В другой ситуации я бы сказал, что она уже кричала громко. И сладко. Когда сжималась на моём члене, подставляла припухшие губы. И как офигенно было чувствовать её дрожь под пальцами. Но Катя сломанная. Событиями, мной, всеми тремя годами, что варилась в неизвестности. А мне нужно подождать и найти достаточно клея и бинтов, чтобы вернуть её к нормальной жизни. – Кто-то может из-за спины подкрасться. Если мешаю, могу отойти, но глаз с тебя не спущу. Кать, по поводу того, что было тогда… – Не хочу это обсуждать, правда. Всё нормально. Мне нужно было узнать, Тим. Лучше, чем постоянно изводить себя домыслами. То есть, всё такое размытое в памяти. И мне казалось, что я помню вас в том домике. Но – вдруг ошиблась? Значит, я солгала отчиму только по поводу препаратов. В остальном мы действительно были вместе. Втроём. – Если бы я шарил, что ты под чем-то, не позволил бы этому случиться. Это не… Я не насильник, Кать. Но ты отвечала, а я и подумать не мог, что что-то не так. – Я же сказала, что всё нормально. Хватит оправдываться, - бросает раздраженно, затягивается, а после кашляет, вызывая мой смешок. – И не смей смеяться надо мной! Понял? – Понял. Ты слишком резко и много вдыхаешь. Зачем курить, если этого не умеешь? Слушай, я не спец в таких делах, но может тебе найти какого психа? Ну, в плане, психолога. Я понимаю, почему ты боишься прикосновений и ничего не ешь, но с этим нужно работать. И я бы хотел помочь, но в этом полный профан. – Психологи просто болтают, это не помогает. – Твоё мнение или слова Тиграна? Потому что этот мужик меня уже конкретно напрягает. У Кати столько проблем, ей бы помощь не помешала. И кто знает, что ещё за сомнения скрываются в светлой головке? Какого хера её муж вообще не работает с этим? При его возможностях, он давно уже мог бы всё выяснить. И за нас, и кто малышку опоил. А тут… Словно ему выгодно, чтобы Катя и дальше была травмированной. – Наше общее. Я ходила пару раз, мне не помогло. И я не хочу рассказывать чужому человеку о том, что со мной было. Слушать о том, как жаль или что-то такое. И ты с подобным заканчивай. Это случилось, всё. И касаться меня тоже прекращай. – Я понимаю, что тебе может быть страшно, но… – Не в том дело. Просто это неуместно. Тимур, - тушит окурок, отправляет в заржавевшую банку для этих целей. А после внимательно смотрит на меня, слишком холодно. – Я замужем. У меня есть муж и я его уважаю. Потому не надо ни обнимать меня, ни целовать, ни что-либо ещё. То, что мы когда-то переспали, ничего не меняет. Так что… Не знаю, что вы с Тимофеем хотите, но от меня этого не получите. Потому что когда всё закончится, мы разойдёмся. И прошлое останется в прошлом. – Ты не думала, что Тигран может быть как-то замешан? Он слишком просто отнёсся ко всему происходящему. – Тим, - Катрин смеётся, запрокидывая голову. – За Тиграном толпы девиц бегали. Он бы не стал на такое идти, чтобы получить меня. Я ему была не нужна для брака. Так что… Заканчивай, всё. Тиграна я никогда не передам. Возвращается в дом, всучивая мне куртку. Хлопает дверью, как ставит точку в нашем разговоре. А у меня остаётся неприятный осадочек. Не так хорош как её муж? Ладно. У меня будет время это исправить. Потому что сейчас, вдыхая ночной воздух, я твердо уверен в одном. Хер там Катя вернётся к Тиграну. На подобное она может даже не рассчитывать. Глава 21 Наверное, ни одна адекватная девушка не радовалась бы тому факту, что потеряла невинность с двумя. Да ещё и будучи под чем-то, без контроля над собственным телом. Но я чувствую такое облечение, что улыбка сама лезет