– Даниил с отцом на собрании Сената, но он попросил привести тебя в кабинет на встречу с королём, – говорит парень, когда затягивает последний узел. Я громко и недовольно вздыхаю, понимая, что мой заслуженный отдых опять откладывается. Аарон тихо смеётся, протягивая мне новый кафтан, на который я тоже смотрю с недовольством, но накидываю на себя для вида. Хорошо, что он не предлагает переодеться в какое-нибудь платье, а то я специально пошла бы в своей грязной рубашке. – Я бы пошутила про свой отдых в могиле, но меня и оттуда подняли, – с недовольным стоном поднимаюсь я и выхожу из своей комнаты вслед за Аароном. Парень приводит меня в небольшой кабинет, вдоль стен которого стоят книжные полки из тёмного дерева, заставленные фолиантами. В комнате также есть несколько мягких кресел и небольшой столик. Но самый внушительный предмет мебели здесь – массивный стол из красного дерева, за которым сейчас сидит король, устало склонив голову над бумагами. Король Дмитрий едва приподнимает взгляд, когда я вхожу. Аарон остаётся за дверью, а Даниил, завидев меня, подходит, чтобы проверить мою руку. – Ты должна быть аккуратнее, Агата. Не заставляй меня волноваться. – Он натянуто улыбается, сжимая мою ладонь. Я открываю рот, чтобы ответить, но мою мысль обрывает голос короля. – Я рад, что ты вернулась целой, Мара. Но мне нужны результаты. Когда Николай проснётся? Вспоминая, где мы находимся, я забираю руку из ладони Даниила и прохожу вперёд, ближе к столу короля. Принц, небрежно расстегнув свой кафтан, присаживается на одно из кресел, закинув ногу на ногу. – Завтра я приготовлю отвар, который поможет телу принца набраться сил и хоть немного восстановиться. И вечером попробую укрепить его жизнь. Дальше каждый день нужно будет продолжать поить его отваром и ждать, пока он проснётся, – чеканю я, надеясь, что это единственное, ради чего меня позвали. – Ты не можешь просто его разбудить? – Нет, если не хочу, чтобы он умер. – Проклятие! – Король разочарованно роняет руку на стол, и чернильницы дребезжат. – Мы старались как можно дольше скрывать отравление моего сына от Сената. Как я тебе уже сказал, я не хочу отправлять людей на войну! Но чёртовы сератианцы сделали новую вылазку, их видели на нашей земле. Впервые за долгое время. – И, кстати, близко к тому месту, где вы были с Мороком. Вам повезло уйти, не встретившись с ними. Гонец принёс весть буквально за час до вашего прибытия, – встревает принц. – Верно, – продолжает король, – я надеялся, что лес пугает их так же, как и наших солдат. Но Северин что-то задумал! Мне нужно, чтобы ты разобралась с ним как можно быстрее. – Я разберусь, но у Николая осталось совсем мало времени. Сейчас я не могу его оставить, – недовольно отзываюсь я и аккуратно двигаю плечом – мышцы спины начали нещадно ныть, прося об отдыхе. – Через сколько дней он проснётся? – Если он выживет, то, возможно, через неделю. – НЕДЕЛЮ?! – ревёт король, приподнимаясь со стула, но потом устало падает обратно. – Через неделю у нас праздник во дворце. 255 лет со дня основания Сената, все его члены будут здесь. Я не могу его отменить… – Если повезёт, пять дней, – сжалилась я, но сокращать срок больше не стану. Лучше не обещать монархам слишком много, а то в итоге достанется именно мне. – Будем молиться, что так и будет. Мы должны показать Сенату, что Николай жив, а то слухи уже поползли. И если они решат, что в его отравлении и вправду виноват Серат, то я эту войну сдерживать больше не смогу. Можешь идти, – махнул он мне рукой и повернулся к принцу: – Сын! А ты сообщай мне о любом изменении. Если Николай проснётся, я хочу тотчас об этом узнать. На следующий день утром у дверей меня встречает Аарон, который приготовился мне помогать во всём, даже в чистке ягод. Аарон достаточно спокойный и тихий, когда надо, поэтому я не особо против его компании. Но буквально через полчаса из-за приказа короля к нам присоединяется Даниил, а потом, ещё через час, и Елена, которая узнала, что Даниил и Аарон от меня не отходят. И теперь трое стали скорее обузой и камнем на моей шее. Они беспрерывно болтают, мешаются под ногами на небольшой кухне, которую я заняла в глубине дворца, чтобы приготовить как можно больше отвара. Отвернувшись от закипающей воды в большом котле, я вижу, что только Аарон закончил выполнять порученное задание – отбирать хорошие ягоды от раздавленных – и приступил к нарезанию кореньев острым ножом. Мне такой нож они явно не собираются доверять, поэтому я возложила это задание на своего охранника. В отличие от него принц и принцесса давно заскучали. Я бы с радостью их выпроводила, но вряд ли они меня послушают, поэтому всё, что мне остаётся, это