– С МПД проблем нет, – ответил он. – Бойцам Антипова хоть и досталось, но ничего критичного. А вот с тяжелой техникой не так радужно. Из десяти машин Фанеля две пострадали очень сильно – восстановить в общем-то можно, но только если на принцип пойти. По факту – проще новые заказать. И проще, и быстрее. Ну а то, во что они превратили технику малайцев, можно сразу в металлолом сдавать. Что-то можно на запчасти разобрать, но нам эти запчасти и не нужны. – Ясно… – произнес я задумчиво. – Фанель, что скажешь о «ноль шестых»? – Машины отличные, – буркнул тот. – Только я так и не понял, как мою из строя вывели. – Мы еще разбираемся, – откликнулся Боков. – Но на первый взгляд, тебе просто не повезло. Попали в один из узлов синхронизации управления. Причем из главного калибра в упор. Стой ты подальше, и броня вполне смогла бы выдержать удар. – А дублировать модули японцев не учили? – хмуро переспросил Фанель. – А два других тебе выбили до этого, – усмехнулся Боков. – В общем-то мы до сих пор разбираемся не в том, почему у тебя ходовая отказала, а почему только ходовая. – Хм, – явно удивился Фанель. – Ну… Тогда даже не знаю. Машина, как я и сказал, отличная, но все же… Скажем так, шеф, у меня впервые выбили все модули синхронизации. – Должен заметить, что только у тебя, – вставил Боков и, посмотрев на меня, добавил: – Ему реально просто не повезло. Если не считать Гагу, машину которого вообще в хлам разбили, только у Француза выбиты эти многострадальные модули. У других ребят его взвода они вообще не задеты. – Они и повреждений меньше получили, – проворчал Фанель. – Не спорю, – пожал плечами Боков. – Может, и из-за этого. – Вы мне прямо скажите, – вздохнул я, – мне из дома такую же технику заказывать или на что-то другое внимание обратить? – Я бы от «Лешего» не отказался, – произнес осторожно Фанель и добавил, чтобы его уж точно правильно поняли: – ТМД-90 который. – Мы ведь уже говорили об этом, – поморщился я от его настырности. Не в первый раз он ноет о своем «Лешем». – Не, ну мало ли, – пожал он плечами, отведя взгляд. – Вдруг появилась возможность? – Это в Японии-то? – усмехнулся я. – Когда дело касается подобных вещей, то тут, как и с деньгами, – прав тот, кто успел первым. Будь ты хоть трижды Аматэру, никто и не посмотрит, как тебя зовут. – Ладно, – вздохнул напоказ Фанель. – Пусть тогда будет «Мо-но-Ёаке». А что там с тяжелыми БР? Так уж получилось, что до вступления в род Аматэру Шмитты, как я и остальные простолюдины, не имели права владеть некоторыми видами военной техники. В том числе и тяжелыми БР. Варианты приобретения имелись, но рисковать никому не хотелось, так что мы решили придержать коней. В конце концов, на начальном этапе войны в Малайзии нам ничего столь мощного и не нужно. Гораздо обиднее был пролет с РСЗО. Вот ее купить раньше было совсем без вариантов, из-за чего мы и сделали ставку на ствольную артиллерию. – Это вы Клауса спрашивайте, – перевел я стрелки. – Он у нас поставками заведует. – Отец говорит, что все нормально, – тут же подал голос Шмитт. – Договор о покупке пяти батарей РСЗО и взвода тяжелых БР заключен. Название вот так с ходу не вспомню, что-то японское. Если очень интересно, зайдите ко мне вечерком. – И мы вот так вот об этом узнаём? – возмутился Фанель. – Между делом? – «Эен-но-хоно», – даже не посмотрев на подчиненного, выдал Щукин. – И тяжелый БР «Бессекай-но-икари». – После чего отвлекся от бумаг и все-таки посмотрел на Фанеля: – Я удовлетворил твое любопытство? – Э-э, да… Прошу прощения, Антон Геннадьевич. Господин Шмитт, – склонил голову Фанель. Молодец Щукин. Вот так и надо опускать подчиненных. Чтобы не забывали, кто есть кто. Я уж сам хотел провернуть нечто подобное, но старик успел меня опередить. Показал, что те, кому надо, все прекрасно знают. В конце концов, здесь, среди собравшихся в штабе, никто не обязан отчитываться перед Фанелем, тем более Клаус Шмитт, номинальный руководитель всего и вся. Да и номинальный он только потому, что сам отошел в сторону. И не всяким там вчерашним капитанам поднимать на него голос. Возвращаясь к докладу. БП12 разрушен в хлам, проще снести остатки и построить новый. БП4… с ним гораздо лучше, но чинить все равно сложнее, чем построить