Серёга знал, что если эту рыбку разозлить, то из неё выходит толк… да что там, даже дурь лишняя выходит. Посмотрел с интересом. — И что, результат имеется? — Хмыкнул, как Маше показалось, чуть презрительно, словно она ничего не соображала в своём деле или вроде того. — Пока молчат. Вот я и спрашиваю: чем бы мне себя занять? — Шопинг. — Маша удивлённо вскинула брови, а Сергей кивнул с милейшей улыбочкой. — Признайся, ты ведь об этом не подумала. — Не подумала. — Растягивала гласные Маша, видимо, действительно задумавшись над предложением. И по ходу своих мыслей расцветала буквально на глазах, а под конец уже сияла широченной улыбкой, наверно, точно видела, что хочет купить и припоминала, где в это время года могут быть распродажи. — Ну, ну давай, похвали меня. Зарделся своей гениальностью Серёга и уже навис над столом, чтобы отхватить положенный поцелуй в щёку, как только взгляд Маши перешёл от мечтательного к осознанному. — Ага, саечку! И тут же щёлкнула его по подбородку. — Нет, ты однозначно гений, Серёга. Правильно! Так и сделаю. — Приложила пальцы к губам. Что-то подсчитывая в уме, прищурилась, потом глаза расширились, а после и вовсе вернулись в свой привычный размер. — У Тимофея как раз в воскресенье выходной… — Бедолага. — Ага, ты только не обрадуй его раньше времени, а то я тебя знаю! — Пригрозила Маша тонким пальцем и попыталась сдержать улыбку, глядя на эту хитрую моську напротив. Подскочила и метнулась в коридор, видимо, спешила в свою квартиру, чтобы записать все планы и идеи. — Тебе деньжат подкинуть? — Застал Серёгин оклик буквально на пороге. — Маша горделиво фыркнула. — Тоже мне, благотворительный фонд! Естественно, Тимоха не догадался, с чего вдруг Маша стала такая добрая и покладистая. Некоторые подозрения всё же мелькали на задворках сознания, но озвучить их, пусть даже в своих мыслях, он не решился. А когда пришёл день «Х», проснулся оттого, что дышать стало тяжело, а милые голубые глазки улыбались ему. «Сон. Точно сон!» — подумалось в то мгновение. Нет, а, правда, с чего вдруг Маше лежать на нём с утра, да ещё и так призывно улыбаться… только если… только если что? Это он собственно, и озвучил. — Что? — Вставай, соня! Мы идём настраивать ауру на нужный лад. — Засияла гениальностью её улыбка. — Кого? — Прохрипел, всё ещё смутно понимая, что случилось, безуспешно попытался подняться, но крякнул и обессилено рухнул на подушку. — Ты любишь делать покупки? — Ну-у… — Качнул головой, пытаясь стряхнуть с себя груз. Да и не то чтобы груз, просто через несколько секунд утренняя эрекция станет довольно-таки заметной, особенно если учесть, что виной тут вовсе не утро. — А что? Покосился Тим подозрительно, Машу всё же столкнул, и теперь она лежала рядом, подпирая ладонью милую головку, полную дурных мыслей, которые он теперь слышал практически явно. Что такое женский шопинг, знал не понаслышке, оттого и забеспокоился, ведь искренне считал, что Машу эта черта характера оставила нетронутой. Ошибался. А пока всё это обдумывал, лёгкий ветерок из её губ шевелил отросшие волосы, Тимофей провёл по ним пальцами. — А-а, к чёрту! Только так, чтобы мы попали к парикмахеру. — Обещаю, у тебя сегодня будет чудесное настроение и новая стрижка! Кстати, эта тебе не идёт. — Сказала как бы между прочим, и скатилась с кровати, а Тим так и не понял, что это было, особенно когда на часах увидел время: шесть ноль-ноль. — Куда мы в такую рань, можешь ответить? — Недовольно ворчал Тимофей, пока Маша его как маленького, словно на привязи, тащила за руку. Причём так стремительно, что он не то, чтобы успел что-то разглядеть, од даже не ориентировался в том, где находится. Уже более двух часов они бессмысленно слонялись по сырому промозгшему насквозь городу. Маша никуда не заходила, ничего не рассматривала, и не комментировала, что для неё, в принципе, не свойственно. Она даже от машины отказалась, убедительно заявив, что в свежую голову приходят умные мысли. Правда, Тимофей с опаской понимал, что в этой голове вообще сейчас мыслей не наблюдается. Длинные тёмные волосы развевались от потоков сурового весеннего ветра, который сейчас казался арктически ледяным. «Да когда же эта весна