— Мне ничего не мешает, — парировала она. Рэдклифф собрал ее волосы в хвост, закрутил, прижимая к затылку и нахлобучил на голову Маргарет свой парик. Ее разобрал смех. Кто бы мог подумать, что ее муженек такой озорник! Она взглянула на себя в зеркало. Даже в мужском парике и камзоле она совершенно не походила на мужчину. Нежный овал лица, округлая грудь, плавные изгибы талии и бедер выдавали ее истинный пол. Рэдклифф прижался к ее спине, и Маргарет ощутила тяжелое дыхание у себя на затылке. Рука скользнула ей под камзол и стиснула голый зад. Ей стало не по себе. Снова он за свое! Уж лучше бы как Бойд — просто повалил на кровать и сделал, наконец, то, что должно. В следующий момент муж шлепнул ее по ягодице, подталкивая к постели. Ну наконец-то! Маргарет хотела лечь, но Рэдклифф не дал. — Нет. Встань как вчера! Прогнись! Мысленно чертыхнувшись, она ухватилась за столбик кровати и оттопырила зад. Муж навалился со спины, и принялся елозить чем-то гладким у нее между ягодиц. Маргарет догадалась, что он достал свой детородный орган из штанов. По ощущениям тот не казался особо твердым. Может, она должна что-то сделать, чтобы его возбудить? — Я… — начала было она, но Рэдклифф ее осадил. — Тихо! Молчи! — приказал он. Маргарет чувствовала, как он дергает рукой свой «инструмент» и водит головкой по ее промежности. Член стал чуть тверже, и муж, подавшись вперед, попытался запихнуть его в анус. — Да не туда! — не выдержала Маргарет. Она привстала на цыпочки, чтобы бедра оказались повыше, и подставила «парадный вход». Рэдклифф что-то невнятно буркнул, но все-таки нацелился куда надо. Маргарет зажмурилась и крепче ухватилась за столбик. Все еще свежи были в памяти болезненное проникновение и последовавшие за этим грубые толчки… Но страх оказался напрасным: член обмяк, и с таким же успехом можно было попытаться вогнать дождевого червя в его нору. — Нет, — разочарованно бросил муж, — сегодня ничего не выйдет. Наверное, я слишком устал. Он стащил с Маргарет свой камзол и парик и ушел. *** На востоке занималась заря. Кайден гнал коня через заболоченный луг. Ветер свистел в ушах, хлюпала вода, комья мокрого торфа летели из-под копыт. Скорее! Нужно добраться до Кладах Арда пока окончательно не рассвело. После неудачи с Гленной, Кайден покинул замок лэрда, никому ничего не сказав. Он просто не мог там больше оставаться, да и не хотелось объясняться со стариком. «Мне там не место! — билось у него в голове. — Мне нигде не будет места, пока не выполню обещание, данное сестре». Напрасно он затеял всю эту возню с похищением Маргарет — только время зря потерял. Лучше бы пробрался в замок, как и намеревался. Тогда с ним были его люди, да и Рэдклифф не знал, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы освободить пленников из тюрьмы. А теперь этот шлюхин сын все знает и будет начеку. Кайден уехал ночью, не попрощавшись. Даже Хэмишу ничего не сказал. Тот бы вызвался ехать с ним, а Кайден не хотел, чтобы кто-то из-за него рисковал. «Это мое дело, — рассудил он. — Нечего вовлекать парней. Если все пойдет прахом, то им не поздоровится. У них жены, дети. А если сгину я, то никто не станет по мне горевать». Он вернулся мыслями к своему плану. В замок ведет потайной ход. Конечно, за два года, что Рэдклифф хозяйничает там, он вполне мог на него наткнуться… Но попробовать стоит. Ребят, скорей всего, держат в подвале. Кайден содрогнулся, вспомнив сырые стены, ржавые решетки и лязг холодных цепей. Но самым страшным звуком был скрежет засова. Это значило, что Рэдклифф идет к нему. Перед глазами вдруг сгустился кровавый морок, и Кайден будто снова очутился там. В подвале своего замка, в стылой камере, пропитанной вонью крови и нечистот. Скрип задвижки вгрызается в мозг ржавой пилой. Медленно, издевательски медленно открывается дверь, и на пороге, в зыбком мерцании факела появляется он. Кайден с трудом поднимает голову, смотрит на своего мучителя из-под слипшихся волос, и волна тошнотворного ужаса захлестывает с головы до пят. Что этот гнусный извращенец придумает на этот раз? Рэдклифф с усмешкой смотрит на него, его глаза зловеще поблескивают в темноте. Он не торопится, любит подольше помучить жертву в неведении… Лошадь споткнулась о камень, и встряска вернула Кайдена в реальность. Ладони взмокли, сердце бешено отстукивало ритм. Проклятье, если так пойдет и дальше, то он не сможет спасти парней. Стоит ему оказаться в подвале, нахлынут воспоминания, и он превратится в бесполезный, трясущийся от страха кусок дерьма. — Черт подери! — процедил Кайден, до боли стиснув поводья. — Надо взять себя в руки, иначе добром это не кончится. Небо разгоралось все ярче, подсвечивая розовым стелющийся по долине туман. Вот вдали сквозь клубящуюся пелену проступили знакомые очертания башен. Раньше Кайден любил