– Ну надеюсь, хотя бы искорку любопытства я в вас зажег. – Что есть, то есть, – ответил он. – Послушать, что вы мне скажете, будет действительно интересно. – Тогда… – Я сделал небольшую паузу. – Начнем, пожалуй, с самого начала. Вы понимаете, зачем я здесь? – Чтобы захватить часть земель моей родины, – ответил он спокойно. – «Родина» и клановая аристократия? – приподнял я бровь. – Ладно, пусть так. Получается, есть некоторые понятия, такие как «родина», ради которых вы готовы врать, обманывать, нарушать слово и бить в спину? – Конечно нет, – слегка нахмурился он. – И я не понимаю, к чему этот вопрос. – Дело в том, господин Амин, что я пришел сюда не за куском вашей родины, а за частью территории, принадлежащей японскому императору. А способ ее получения – не что иное, как результат политических игрищ и обмана. – Очень спорное утверждение, – ответил он спокойно. Ну еще бы он засуетился – местные аристократы с этим живут уже не первое десятилетие. Уж как минимум они придумали, как себя успокоить. Наверняка нашли тысячу причин, почему правы именно они. – А вот и наш чай, – отреагировал я на стук в дверь. Зашедшая медсестра вкатила в палату столик, на котором уже все было расставлено, ей оставалось разлить чай по чашкам и с поклоном удалиться. – Неплохо, – сделал глоток Амин, – но наш лучше. Намек или вредность? Для вредности повод туповат – не думал же он, что я для него чай из своих запасов притащу, а в госпитале ничего нормального и нет. Он не может этого не знать. А если это намек… то я не понимаю на что. – Вполне может быть, – сделал я глоток вслед за ним. – Я в этом не очень разбираюсь. – Японец – и не разбирается в чае? – приподнял он брови. – Это так о нас думают в Малайзии? – усмехнулся я. – Так о вас думают во всем мире, – скривил он губы в ухмылке. – А у нас о японцах бытуют другие слухи. Хм, если он упомянул и другие слухи, то хочет на них вывести разговор. Вряд ли они хорошие, но такому повороту в разговоре я только рад. Мне это тоже нужно. – Ну, – задумался я ненадолго. – В чае я все-таки разбираюсь. Плохо, но разбираюсь. – Значит, и все остальное тоже верно. Вот уж действительно – спорное утверждение. Меня явно подбивают спросить о том, что о нас говорят. – Кто его знает, – пожал я плечами. – Может, и так. Но это всего лишь слухи, которые, я уверен, подчас ничем не подкреплены. Всяко лучше, чем малайская репутация. А ведь это уже не слухи. – Какая еще репутация? – нахмурился Амин. Вот так-то, старичок. Я, может, и поменьше, чем ты, пожил, но в обеих жизнях успел пообщаться с теми еще зубрами по части грамотно завернуть словцо. К тому же… не то чтобы я считал себя лучшим в словоблудии, совсем нет, но я ведьмак, а нам без умения играть словами жить довольно опасно. Вот и сейчас все, что было нужно – заменить «слухи» на «репутацию», и тут же пошла реакция. Теперь уже он спрашивает о том, что говорят о них. – А то вы не знаете, – вздохнул я показательно. – Из-за нее я даже не сразу решился с вами поговорить. Гораздо проще было просто ликвидировать. Тем не менее не могут же все малайцы до последнего быть лжецами, не выполняющими данное обещание. – Ты ведь пытаешься меня просто разозлить, не так ли? – скатился он на «тыканье». – Вывести из равновесия, – процедил он. – Мы всегда выполняем взятые на себя обязательства. Никто не может обвинить род Амин в том, что он нарушил данное слово. – Ну еще бы, – хмыкнул я. – Кто вообще давал вам такую возможность? – Род Латиф, например, – выплюнул он. – Но они ведь тоже малайцы, – изобразил я легкое недоумение. – Сомневаюсь, что вы настолько глупы, чтобы гадить у себя дома. Да и мало ли какие гарантии вы друг другу даете. Господин Амин, давайте откровенно – вам не верит никто. Только англичане, да и те лишь потому, что держат вас, прошу прощения, за яйца. Вот с кем ваша страна торгует? – У нас много партнеров, – ответил он хмуро. – Ладно, спрошу по-другому: кто торгует с вами без английского патента? – Это лишь подтверждение союзнического договора! – воскликнул он. – Англичане своим словом заверяют, что наши партнеры не ведут двойную игру и не в сговоре с нашими врагами. Например, с вами, японцами. Они всего лишь посредники. И это довольно разумный ход, между прочим, учитывая желание вашей аристократии оттяпать кусок наших территорий. Лет двадцать назад один из ваших родов умудрился банально выкупить часть наших земель. Хорошо хоть на границе, где одни горы. – Хитрый ход, – усмехнулся я. – Признаю. Только вот обманули они фактически англичан. С вами, малайцами, род Токугава, насколько я знаю, напрямую не работал. То есть опять же через английский патент, заставляющий вас играть честно. Да, Токугава и в подобном были замечены. Но тут ничего плохого сказать не могу – красавчики. Очень многих тогда обвели вокруг пальца. Этот кусок земли, к слову, перешел в собственность империи после их раскулачивания. Токугава вообще очень многое потеряли после похищения двух принцесс. А ведь не тронь они Шину, и кто знает, как сейчас все повернулось бы – часть дороги, по которой мы пришли в эту страну через горы, принадлежала когда-то именно Токугава. – А как иначе, если все вокруг желают нам только зла. Япония, Сукотай, Китай, Индия… Из-за нашего расположения… – Вьетнам, – прервал я его. – Что? – переспросил он после небольшой паузы. – Вьетнам, – повторил я. – Страна, расположенная не так