наступит?!» — мысленно возмутился он, кутаясь в достаточно широкий воротник осенней куртки, что Маша «неожиданно» обнаружила в его шкафу. Ага, как же, неожиданно, только пока он душ принял, всё в комнате вверх дном перевернула. И вот что удивительно, с его-то педантичностью, в обычном случае либо инфаркт получил бы, либо виновницу придушил, а Маше готов спустить на тормозах. Причём уже довольно-таки отчётливо понимал, что ничем хорошим для него лично такое отношение не закончится. Часовая стрелка едва переползла за девятичасовой предел, когда они с очередным порывом ветра ворвались в огромный торговый центр в самом сердце города. Сделав минутную передышку, Маша решительно двинулась к эскалатору. — Ты уверена, что нам именно сюда? — Тим не то чтобы особо сомневался, просто эта её решительность как-то не внушала спокойствия. — Конечно, ты ведь хотел постричься, а, значит, нам именно сюда. — Но я видел… — Принялся доказывать Тимофей, как вдруг дар речи потерял. А, увидев одиноко стоящую девочку-неформала посреди зала салона-парикмахерской на одно посадочное место, перешёл на шёпот. — Я видел там, внизу… Маша демонстративно отмахнулась. — Брось, там тебя только обдерут, как липку, а у нас, как ты помнишь, поход эконом-класса. — Да, но ведь не настолько! — Одёрнул он Машу, пока та толкала его в спину. Мастер с подозрительным внешним видом лишь усмехнулась, глядя на такую его реакцию. Без особых разговоров девушки усадили его в кресло, и мастер чётким движением повесила балахон, подвернула подворотничок. Тим закатил глаза: боже, да она даже не спросила, что делать! Вот смеху будет, когда заявится завтра на совет директоров с розовыми прядями и с выстриженным в виде паутины виском. — Ну, что, будем делать из тебя настоящего мужчину?! — Громогласно уточнила Маша, явно над ним насмехаясь. — Можно подумать, до этого я был шоколадным. — Буркнул Тим, недовольно расправляя балахон так, чтобы и руки не мешали, и в случае, если вдруг что, успеть остановить эту девчушку с безумным взглядом. — Складывается такое чувство, что ты мне не доверяешь. — С нотками обиды в голосе начала Маша. Только Тим её обиде ни капельки не поверил, впрочем, она и не особо старалась: и отвернуться не успела, как растянула губы в загадочной улыбке. Ожидая, уселась на скромный стульчик в углу, а мастер отвернула его от зеркала. Ага, правильно, чтобы он сразу обрадовался. Так, чтобы очень. А ещё по-прежнему не понимал, почему ради неё готов идти на такие сомнительные в своей разумности поступки. Хотя… о каком разуме может идти речь, учитывая, в какую авантюру он вообще вмешался? Ещё тогда… Согласившись идти на встречу с абсолютно незнакомыми ему людьми, и, особенно тогда, когда снял у Маши комнату. Боже, комнату! Да он и в студенчестве до такого не опускался! Работал, как вол, чтобы прилично жить и ни от кого не зависеть. Не прогибаться, не подстраиваться, а сейчас… Сейчас ловит себя на мысли, что во всей этой независимости упустил что-то очень важное. Пока размышлял, мысленно проговорил все аутотренинги, что когда-либо слышал и знал, но лишь окончательно расслабившись, понял, что под осторожными ладошками, что вселяли какую-то невидимую уверенность, ощущал немереную силу. А потом его просто повернули лицом к зеркалу, смахнули щёткой короткие волоски и сняли балахон. Всё. Точка. И что удивительно, увиденное ему нравилось. Вот, правда. Вроде и ничего особенного… Практически то же, что и было до этого… И всё же что-то не то. Словно та же причёска, только подстроенная именно под него, а не стандартный модный вариант, универсальный для всех… — О, да я вижу, клиент-то наш, завис! — Неприлично присвистнула Маша, выступая за спиной. Облокотилась, упираясь в уверенной выправки плечи, подула в макушку, и только когда Тимофей недовольно провёл в том месте рукой, заливисто рассмеялась. — Спасибо тебе, Оль, я, думаю, он остался доволен. Мастер просияла улыбкой, кивнула и скрылась за шторкой. — Пошли, трус. Потянула его за руку, ну, прям как в мультфильмах, когда «малыш» волочёт «верзилу» следом за собой по лестнице туда и, конечно же, обратно. Так потянула, что Тим едва со стула не свалился. — Подожди, мы же не рассчитались. — Громко