еще один. Склады, которые прикрывал БП12, в целом не пострадали, но случайный снаряд все же сумел поджечь один из ангаров. Две тонны одежды и амуниции в минус. Среди гражданского персонала базы потерь нет, окрестности Мири затронуты боем тоже не были. Среди тяжелой пехоты и пилотов потерь нет, хотя Фанель… Если бы этот придурок не уточнил, слышал ли я их разговор, я бы и не обратил внимание на его слова, но он уточнил, акцентировал на этом внимание постороннего, и теперь мне придется как-то отреагировать. И дело не в том, что я агрюсь на слово «мелкий» – плевать, если я только не хочу пошутить или разрядить обстановку… или еще как-нибудь этим воспользоваться. У меня нормальный рост. Для японца – так и вовсе отличный. Просто подчиненные должны знать, что при начальстве выражаться подобным образом не стоит. Не осади Щукин Фанеля, и он бы мог совсем зарваться со временем, и последовало бы уже настоящее наказание. Сегодня я стерпел слово «мелкий», хотя с ростом у меня все нормально, а завтра меня и вовсе по матери пустят? Ну уж нет. Не настолько я мелкая сош… тьфу ты. Подчиненный должен знать свое место, короче. Потери малайцев составили больше двенадцати сотен человек – и это только по относительно целым телам. Сколько превратилось в неопознаваемый фарш или разлетелось ошметками, посчитать не представляется возможным. Но среди погибших малайцев точно были три Мастера и восемь Учителей. Последних, может, и больше, но именно у восьмерых однозначно выявлен именно этот ранг. Один Мастер взят в плен, да. Когда мне доложили об этом, я удивился. Мне почему-то казалось, что уж этих монстров либо убивают, либо дают уйти. Это если ты выиграл бой, конечно. А уж когда Щукин связался со мной, воспользовавшись спецлинией, и сообщил, кого именно они взяли в плен, шестеренки в моей голове заработали с удвоенной скоростью. Возможно, отданный после этого приказ не был из разряда самых умных, но я все же решил рискнуть и не добивать всех, кто отступал… ну или отчаянно драпал после разгрома подошедшими войсками моей коалиции. До этого малайцы еще пытались перегруппироваться и что-то изобразить, но с подходом наших основных сил смысла в этом было уже немного. По уверениям Махатхира, за все время до атаки нашей базы они уничтожили порядка пяти тысяч клановых бойцов. Именно экипированных бойцов – я целый вечер просидел со старым малайцем, вникая в этот вопрос и выпытывая у него все что можно. Пять тысяч. Про потери самого Махатхира лучше и не вспоминать. Там чуть ли не один к пятнадцати счет. Так вот. Сколько из этих пяти тысяч – потери именно кланов Амин и Латиф, атаковавших нас сегодня, Махатхир так и не смог ответить, но по его словам – не меньше двух тысяч. Возможно, две с половиной. Остальные относятся к ушедшим на первую базу. Стоит сразу отметить, что именно Амин и Латиф – самые крупные игроки в округе Мири, и если для них две тысячи всего лишь ощутимые потери, то для остальных – уже критические. Потому они в общем-то и свалили. Ну ладно… еще и потому, что не хотели подчиняться этим двум кланам. Объединись они, и было бы совсем не круто. В общем – две тысячи. Плюс тысяча с хвостиком полегла здесь. Пусть даже полторы тысячи… Нет, пусть будет тысяча. В итоге два клана, имеющие на момент нашего вторжения около пяти тысяч бойцов, в общей сложности уже потеряли три. А еще четырех Мастеров. Из пяти. Пятый – совсем дряхлая бабка из рода Латиф. Китаянка, к слову. Так что на данный момент нам противостоят всего две тысячи бойцов… Грозная сила в умелых руках. Гораздо важнее, что у них вроде как только эти бойцы и остались. Мастеров, считай, нет, технику мы им почти выбили, артиллерию они потеряли еще в противостоянии с Махатхиром, реактивной артиллерии у них и не было – в Малайзии с ней еще строже, чем в Японии. Известные военные склады разграбил все тот же Махатхир, но у них наверняка еще есть схрон на такой случай. По уму, там и техника должна быть, но взятые в плен пилоты, точнее, один из пилотов – ничего про технику не знает, остальные проявили вызывающую уважение стойкость. В общем, с машинами у них напряг, только и осталось несколько единиц колесной техники. Да и пилотов для шагоходов немного осталось – удивительно, но у