чтобы и лучше вас. По территории больше, но только из-за потери вами штата Сабах. По силе… да как бы и не слабее вас. Во всяком случае, поставок техники и вооружения из Англии у нее нет. Да и соседи у них… Согласитесь, сукотайцев нельзя назвать тряпками. И ничего, живут себе вьетнамцы, торговлю со всеми строят. Без всяких там патентов иностранных стран. Вполне себе обычное государство. – Так сложилось, – пожал он плечами. – Именно из нашей страны японцы не хотели уходить после Второй мировой. – Вы плохо знаете историю, господин Амин, – улыбнулся я. – Когда начался послевоенный раздел территорий, вьетнамцы все еще продолжали сражаться. Партизанили они до последнего. Это именно ваш король склонил голову. Потому и военный контингент из Вьетнама был выведен без вопросов. Мы так и не смогли их покорить. В отличие от вас. Вы-то склонили голову и подписали капитуляцию. Все вы – и государственная аристократия, и клановая, и свободная. А потом – раз! и пошли все договоренности к демонам. Мы хотим быть свободными! – Япония сама ушла, – ответил он, поджав губы. – И что вы ответили японскому послу о невыполнении вашим поручителем сделки? – Попросили предъявить доказательства, – хмыкнул он. – Зная, что это невозможно, – кивнул я. – Ну а что же сейчас? Сейчас-то, спустя столько десятилетий, все прекрасно видно. Нет в Японии детей английского Патриарха. – И что, мало ли куда они делись? – Вот поэтому вас и считают презренными клятвопреступниками, – улыбнулся я, глядя ему в глаза. При этом даже сам задумался – а стоит ли продолжать этот разговор? – Мы не нарушили ни одной клятвы, – продолжал он отбрыкиваться. – Вы склонили голову, признав нового господина. А потом предпочли забыть об этом. Да что там далеко ходить? Вспомните совсем недавний случай. Шмитты годами вели тут торговлю, имея английский патент, но стоило им только вам довериться и впервые попробовать вести дела напрямую… что там с ними произошло? – Не знаю, – ответил хмуро Амин. – Я не вникал в ту историю. – Их лишили всего. Нашли способ, извернулись. У вашей страны был шанс показать, что с вами можно иметь дело, но вы просто выкинули его на свалку. Та же Испания, во время Второй мировой, ради такого шанса поставила на кон все. Само существование этого государства было под угрозой, но они доказали, что им можно доверить спину. И после всего этого вы удивлены, что окружены врагами? Как вы там сказали – «так сложилось»? Нет. Это вы себя так повели. Именно поэтому «малаец» – диагноз. – Но ты все-таки пришел сюда и ведешь со мной диалог, – процедил он. – Во-первых, давайте не будем забывать о вежливости, – намекнул я на его «тыканье». – Ну а во-вторых – да, пришел. Я вообще рисковый малый. К тому же есть мнение, что нельзя ровнять всех под одну гребенку. Должны же и в вашей стране быть достойные люди? А риск, я считаю, оправдан. Мы можем многое друг другу предложить. Если же вы вновь предадите, нарушите свое слово… что ж, бывает. Вы в любом случае потеряете больше, а я уж как-нибудь переживу. Зато буду иметь перед глазами не какое-то размытое понятие «малаец», а вполне конкретный род, которому и мстить можно. После моих слов Амин взял небольшую паузу, молча опустошая свою чашку. – И что вы от меня хотите, господин Аматэру? – Для начала давайте определимся: я не собирался с вами воевать, – пришлось приложить небольшое усилие, чтобы не поморщиться. Врать мне все же неприятно. – Ваш конфликт с Махатхиром – это только ваш конфликт. Да, я закрывал на него глаза, да – был уверен, что вы нападете на базу, но если бы вы сидели тихо и не отсвечивали, ну или и дальше воевали только с Махатхиром, я бы вас тоже не тронул. – Даже в том гипотетическом случае, если бы просидели здесь год? – усмехнулся он. – Само собой, нет, – изобразил я удивление. – Но надо быть совсем глупым, чтобы оставаться после этого здесь. Впрочем, эта земля в любом случае будет порезана на куски, и вот если бы вы продолжили свою войнушку не на моей территории… В этом случае не вижу смысла тратить свои ресурсы. – Вас бы попросили о помощи. – И я бы помог, – кивнул я. – Но мне за это и плату бы предложили достойную. Впрочем, к смыслу сказанного это не имеет отношения. Как я упомянул – через год тут только упертый идиот остался бы. Например, я. Приходится признавать, что я тот самый упертый идиот. Но только в том случае, если бы эта земля принадлежала мне. А вот в своем прежнем мире пошел бы в армию, чтобы биться с захватчиком официально. – Тем не менее конфликт произошел, – произнес Амин. – Мой род понес потери, а этот ваш Махатхир… Иначе как вашим человеком его никто не воспринимает. – Я в общем-то и не пытаюсь откреститься от его действий, – обозначил я улыбку. – Но вы должны понимать, что против вас я ничего не имею. Более того, определенную долю моего уважения вы заработали. – Уважение подростка, – хмыкнул он с горечью, отведя взгляд. – Уважение Аматэру, – поправил я его. – Ах да, Аматэру, – посмотрел он на меня. – Подросток Аматэру, – вздохнул он, прикрыв глаза и потерев лоб. – Имеете что-то против? – спросил я с любопытством. Все-таки последние его слова были произнесены с непонятной интонацией. То ли усталой, то ли раздраженной. – Если не считать то, в какой ситуации оказался мой род? – усмехнулся он. – Само собой. Если уж проигрывать, то умудренному опытом мужчине. – Я всего лишь наблюдатель, – пожал я плечами.