Немного подумав, зашел в запрещенную соцсеть и набрал в поисковике: @lika_kurnoss. Там все было по-прежнему — 11 июня время застыло. Вспомнив про прикрепленные (вечные) истории, он кликнул на кружок под шапкой профиля, который назывался «Скоро», и после этого слова шли эмодзи жениха и невесты. Там было так много фотографий и видео со свадебными платьями, кольцами, подарками от Максима, рекламой салонов, что долистать до последней истории, казалось, невозможно. Поэтому Макс перешел в следующий кружок, названный емким «Разное». Там Лика хранила фотографии и видео, которые были ей дороги, не объединенные одной темой. Он листал истории, на каких-то останавливаясь, какие-то быстро перелистывая. Слезы снова предательски защипали щеки. «А вот тут очень вкусная выпечка и кофе. — Палец Лики указывал на вывеску «Крендель». — Очень удобно: проснулся голодный, спустился, перебежал дорогу — и уже хрустишь круассанами». «Моя ты неаккуратная девочка, — думал Максим, зажав пальцами экран, когда там появилось лицо Лики. — И зачем ты выставила эту рекомендацию, так легко показав всем, где живешь…» Дальше Лика показывала подписчикам интерьер кондитерской. Те самые полки с выпечкой, стойка у французских окон, за которой сидела девушка в ярко-желтом худи. Когда она обернулась и на одну секунду в кадр попало ее лицо, Корольков вздрогнул. — Даша?! — вскрикнул он. Снова и снова он пытался рассмотреть лицо девушки. Качество кадра на видео оставляло желать лучшего. Но незнакомка была действительно похожа на Иволгину. Это нужно было срочно с кем-то обсудить. Но с кем? Звонить Собакину? И что сказать ему? Король снова зашел в приложение и, к огромнейшему своему удивлению, не смог найти аккаунта Лики. «Пользователь с таким именем не найден», — убеждало его приложение. — Да что это за чертовщина, а? — в отчаянии кричал Максим, мечась по квартире. Чтобы успокоиться, сел на диван в гостиной. Глубокий вдох — глубокий выдох. Один, два, три… десять. Снова попытался найти аккаунт Анжелы. Безрезультатно. Ничего не понимая, он сидел посреди комнаты. Все это казалось сном, чьей-то шуткой. Или розыгрышем. Но тогда сейчас самое время его раскрыть — из шкафа должен выйти оператор с камерой, из прихожей — ведущие и другие организаторы шоу. Включая Лику. Живую и невредимую. И это было бы самым лучшим исходом истории. Но никто не выскочил ни из шкафа, ни с балкона, ни из входной двери. Все происходило в реальности. Логичнее всего было бы найти Иволгину, просто сесть с ней и поговорить. Причастна ли сммщица к исчезновению аккаунта Лики, она на том видео или нет. А если она, то… что? Корольков на удивление легко вспомнил адрес, который Даша засветила в своих вечных историях. Вызвал такси и отправился туда. Вот ее дом. Серый, абсолютно ничем не примечательный, как огромное количество строений Москвы. Странно, что Иволгина, которая недешево берет за свои услуги, выбрала такой дом. Корольков прошел вдоль подъездов, читая таблички с указанием номеров квартир на каждой. Вот он, третий подъезд. Немного помявшись, набрал на домофоне номер квартиры — 77. «А что если она живет не одна? — пронеслось в голове у Максима. — С родителями или квартирантами. Или… с мужем… Что тогда?» На домофонный звонок никто не отвечал. Тогда Корольков набрал 79-ю квартиру. — Кто? — глухо спросил старческий голос. — Скорая, соседям плохо, откройте… Домофон запищал, и обманщик проник внутрь. Проскочив в подъезд, Максим вызвал лифт и сосчитал количество квартир на этаже. Добрался до 77-й, прислонил ухо к двери, прислушался. Кто-то в квартире слушал негромкую музыку. Корольков собрался с мыслями и нажал на дверной звонок. Потом еще раз. И еще. Дверь открылась. За ней стояла Даша, с красными глазами, серым лицом. Изможденная, словно постаревшая лет на десять. — Даша… Прости, пожалуйста, что сорвался на тебя сегодня, — выпалил Макс. Они постояли молча какое-то время. — Это все? Если да, то прощаю. Пока, — сухо ответила Иволгина. Она начала закрывать дверь, но Максим силой проник внутрь. Схватил девушку в объятия и крепко сжал. — Дашка, я дурак и идиот. И все время срываюсь на тех, кто мне дорог. Делаю больно родным… Всегда… В этом весь я, — чуть слышно быстро говорил он. — Прости, прости, пожалуйста! Я не смогу оказаться сейчас один, без тебя. Давай поговорим? Ответа не последовало. Максим отстранился, чтобы взглянуть ей в лицо. Взгляд Даши потухал на глазах, и она