке!.. – сказал Карлсон и стал поспешно искать что-то глазами. – А где коробка для благотворительных сборов? – с тревогой спросил он. Гунилла подала ему коробку, в которую она собирала «входные конфеты». Она думала, что теперь, когда у Карлсона оказалось столько конфет, он угостит всех ребят. Но Карлсон этого не сделал. Он схватил коробку и принялся жадно считать конфеты. – Пятнадцать штук, – сказал он. – На ужин хватит… Привет! Я отправляюсь домой ужинать. И он вылетел в окно. Дети стали расходиться. Гунилла и Кристер тоже ушли. Малыш и Альберг остались вдвоём, чему Малыш был очень рад. Он взял щенка на колени и стал ему что-то нашёптывать. Щенок лизнул Малыша в лицо и заснул, сладко посапывая. Потом пришла мама из прачечной, и сразу всё изменилось. Малышу сделалось очень грустно: мама вовсе не считала, что Альбергу негде жить, – она позвонила по номеру, который был выгравирован на ошейнике Альберга, и рассказала, что её сын нашёл маленького чёрного щенка-пуделя. Малыш стоял возле телефона, прижимая Альберга к груди, и шептал: – Только бы это был не их щенок… Но, увы, это оказался их щенок! – Знаешь, сыночек, кто хозяин Бобби? – сказала мама, положив трубку. – Мальчик, которого зовут Ста́фан Альберг. – Бобби? – переспросил Малыш. – Ну да, так зовут щенка. Всё это время Стафан проплакал. В семь часов он придёт за Бобби. Малыш ничего не ответил, но сильно побледнел и глаза его заблестели. Он ещё крепче прижал к себе щенка и тихонько, так, чтобы мама не слышала, зашептал ему на ухо: – Маленький Альберг, как бы я хотел, чтобы ты был моей собакой! Когда пробило семь, пришёл Стафан Альберг и унёс щенка. А Малыш лежал ничком на кровати и плакал так горько, что просто сердце разрывалось. Карлсон приходит на день рождения Настало лето. Занятия в школе кончились, и Малыша собирались отправить в деревню, к бабушке. Но до отъезда должно было ещё произойти одно важное событие – Малышу исполнялось восемь лет. О, как долго ждал Малыш своего дня рождения! Почти с того дня, как ему исполнилось семь. Удивительно, как много времени проходит между днями рождения, – почти столько же, сколько между рождественскими праздниками. Вечером накануне этого торжественного дня у Малыша был разговор с Карлсоном. – Завтра день моего рождения, – сказал Малыш. – Ко мне придут Гунилла и Кристер, и нам накроют стол в моей комнате… – Малыш помолчал; вид у него был мрачный. – Мне бы очень хотелось и тебя пригласить, – продолжал он, – но… Мама так сердилась на Карлсона, что бесполезно было просить у неё разрешения. Карлсон выпятил нижнюю губу больше, чем когда бы то ни было: – Я с тобой не буду водиться, если ты меня не позовёшь! Я тоже хочу повеселиться.