–Нет! – выкрикиваю я до того, как обдумаю свои слова. – Не позволю! Глава 25 Рада В кабинете воцаряется гробовая тишина, нарушаемая лишь писком прибора. Алиса впивается в меня взглядом, нехорошо так прищуривая глаза. – Ты? Не позволишь? Ты ничего не перепутала, милочка? Здесь я решаю, кому и что позволять! Последние слова Алиса едва не выплевывает, не обращая внимания на Луку, который сжимает ее плечо, стараясь успокоить. Я накрываю ладонью живот, пытаясь защитить крошек. С того самого момента, как я увидела две полоски, меня не покидает ощущение, что эти дети – мои. Моя плоть и кровь. И хоть я понимаю, что выдаю желаемое за действительное, и на деле такого никак не может быть, не дам в обиду этих малышей! Да, Алиса буквально покупает себе ребенка, но как можно выбирать между двумя детьми?! Да, они сейчас не больше горошины, но они живые! Оба! В конце концов, это может нанести урон моему здоровью, а я никак не могу этого допустить! У меня есть Кнопка, и она как никогда остро нуждается в маме. – Я понимаю, Алиса, но это же дети…Как можно одного убить, а другого оставить? – Очень просто! Я не справлюсь с двумя сразу! Меня вполне устраивает один малыш! Доктор, – оборачивается и смотрит на врача, – на этом сроке возможно сделать…так скажем, частичный аборт? – Вообще-то… – прокашливается доктор, но ее резко и жестко перебивает Лука: – Никто и никакого аборта делать не будет! – рявкает так, что мы дружно притихаем. – Это мои дети, Алиса, и я не позволю ни одного из них убить, ясно тебе?! – Да, понимаю, – тут же шепчет милым голоском Алиса, меняясь в лице. – Прости, просто я…испугалась и не ожидала…Я боюсь…Что не справлюсь и буду плохой мамой нашему…нашим детям… Я отворачиваюсь, не в силах смотреть больше на этот театр одного актера. Никогда в жизни не слышала столько лжи и фальши. А Алиса ими просто насквозь пропитана. И как только Лука не замечает этого? – Все будет хорошо. Наши дети полюбят тебя такой, какая ты есть, только потому, что ты – их мама. И я всегда подстрахую. Да и няню нанять же можно. Они о чем-то еще воркуют вполголоса, а я рассеянно поглаживаю живот, утешая и успокаивая крошек, несмотря на запреты психолога. Плевать на них. Дети не должны страдать. «Не волнуйтесь, малыши, я с вами. До последнего, до победного. Буду защищать, оберегать и…любить». – Никакого аборта не будет! – еще раз отрезает Лука, и я расслабленно выдыхаю. – Рожаем обоих. Рада, – он переводит внимательный взгляд на меня, слегка улыбаясь, и его тон становится мягче, – с тобой сегодня же, как вернусь в офис, произведем полный расчет. Я киваю и перевожу взгляд на монитор, где ярко красуются две точечки. Два малыша…И снова это иррациональное чувство, что эти малыши – мои. Что я – их мама… – А можно…– сипло, сквозь непрошенные слезы, не отрывая взгляда от крошек с экрана, – можно их послушать? – Да, конечно, – доктор улыбается, нажимает на кнопки на аппарате, и помещение заполняет мерный стук двух сердечек. Самые лучшие звуки в мире. Я неосознанно поворачиваю голову в сторону Луки, и понимаю, что он на меня внимательно смотрит. В его взгляде плещутся восторг, счастье и благодарность. И, клянусь, я читаю по его губам: «Спасибо». Лука Я всегда хотел большую семью. Я хотел от Алисы детей, правда, хотел. Но в первое время боялся поднимать этот вопрос, потому что она грезила карьерой, и ее ничего не интересовало, кроме работы. А потом она предложила сама. Месяцы, убитые на обследования, лечение, различные методы и, как результат, приговор – бесплодие и невозможность выносить ребенка самой. Алиса была расстроена несколько дней, но потом с головой ушла в работу, как будто ничего страшного не произошло, и вопрос отошел на задний план сам собой. Но вот в последние месяцы она снова его подняла, и он встал очень остро. Вот только решила Алиса его тоже самостоятельно, без моего участия. И сейчас, глядя на первую фотографию наших малышей, у меня в голове не укладывается, что при нашей весьма не простой ситуации Алиса могла требовать убить одного из детей. Как бы она выбирала, интересно? Правый или левый? Или без разницы? В голове не укладывается этот абсурд. – Так, я тебя отвезти не смогу, у меня съемки. Но домой езжай на такси, – едва выходим из