возвращаться домой. В такие моменты он вспоминал, как отец брал его мальчишкой в свои поездки. Сажал в седло впереди себя и рассказывал увлекательные истории о роде Мактир. Позже, став хозяином замка, Кайден, подъезжая к нему, почти каждый раз замечал на башне женскую фигурку с развевающимися золотистыми волосами. Фиона неизменно ждала его домой, и на душе становилось теплей. А теперь все ушло. Фиона мертва, и Кладах Ард больше ему не принадлежит. Проклятый Рэдклифф уничтожил, растоптал его жизнь! Даже воспоминания, и те испоганил, ведь теперь, при приближении к родовому гнезду, на ум приходят не приятные моменты, а надругательство над Фионой и те мерзости, что Рэдклифф творил с ним самим… Рука потянулась к фляге. Кайден глотнул виски, и на миг зажмурился, чувствуя, как в желудке растекается тепло. «Подбери слюни, слабак!» — приказал он себе. У него сейчас только одна цель — спасти парней. А уже потом, когда они будут в безопасности, можно подумать о мести. Как же ему хотелось вцепиться Рэдклиффу в глотку! Вырвать кадык, размозжить гортань, выдавить глаза и заставить сожрать… Правда, в глубине души Кайден знал: даже если ненавистный враг умоется собственной кровью, все равно, ни Фиону, ни прежнего Кайдена уже не вернуть. Почти рассвело, туман развеивался, обнажая вересковые луга. Кайден понял, что оставаться в долине опасно: стражники могут углядеть его с крепостной стены. Натянув поводья, он направил лошадь в холмы. Там есть несколько пещер, где можно переждать до темноты. А ночью он подберется поближе к замку. По огням и движению факелов разведает, как расставлены часовые, и сколько в гарнизоне солдат. А потом решит, как лучше всего осуществить свой план. Глава 18 Маргарет проснулась затемно от ноющей боли в животе. Обычно она ненавидела это ощущение, но сегодня радостно улыбнулась. Поход в уборную подтвердил: она не беременна. Слава Богу, Бойд не заделал ей ублюдка, и теперь не придется лезть из кожи вон, чтобы соблазнить мужа. При мысли о Рэдклиффе Маргарет помрачнела. Вчера опять ничего не вышло. С ним явно что-то не так. Конечно, ее вполне бы устроила жизнь без телесных сношений. Делить с мужчиной ложе не было никакого желания, да и перспектива нарожать кучу сопливых детей не приводила в восторг. Но что решит муж? Смирится или свалит вину на нее и потребует развод? «Все равно от меня ничего не зависит, — сказала себе Маргарет. — Буду просто ждать, что из этого выйдет». Подмывшись холодной водой и закрепив между ног тканевую прокладку, она снова легла в постель. Живот ныл, и Маргарет знала, что это будет продолжаться три дня. Мать говорила, что боли пройдут после родов, но, если не будет родов, значит, придется до старости каждый месяц терпеть эту пытку. «И за что нам, женщинам, такая напасть? — подумала Маргарет, закрывая глаза. — Эх, Ева, Ева, ну зачем ты сорвала этот дурацкий плод!» Несмотря на боль в животе, ей удалось задремать, но вскоре стук в двери нарушил ее покой. — Мадам, это я, — послышался голос Эбигейл. — Можно войти? Маргарет осоловело заморгала. Видимо, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз служанка явилась без приглашения. — Входи! — сказала она. Эбигейл влетела в спальню и закрыла за собой дверь. Ее глаза лихорадочно блестели, чепец сбился набок, а веснушки еще сильнее проступили на побледневшем лице. — Что случилось? — удивилась Маргарет. — Миледи, помните, вы вчера спрашивали о заключенных? — затараторила служанка. — Так вот, ваш муж приказал сегодня в полдень выпороть их во дворе. Маргарет недоуменно нахмурилась. — Что? Но зачем? Они как-то провинились? — В том-то и дело, что нет. Они просто сидели в тюрьме, не бунтовали, не пытались сбежать. И тут — на тебе! Это несправедливо, мадам! — Откуда ты вообще все это знаешь? — Так Джон, тюремщик, сказал. Мы с ним малость почесали языки. Он и сам в толк не возьмет, что это на милорда нашло. — Хм… — Маргарет закусила губу. С одной стороны — какое ей дело до заключенных? Но с другой — это же родичи Кайдена, а ей почему-то хотелось хоть как-то ему помочь. Эбигейл жадно, как преданная собачонка, ловила ее взгляд. — Миледи, прошу вас, вы бы не могли поговорить с вашим мужем? — нервно комкая передник, сказала она. — Попросите, чтобы он отменил приказ. Они ведь не сделали ничего дурного. Вы же добрая христианка, миледи. Господь вас за это наградит. Было довольно странно видеть такое рвение, ведь еще вчера Эбигейл утверждала, что ничего об этих заключенных не знает. Но никто не заслуживает несправедливого наказания, поэтому Маргарет согласилась. — Хорошо, я попытаюсь, — кивнула она. *** Завтрак проходил в гнетущей тишине, и звяканье столовых приборов неприятно отдавалось в мозгу. Маргарет никак не могла улучить момент, чтобы завести разговор. Наконец, когда подали чай, она решилась: — Томас…