без сил начала сползать на пол. Корольков подхватил ее на руки и отнес в спальню. — Я сейчас вызову скорую! — схватился он за телефон, уложив Дашу на кровать. — Не надо, Максим. Это давление упало. От нервов. — Ты что-нибудь ела сегодня? — Нет. Можешь принести мне что-нибудь из кухни? Я быстро восстановлюсь, и мы поговорим. Максим побежал на кухню, схватил яблоко со стола, быстро помыл его, вернулся. — Дуреха ты, Дашка. Что же ты мучаешь себя так? Зачем? — Я расскажу тебе. Не переживай, все расскажу, — прожевывая яблоко, со слабостью в голосе пообещала Иволгина. Макс присел на кровать рядом с Дашей. Оглядел комнату. Ремонт в квартире был свежий, качественный и почти «инстаграмный»* (*Инстаграм принадлежит компании Мета, признанной экстремистской и запрещенной в России). Журнальный столик, кресло, серая доска формата А1 с прикрепленными к ней скотчем и булавками фотографиями… На этих фотографиях были девушки. Бывшие девушки Максима. Те, с кем его связывали серьезные отношения, и еще многие из тех, с кем отношения в разряд серьезных так и не перешли. Фото последних хаотично размещались, заходя одно на другое, а над всем этим коллажем ровно висели три портрета: Лика, Марина, Катя. Даша проследила за взглядом Королькова. — Женщины, которых ты любил, — все еще слабым голосом сказала она. — Катя была твоей первой женой, Марина стала бы второй, если бы не Лика. — Тебе это для расследования нужно? — уточнил Максим. Даша улыбнулась. — Нет, Макс. Так я составляла карточки конкуренток. Ты был моей целевой аудиторией. Глава 19 Когда Лика расстраивалась из-за упавших охватов, она сначала плакала, потом искала специалиста по СММ, а затем покупала какой-нибудь курс или марафон. Практически все курсы начинались с темы про эту пресловутую целевую аудиторию. Максим вспомнил, как она с воодушевлением составляла портреты своей целевой аудитории. — Персонажа этого сегмента я назову Мишей, — смеялась она. — Женатый Миша, который заходит ко мне на страницу, возбуждается, пишет всякую фигню, предлагает встретиться, получает отказ и идет к жене. А второй персонаж — для сегмента завистливых сучек, которые смотрят на меня, понимают, что никогда не будут такими же, и начинают срач в комментариях… Еще тогда Корольков удивился столь высокомерному отношению любимой девушки к подписчикам. Его преподаватели всегда говорили, что к публике нужно относиться с уважением, и этим принципом он старался руководствоваться. О чем и сказал своей малышке. — Максим, ну я же честно составляю портреты своей целевой аудитории! Я знаю своих подписчиков! — надула губки Анжела. — Зачем говорить о них лучше, чем они есть? Знаешь, назову второго персонажа Машкой. Машка прочтет пост с рекламой нижнего белья, в котором я напишу: «Только смелые и самые красивые могут позволить себе такое…» И она купит тоже, даже если у нее задница двести сантиметров в объеме, а живот — триста. Лика хохотала. Она говорила, что для продажи самое важное — хорошо понять свою целевую аудиторию, ее страхи, желания и потребности… Потом рассказывала о своих любимых сегментах — о девушках и парнях, которые берут из информационного пространства только то, что помогает им расти над собой. Над такими людьми рекламные манипуляции не властны, и именно они — самая любимая целевая аудитория Лики. Работа с ними — по любви. С остальными — по расчету, для рекламных контрактов. В груди у Королькова кольнуло. Теперь рядом с ним была Даша, которая тоже рассуждала про целевую аудиторию. Он прокрутил в голове их историю знакомства: талантливую сммщицу горе-артисту рекомендовал главврач клиники. — Ты устроилась на работу к доктору Фетисову и попросила его рекомендовать тебя мне? — Нет. Я сделала так, что он сам захотел тебе помочь. И от души посоветовал меня. Это было частью маркетинговой стратегии. Максим с шумом выдохнул. Даша взяла его за руку. — Я люблю тебя, Макс. И делала все это, чтобы быть с тобой рядом. — Зачем же ты говоришь мне об этом? Не признавалась бы вообще… — Хочу быть честной с тобой. Ты мне сказал, что я тебе нужна. Только что говорил об этом. Неужели соврал? — Я думал так. Пока не узнал, что мои симпатии к тебе — результат маркетинговых манипуляций! Он встал и подошел к доске с фотографиями. — Почему себя не разместила здесь, среди них? — Еще не поняла, какое место занимаю в твоей жизни. Среди этих десятков случайных или… Корольков молча направился к входной двери.