на губы. Это были они, мои Тимы. То, что казалось простой галлюцинацией или иллюзией – на самом деле было. Мы провели ночь вместе, баста. Никаких больше сомнений, никакого копания в себе. Мне хочется расцеловать мужчин за такие новости, но я, конечно, сдерживаюсь. Ощущение, что рядом с телохранителями прорывается та инфнантильная девочка, которая не умеет себя сдерживать. А я давно не она, у меня есть прогресс, есть чувство такта и собственно достоинства. Поэтому я лишь улыбаюсь, возвращаясь на своё место. Тяну плед, укрывая ноги и пью почти остывший чай. Тимофей смотрит на меня, не скрываясь, а мне бы набраться ещё сил и повторить тираду, которую только что выдала Муру. Я не могу понять, что творится в голове у мужчин. Они затеяли какой-то спор? Решили повторить произошедшее? А если так, то до или после новости, что я не хотела лгать отчиму и подставлять их? – Что? – не выдерживаю, когда Тимур тоже начинает рассматривать меня. – Что такое? – Ты не выглядишь… сильно подавленной. То есть, это хорошо, - поспешно добавляет Тимофей, словно опасается, что я рассыплюсь на части от какой-то грубости. – Но точно всё нормально? – Мне спокойней от того, что я переспала с вами, а не с каким-то незнакомцем. Правда. Рада, что то, что помнила – было реальным. И их поцелуи, и шепот на ухо. И как их руки скользили по телу, сжимали бёдра. И как мужчины медленно вколачивались в моё тело. Я помню, как мне хорошо было. Немного больно, непривычно, слишком заполненной себя ощущала. Но было хорошо, как дорвавшийся наркоман до дозы. Никогда не думала, что это случится. Моя влюблённость просто была, как любят солнце или звёзд. А тут они были со мной, можно было целовать, и гладить напряженные мышцы, и упираться пятками в поясницу, не в силах словами просить двигаться быстрее. Краснею от воспоминаний, надеясь, что мужчины спишут это на жар от камина. Потому что это просто память (реальная! Было, это было!). И она ничего не меняет. Дарует какое-то успокоение, ложится бальзамом на мою душу. Но не больше того. Потому что я замужем. Я не ношу кольца, Тигран тоже. Это ни к чему, маленькое украшение никогда не помогало сохранить брак. Но между нами есть что-то большее. Тигран не идеальный муж из детских фантазий, а я недотягиваю до его идеала. Но мы стараемся. И я нужна ему, и он меня ценит. Даже когда была запертой в своём коконе, когда переживала личную драму – он никогда не давал мне понять, что я идиотка и делаю что-то не так. Постоянно учил, направлял. Но это ощущалось как способ стать ещё лучше, вариант саморазвития, а не просто «обучить овцу хоть чему-то». Я не могу дать Тиграну много, на самом деле. Только верность, как он просил в самом начале. Я не могу быть верной мужу мыслями, потому что там такой раздрай, что мысли придают даже меня саму. Но телом, в реальности – я не позволю себе предать его. Тигран всё, что у меня есть. И дело не в деньгах или положении в обществе. Мама с отчимом остались в родном городе, да и после произошедшего отношения между нами опустились ниже плинтуса. Лучшая подруга Ира тоже осталась там же, пару звонков в год не считается. Да и Лену со Снежкой я не могу считать действительно лучшими подругами, с которыми можно поделиться сокровенным. Девушки не знают, что со мной было, я не знаю их тайн. Наверное, со Снежкой мы всё же чуточку ближе, схожее воспитание с навязанными браком. Но в остальном… У меня есть только Тигран. А если я потеряю его, с чем я останусь? – Я рада, что мы это прояснили, - улыбаюсь теплее, чем стоило. – Действительно рада. Мне нужно было это знать. – Твоя