кабинета, Алиса дает наставления Раде командным тоном, словно она – комнатная собачонка. – Мои дети не должны дышать бензиновыми выхлопами и толкаться с другими людьми, как сельди в бочке… – Я сам отвезу Раду, – прерываю поток «красноречия» своей жены. Она резко оборачивается на мой голос и окидывает меня пронзительным взглядом. – Ты?! – Да, я. Мне по пути. И это лучше, чем наша сурмама поедет в такси с незнакомым человеком. Еще непонятно, как он водит. – Ну, хорошо, – неуверенно тянет Алиса, вновь переводя оценивающий взгляд на Раду. А она как-то теряется и теребит край рубашки. – Не стоит, я вполне… – Никаких сама, Рада, – жестко отрезаю. – Пошли, я отвезу тебя. Тем более, нам нужно поговорить наедине, вот и обсудим все по дороге. – Вот и отлично! До встречи, милый, вечером увидимся, – попутно целует меня в щеку, – Рада, на связи. Алиса бодро, виляя бедрами, не оборачиваясь, устремляется к выходу. Я беру Раду под локоть и веду ее на парковку. – Все в порядке? – тревога поднимает голову, когда я помогаю сесть Раде на пассажирское сидение, и замечаю, насколько она бледная и напряженная. – Ты неважно выглядишь. – Все нормально, это токсикоз, немного подташнивает. Сейчас отпустит. – Ты говорила на эту тему с врачом? Может, нужно пройти обследование? – Это нормальное состояние для беременной, – улыбается и смотрит уже веселее. – С Кнопкой также было. И снова в груди неприятно колет. Я все еще не свыкся с мыслью, что у меня есть дочь. Она взрослая, ей шесть. В то время, как мы с Алисой пытались завести детей, у меня уже была малышка, которая нуждалась в папе. И сейчас я ей необходим, как никогда. И тот факт, что я могу ее потерять, так и не обретя, заставляет меня не откладывать знакомство в долгий ящик. – Рада, а поехали, навестим Олю? Ты меня с ней познакомишь. Глава 26 Рада Слова Луки застают меня врасплох. Нет, я, конечно, понимала, что рано или поздно он захочет познакомиться с Олей, но в моем сознании это было в далеком будущем. Определенно точно после выздоровления. Я просто не представляю, что Лука может проявить такой живой интерес к малышке. – Хорошо, но давай договоримся, что сегодня мы не будем сообщать ей о том, что ты ее папа. – Почему? – хмурится, и его глаза тут же начинают темнеть. Мой ответ его не устроил и даже обидел. – Потому что ее надо подготовить. Это нужно не только ей, но и тебе. Чтобы ваша встреча прошла мягко, чтобы она, если не приняла тебя, то хотя бы не считала врагом. – А она может? – Лука выгибает бровь в недоумении и с прищуром смотрит на меня. – Мне казалось, все дети, обретая папу, впадают в восторг… – Тебе кажется, – губы сами растягиваются в мягкой улыбке: Лука сейчас так забавно выглядит со стороны. Его уверенность пошатнулась, он растерян и совершенно не знает, что делать, хотя привык все контролировать от и до. – Это же ребенок. И она уже достаточно взрослая. Умная и рассудительная не по годам. И у нее талант задавать вопросы, ставящие в тупик. – Например? – Например, – закусываю кончик указательного пальца и смотрю на босса, едва сдерживая улыбку. – Где ты был все эти годы, почему не приезжал? Лука растерянно чешет в затылке, понимая, что я права, но не произнося этого вслух. Н такой забавный в этот момент, что я едва сдерживаюсь, чтобы не захихикать. Оказывается, есть вещи в этом мире, в которых мой суровый босс ничего не смыслит. – А что ты ей вообще рассказывала обо мне? – Правду. – В смысле?! – делает страшные глаза, отчего я все же смеюсь в голос: хочется запечатлеть в памяти это выражение лица Луки. – Я сказала, что ты не знаешь о ней. Что так вышло, что мы потерялись, и у меня даже нет номера, чтобы позвонить тебе и рассказать о Кнопке. Она, конечно, много спрашивала о папе, особенно, когда ей было три – четыре года. Просила тебя найти, предлагала пойти в полицию, чтобы там помогли найти папу, – грустно улыбаюсь, вспоминая мою маленькую и воинственно настроенную малышку. Моя маленькая девочка, ей так тогда не хватало папы…А я впервые за всю жизнь не знала, что мне с этим делать и как помочь. Выть хотелось страшно. – А потом она повзрослела, приняла ситуацию, и вопросы прекратились. – Спасибо тебе, – вдруг произносит тихо и серьезно Лука, не сводя с меня пристального взгляда.