молча продолжать работать и ловить понимающий взгляд Аарона. – Тебе чем-нибудь помочь, Агата? – в очередной раз Даниил задаёт бессмысленный вопрос, вставая рядом со мной, и кладёт ладонь мне на спину. Я едва вздрагиваю, слушая, с каким грохотом Аарон опускает нож, выполняя моё задание, уже хочу повернуться и проверить, не отрубил ли он себе там пальцы случайно, но меня вновь отвлекает рука Даниила, которая опускается ниже. – Да, я бы не отказалась, чтобы ваше высочество убрал руки подальше от горячего котла и с моей поясницы. – Я добавляю очищенный вереск и мяту, продолжая помешивать. – И то, и другое может быть опасно для вашего здоровья. Я говорю всё достаточно громко и за спиной слышу смешок Аарона и тихий смех Елены. – Я говорила тебе, Даниил, что твои ухаживания годятся лишь для тех девиц, что уже сами готовы прыгнуть к тебе в постель. Принц не просто не убирает руку, но подходит ближе. Встаёт за моей спиной и теперь кладёт подбородок мне на плечо. – Сестра намекает, что я отвратительно ухаживаю. Тебе неприятно, Агата? Он шепчет это тихо, прямо на ухо, и по моей спине проходит дрожь. За мной ухаживали лишь несколько раз: это был совсем простой флирт, переглядывания, меня держали за руки и дарили цветы. Но ни один мужчина не позволял себе придвинуться ко мне так близко. Внутри я разрываюсь между желанием оставить всё как есть и треснуть ему горячей ложкой по голове. Будь мы одни, возможно, я бы позволила ему остаться стоять ко мне так близко. Однако сейчас мне не нравится, что он делает всё это в присутствии Аарона и Елены. – Мне неудобно, принц. Даниил сокрушённо кивает и отходит чуть подальше, плечом опираясь на шкаф со специями. Ближе к полудню отвар почти готов, и я предлагаю своим помощникам, чтобы они пошли и пообедали. Принц и принцесса сразу соглашаются, покидая кухню, Аарон встаёт последний. И он единственный, кого я искренне благодарю за помощь. Наконец, в тишине успеваю закончить приготовление, перелить немного в стакан и в одиночку отправиться в комнату Николая. Меня встречают двое стражников у его дверей, но многие во дворце знают, кто я, и мужчины открывают мне двери без лишних вопросов. Николай выглядит не лучше, но, к счастью, и не хуже, чем раньше. Я осматриваю его спину, замечая запах шалфея, значит, лекари делали всё, как я просила. Вспоминая рассказ Морока о том, что Николай и Даниил братья лишь по отцу, внимательнее разглядываю его внешность, находя всё больше отличий старшего брата от младшего. Я сама запрокидываю голову принца и вливаю ему в горло отвара, следя, чтобы процесс происходил медленно и он инстинктивно глотал. Когда я заканчиваю, в комнату приходят мои помощники. Даниила и Аарона я вновь попросила усадить Николая, а сама опять сажусь за его спиной. – Аарон, продолжай держать Николая. Даниил и Елена, отойдите немного, чтобы мне было светлее. – Что ты собираешься делать? – спрашивает Даниил, отходя подальше, как я и просила. Принцесса следует примеру брата и явно начинает нервничать, хватаясь за рукав его кафтана. Она теребит ворот своего бледно-голубого платья и закусывает нижнюю губу, прижимаясь поближе к Даниилу. – Укреплять его нити. Это займёт время, поэтому, что бы вам ни показалось и что бы вам ни хотелось сделать или сказать… – я намеренно делаю паузу, обводя всех троих взглядом, останавливаясь на зелёных глазах Аарона, – не делайте и не говорите. – Я думал, ты будешь делать всё вечером, – вновь начинает принц. – Да, но я ожидала, что Николаю может быть хуже. Но выглядит он неплохо, поэтому не вижу смысла откладывать. И если повезёт, он проснётся раньше встречи Сената. – Приступай, – разрешает Даниил. Аккуратно я прощупываю шею и позвоночник Николая, заставляя нити светиться под моим прикосновением. Здесь тоже ничего не изменилось, две нити всё так же едва мерцают. Очень медленно я поддеваю среднюю, тусклую нить пальцем и слегка тяну на себя, вытаскивая её из тела принца. Вытягиваю лишь немного, чтобы обхватить, сжать её в кулак. Краем глаза я заметила, как все напряглись вместе со мной, одно неверное движение, и я могу её случайно порвать. Но нить, к счастью, остаётся эластичной и, сжав её в кулаке, я тяжело сглатываю, зная то, что решила им не рассказывать. Для меня этот процесс будет не из приятных, потому что совсем скоро она станет горячей, а отпускать нельзя. Я прикрываю глаза, неуверенно и тихо начинаю напевать молитву. Прошло так много времени, с тех пор как я пела её в последний раз, что сейчас мне приходится выискивать слова из памяти почти вслепую, надеясь, что правильные сами начнут всплывать на поверхность. Даниил уже слышал, как я пою, и не роняет ни звука. Елена резко зажимает свой