шепнул, наивно полагая, что Маша могла просто забыть. — Я уже заплатила. — Вместо того, чтобы остановиться, ответила она. — То есть? — Ой, Тимош, не тупи! Я же сказала: заплатила. Оля не принимает кого попало и, уж извини, ты бы к ней даже через месяц в кресло не сел. Мастер международного уровня, медалистка конкурсов, и все её регалии перечислять можно бесконечно. По старой дружбе я попросила Олю принять нас вне очереди, а работает она только по предоплате. — То есть? — Наверно, он сейчас очень глупо выглядел и чувствовал себя ничуть не лучше. Маша вежливо улыбнулась. — У неё рабочий день с одиннадцати, но я договорилась пораньше. Извини, конечно, но твоя предыдущая причёска была просто отстой, поэтому я ещё вчера с ней созвонилась. — А если бы я отказался? Маша смерила его таким взглядом, что вопрос отпал сам собой. Интересно, а ей, вообще, кто-нибудь из мужчин может отказать? — Так, хорошо, и что дальше? — Дальше по плану мои покупки. Ты, кстати, как? Участвуешь? — Если честно, — Тимофей задумался, но Маша знала: не хочет расстраивать. И, что естественно, подействовала по принципу: не хочешь — не расстраивай. Даже шанса не оставила — потянула за руку в ближайший магазинчик женской одежды. Потом был ещё один и ещё, затем она сбилась со счёту. Много мерила, мало покупала. Не терпела хаос в гардеробе, потому всегда точно знала, что нужно, и куда она в этом может выйти. Тима, правда, едва ли этот факт радовал: мало покупок — значит, ходить ещё долго, а у него планы… были. Они даже в магазин повседневной мужской одежды добрались, и Маша смогла уговорить этого упёртого осла примерить то, что выбрала. Конечно же, это стоило ей нервов, конечно же, потребовалось использовать свой необыкновенный дар убеждения, но оно того стоило. Тимофей будто преобразился. А вкупе с новой причёской стал как-то мягче. Исчезла его ершистость, колкость, непробиваемость. И только в магазине женского белья он натурально взвыл. — Маш, я тебя в кафе напротив подожду. Тихо пробубнил, не желая притягивать внимание редких утренних посетительниц и продавцов-консультантов. Он относился к тому типу людей, которому неинтересны рассказы про менструации, женскую психологию, лечебное голодание. Да и тайны познания загадочной души не особо привлекали. С женщинами обычно разговор складывался короткий, в котором они просто выполняли несложную роль в его жизни. И вот он, первый эксперимент, чем закончился. Хватит! Надоело! — Э-э, нет, подожди, — Маша едва ли не за рукав его обратно притянула, — а кто оценит? Кто подскажет, где торчит и выпирает? Причём спрашивала она это весьма серьёзно, словно сам по себе процесс вполне естественен. А пока он думал, уже улыбалась маленькой победе. — Я в примерочную. — Пропела ангельским голоском, и скрылась за шторкой кабинки. Сколько он так топтался, не помнил, но когда тонкая бледная рука немного отодвинула занавесь, вдруг задумался, что, живя в одной квартире, даже не знает цвета её кожи. Опомнился, только когда эта самая ручка несколько раз ткнулась в него, а на пальчиках при этом висел тот самый бюстгальтер, что до этого Маша так долго рассматривала на бесконечных рядах. — Принеси 70 В. — Не просьба, а приказ. Так он и застыл, не понимая, что требуют, благо консультант подоспела вовремя принесла нужный размер, после чего Маша удовлетворённо выдохнула и… и без него решила, что брать. Услышав озвученную на кассе сумму, Тимофей не сразу понял, что это стоимость белья. Промолчал, хотя, с его-то взглядом… и говорить не особо нужно. Не выдержал, когда к следующему павильону подходили. — Маш, вот, скажи мне, зачем ты купила это бельё? И это был даже не праздный интерес, это действительно было важно. — Оно красивое. — Резонно ответила Маша и улыбнулась. Не понравилась ему эта улыбка, потому и поторопился объясниться. — Да, да, я понимаю, у женщины должны быть идеально гладкие ноги и очень дорогое бельё, но… Маш… Оно стоит как полкостюма от известного итальянского бренда. — Да, но это хорошее бельё. — Не особо понимая суть претензии, Маша остановилась, глянула как-то растерянно. — Я не к тому, что… чёрт! Я даже не знаю, как сказать. Дело даже не в деньгах, просто… почему именно такое?