боязнь прикосновений вызвана именно этим? Тем, что случилось той ночью? – Да, наверное. Я просто… Не хотела, чтобы ко мне кто-то прикасался, когда я не знаю, кто это делал той ночью. Словно любой может быть замешан. И постоянно сидел страх, что тот, кто тогда воспользовался мной, теперь может не размениваться на препараты. И просто взять силой, без уловок. Да, - взмахиваю рукой, останавливая их речь. – Я уже слышала, что вы так бы не сделали. Но представьте, что вы на минном поле. Только что одна взорвалась, а вам говорят, что остальные точно не сработают. Вы бы неслись вперёд или осторожничали? Военная аналогия всплывает сама собой, хотя я никогда не интересовалась подобным. Просила рассказать Тимов о временах в армии, какие-то забавные байки. Но мне, влюблённой малолетке, хотелось узнать о них всё. И найти повод побыть просто пару минут дольше с ними. Удивительно, все мои подруги влюблялись в телохранителей отчима. Конечно, у нас в школе мальчики, а тут такие мужчины. И сокрушались, что не могут выбрать. А меня никогда не терзали сомнения. Просто пропала в двоих и всё, не сравнивая или без попыток понять, почему я так спокойно это воспринимаю. Любить двоих ведь не нормально? Но это всегда казалось закономерным. Они ведь так похожи, с одним именем на двоих, как братья. И как-то само принялось, на затворках сознания. Только это было пять лет назад, восемь. Когда я была совсем мелкой и они даже не смотрели на меня. А теперь смотрят. Но время многое стирает и меняет. И мне хочется верить – что чувства тоже входят в эту категорию. – Если судить по твоей логике, - Тимофей хмурится, набирая воздух в лёгкие. От чего рисунки на его грудной клетке становятся объемнее. – То одна и та же мина уже не рванёт. Мы «рванули», Кать, и больше тебе не сделаем плохо. – Предлагаю закрыть эту тему, - звучу как на переговорах, муж бы мною гордился. – Мы всё выяснили. Я вас не виню, не в истерике из-за того, что вас было двое. И не… Не считаю, что вы просто мной воспользовались или что-то такое. Кто-то меня опоил, да. И меня больше интересуют его мотивы, чем то, что было между нами. Да ничего подобного. Меня разрывает от воспоминаний. Словно дамбу прорвало, которую я выстраивала в течении этих лет. Запрещала себе думать, возвращаться в ту комнату, где пало вином и сексом, мужчинами. Мне хочется прижаться к Тимуру и узнать, смешивается ли дым его сигарет с запахом кожи, когда совсем-совсем близко. Хочется снова прикоснуться к татуировкам Тимофея, вдруг какие-то линии исчезли. И я не знаю, что мне с этим делать. – Вы обещали помочь разобраться с этим. – И мы не отказываемся, - Мур улыбается так, будто понял причину моего напряжения. Но ничего он ведь не понял! – Мы всё выясним. – Для начала мы думали как-то смотаться в Омск. Найти бар, переговорить. Кто-то должен остаться с тобой, чтобы присмотреть. Не хочется ждать месяц или больше. И так столько времени потеряли. – Нет. Я хочу тоже поехать, хочу… Не думаю, что Тимы переврут информацию, обманут меня. Но мне хочется самой во всём разобраться, не просто получить готовую информацию. – Тигран сейчас в Омске, пробудет ещё несколько дней. Если мы с ним не пересечемся, то всё получится. Пожалуйста, не оставляйте меня тут. – А если твой муж узнает? – Я найду что сказать. У меня есть самый подлый, самый нечестный прием против Тиграна. И я обещала себе никогда им не пользоваться. Но если что-то случится, если мне придётся врать… Иногда нужно ставить себя выше других. – Кажется, Кать, - Тимур улыбается, играя бровями. – Ты будешь очень расстроена. – Почему?