рот ладонью, когда слишком громко ахает. Аарон продолжает сидеть молча. Завершив молитву один раз, я открываю глаза и теперь увереннее продолжаю и продолжаю её напевать, растягивая минорные ноты. С каждым разом нить светится всё ярче, всё больше становится похожей на самую правую, ту, что остаётся здоровой. Я морщусь, когда руку начинает жечь, а в воздухе появляется запах горелой плоти. Первым его начинает чувствовать Аарон, замечая, как у меня на лбу появляются капельки пота. Он открывает рот, но тут же закрывает, сжимая челюсть. Я обрываю мотив на середине, когда кожа на моей руке шипит, а толщина нити становится такой же, как и у здоровой, и я аккуратно возвращаю её на место. Повисает тишина, и мои губы дёргаются в слабой улыбке, когда я понимаю, что они продолжают молчать только потому, что не знают, что уже можно говорить. – Уже можно ругаться. – Дура! – Аарон зло и быстрее всех реагирует, когда Даниил успевает лишь рот раскрыть. – Это всё? – фыркаю я. – Нет! Но, к моему удивлению, больше он ничего не добавляет, лишь раздражённо сжимает губы. Даниил опускается на одно колено рядом, осматривая мою ладонь. – Аарон правильно сказал. – Принц также недоволен и рассержен. – Только вчера я сказал тебе быть аккуратней и не волновать меня. – Тогда будет лучше, если вы покинете комнату, потому что осталась ещё одна нить. – Как с такой рукой ты планируешь продолжать, Агата? – шокированно выдыхает Елена, когда подходит ближе, но она сразу отворачивается, заметив почти чёрную полосу вдоль ладони и множество красных волдырей. Рука выглядит и вправду отвратительно, а пахнет ещё неприятнее. Я пробую сжать или разжать пальцы, но кожа в некоторых местах лопается, и выступает кровь. – У меня в комнате я приготовила специальную мазь и чистую ткань, поэтому буду благодарна, если кто-нибудь обработает и замотает мне руку после того, как я закончу. Аарон, поможешь? – Помогу. – А закончу я с помощью своей левой руки. К счастью, у меня их две. Даниил разочарованно стонет в ответ на мою глупую попытку пошутить и отходит подальше, а Елена предпочитает выйти, потому что от запаха её начинает мутить. Аарон не двигается, продолжая поддерживать Николая. Я выдыхаю, собираясь с силами, и аккуратно вытягиваю последнюю нить. Её я также захватываю в кулак, сглатываю ком, который встал в горле от ожидания боли, и вновь затягиваю молитву. В этот раз почему-то требуется больше времени, под конец я цежу слова сквозь зубы, морщась от отвратительного запаха и боли. Кожа шипит, а моя левая рука трясётся. Аарон, наблюдая за мной, напряжённо сжимает пальцы на плечах Николая и расслабляется, только когда я замолкаю. Я возвращаю нить на место и со стоном опускаю левую руку на колени, пальцы продолжают нервно дёргаться, когда я напоследок оглядываю работу, теперь все три нити жизни Николая кажутся живыми, сильными и одинаково прочными. – Я закончила. Аарон, уложи обратно Николая. – Встаю, стараясь сохранять безразличное лицо и не тревожить руки. – Ваше высочество, расскажите королю, что всё прошло успешно. Теперь я буду проверять его каждый день, и всё что нам остаётся, – это ждать. Принц кивает, а потом поворачивается к своему другу, который укладывает Николая на место и накрывает одеялом. Состояние старшего наследника пока не изменилось, но цвет лица стал чуть лучше, да и дыхание ровнее и глубже. – Аарон, позаботься об Агате, – это звучит как недовольный приказ, Даниил выходит из комнаты, а я и мой охранник выходим последними. Молодой человек открывает мне дверь, потому что я ни к чему не могу прикоснуться без приступа боли, и мы вместе идём в сторону моей комнаты. Всю дорогу мы шагаем молча, хотя я отчётливо чувствую раздражение спутника. Говорить Аарон начинает только после того, как прикрывает дверь моей комнаты и успевает подхватить меня, когда я, привалившись к стене, стала заваливаться набок. – Я думал, ты в порядке! На самом деле нет. Боль в ладонях пульсирует так сильно, что у меня нестерпимо болят виски и хочется плакать и выть от этих ощущений. – Никогда не показывай слабости перед монаршими особами, – кисло улыбаюсь я, опираясь плечом на его грудь. – Так меня учила наставница, которая, к слову, тоже не любила наследников королевской крови. – Значит ли это, что мой статус достаточно низок, чтобы мне доверять? – Аарон пытается перейти на наши привычные вопросы с ироничным подтекстом, но сейчас это не походит на шутку из-за его слишком серьёзного лица. – Ты не светловолосый и не принц, уже целых два пункта в твою пользу. Парень вновь усаживает меня в кресло и находит на туалетном столике заранее приготовленную миску с чистой водой, чтобы промыть раны, куски ткани и мазь.