малайских кланов проблемы не только с РСЗО и тяжелой артиллерией, но и с пилотами. Причем уже по их собственной вине. В информации, предоставленной Охаяси, этого момента не было, но, как выяснилось, в Малайзии пилотирование шагающей техники считается второсортной профессией. Да и в целом к данному типу вооружения у малайцев душа не лежит. Не настолько, чтобы полностью отказаться – они все же не идиоты, но пилотов в этой стране не очень много. В Японии они элита, а здесь – презренные трусы. И я могу только гадать, почему так. Например, из-за англичан. Несколько десятилетий предоставляемой защиты от внешнего врага плюс планомерное насаждение нужных им взглядов. И это одно из очень многих предположений. Что является реальной причиной, я не знаю. Да мне и плевать. Однако, при всем их бедственном положении, и Амин, и Латиф остаются кланами. Да, здесь и сейчас у них все тухло, но стоит им только уйти, и деньги решат их проблему. Будут и люди – наемники и в Малайзии есть, – будет и техника. Если договорятся с другими аристократами – а они могут это сделать, будут у них и Мастера. Фактически все, что им мешает отойти и перегруппироваться, – это гордость. Точнее, мешала. И знаете, о чем я подумал, когда Щукин доложил о пленении главы рода Амин? Как бы мне воспользоваться этими несуществующими еще силами? Да и в конце-то концов, я и раньше собирался устроить переговоры с местными аристократами, а уж с таким козырем – сам бог велел. Более того, с пленным главой я… Даже если мы не сможем получить выгоду в военном плане, у рода Амин есть кое-что, что я был бы не прочь заиметь. Сейчас главное – решить, как именно я поведу разговор. На что давить… Хм, взять на слабо? В целом может и получиться. Во всяком случае, сейчас. Потом-то он может передумать и ударить в спину, он ведь и правда… малаец. Но с чего-то же надо начинать? Может ведь и не предать. Хотя ладно, это я уже слишком далеко заглядываю, для начала надо сделать так, чтобы он не встал в позу и не закусил удила. – Есть что-то, что мне необходимо знать? – спросил я сразу всех присутствующих в комнате и, не дождавшись ответа, поднялся из-за стола: – В таком случае пойду пообщаюсь с нашим пленным. – Слугу своего возьми, – отозвался Щукин. – Все же этот глава – Мастер. – С этим я как-нибудь разберусь, Антон Геннадьевич, – кивнул я. Естественно, одергивать уже Щукина я не стал. Не при его подчиненных, но намекнуть на наличие у меня мозгов все же должен был. – Кхм, – вернулся он к чтению бумаг. Ну и да, Суйсэна я с собой брать не стал, хватит и моего пёсика Сейджуна. Вообще взять в плен Мастера – довольно непростое дело, и то, что Щукину это удалось, говорит о его с Добрыкиным личном мастерстве. Прежде всего. А вот дальше идут нюансы. Например, насколько хорош противник. Или насколько сильно он желает выжить. Но без мастерства пленителей все это в любом случае не важно. Естественно, я уточнил этот момент у Щукина. По его словам, малаец – средний боец. Сильнее Морица Шмитта, если не учитывать камонтоку, но слабее Щукина. При этом последний и сам не может отнести себя к топу сильнейших Мастеров. Да, у него больше опыта, чем у главы малайского клана, но опыт этот скорее военный и в реальных сражениях с другими Мастерами не так уж и значим. То же самое и Добрыкин. Но тут, я думаю, он немного скромничает – по факту все Мастера такие. Разве что спортсмены… но там и борьба не насмерть идет. Возвращаясь к нашему пленному – то, что мне нужно, я узнал. Может, он и готов умереть за свой род, но искать способ выжить не перестанет. То есть угрожать ему смертью бессмысленно, а вот припугнуть, при этом намекнув, что есть другой выход, вполне можно. В предоставленной Охаяси информации сведений об аристократах Мири было не очень много, в основном там описывались более крупные игроки Малайзии, так что психопортрета Амина Абдуллаха у меня не было. Более того, там даже не было важной информации об одной из его внучек. Хорошо, что Махатхир в одном из приступов подхалимажа рассказал кое-что интересное. Впрочем, не исключаю, что Охаяси скрыли эту информацию намеренно. Амина держали в госпитале под постоянным наркозом. В принципе, пленного Мастера можно держать и в укрепленной дилетитом землянке или подвале, чтобы, если что, он максимум мог себя похоронить. Или и вовсе в контейнере из этого сплава. Но дверь-то когда-нибудь придется открыть, так что риск не побега даже, а потерь среди личного состава оставался. Это если без подавителя. В результате проще накачать Мастера химией, тогда и подавитель будет не нужен. Щукин о нем, кстати, забыл, иначе не рекомендовал бы брать на переговоры – ну или на, как он, возможно, думает, допрос – Суйсэна. – Тама-сан, – поймал я одну из медсестер госпиталя. – У меня сейчас разговор будет с нашим пленным в закрытом крыле, не сделаете нам чая? Я предупрежу охрану. – Конечно, Аматэру-сан, – поклонилась женщина, поправив выбившийся из-под чепчика локон черных волос. – Будьте добры, – улыбнулся я ей, кивая. – Сию минуту, – ответила она, после чего развила довольно неплохую скорость, учитывая, что на бег она не переходила. Вызвав через охрану крыла врача, следящего за состоянием Амина, вручил Сейджуну подавитель. – Он непрерывного действия, – напомнил я. – Бахира нужно немного, но постоянно. Радиус – десять метров. – Я понял, – кивнул Сейджун, не став намекать, что я уже в третий раз об этом говорю. – Не волнуйтесь, Аматэру-сан, тут нет ничего сложного. Я справлюсь. Не то чтобы я ему не доверял… Точнее, не так – жизнь я бы ему доверил, а вот использования артефакта бывшим бандитом подсознательно опасался. Да, у него два высших, да, в глупости он замечен не был, но образ тупого бандюгана он держал весьма качественно. – Вы все будете стоять за дверью, заодно отгоняйте любопытных медсестер, – обратился я к сегодняшней смене своей охраны. – Господин Аматэру… – начал Хаяте, начальник смены, такой же, как и Эйка. – Даже я? – пробасил обиженно Сейджун. В обиду я не поверил, а вот попытку надавить на жалость засчитал. – Это будет непростой разговор, – ответил я, заметив приближающегося по коридору врача. – И дело не в недоверии. Мне нужна определенная атмосфера, и вы будете мешать. – А если он на вас бросится? – спросил Хаяте. – Я без бахира Воина валю, что мне какой-то старик? Могли бы и разузнать побольше об объекте защиты. – Прошу прощения, Аматэру-сан, – поджал он губы. – Но… – Хаяте-сан, – покачал я головой, – не будите во мне зверя. Кролики – существа пугливые: убегу, будете потом по всей базе искать. – Господин… – Сейджун, – перебил я, кивая подошедшему врачу. – Хаяте, – тут же откликнулся мой подручный, – господин отдал приказ. Хочешь его оспорить? – Нет, – вздохнул тот в ответ. Само собой, он не испугался Сейджуна, просто тот напомнил, кто отдает приказы. Я в общем-то не хотел так жестко одергивать Хаяте, думал, Сейджун будет дипломатичнее, но уж как вышло, так вышло. В предках у Амина явно были как китайцы, так и индусы. В целом внешность у него вполне приличная как для азиатов, так и для европейцев, а седина коротких волос на фоне темной кожи выглядит даже благородно. Хотя заметная потертость после пережитых недавно приключений общий вид немного портит. Что ж, будем надеяться, что хотя бы английский он знает. Очнувшись в результате укола, сделанного врачом, Амин кое-как уселся на больничной койке и только после того, как осмотрелся, посмотрел мне в глаза. Спорить могу, он уже попробовал накинуть на себя «доспех духа» и отлично понимает, что на бахир сейчас надежды нет. – Подавитель? – произнес он на японском. Правда, на очень плохом японском. – Подавитель, – подтвердил я. – Может, перейдем на английский? – Как пожелаете, – ответил он. – В таком случае прошу, – указал я на плетеное кресло, точно такое же, как то, в котором сидел я. – Разговор предстоит серьезный. Одет он был в больничную пижаму, но никакого дискомфорта по этому поводу не испытывал. Спокойно поднялся на ноги, слегка неуверенно добрался до кресла и, молча в него усевшись, уставился прямо на меня. – Слушаю вас, господин Аматэру, – произнес он, положив руки на живот. – Я ведь не ошибся? Вряд ли в составе вашей группы есть еще один подросток, а если и есть, сомневаюсь, что он беседовал бы сейчас со мной. – Вы правы, господин Амин, – кивнул я. – Меня зовут Аматэру Синдзи, приятно познакомиться. – Абдуллах Амин, – ответил он кивком. – Не могу, правда, ответить тем же – приятного в моем положении мало.