Я с трудом спустилась по ступенькам электрички. Вернее не спустилась, а меня стянули вниз многочисленные и тяжеленные баулы. Огляделась по сторонам — никого, кто мог бы встретить и помочь. Поставила сумки, чемодан, рюкзак и Булочку на землю и, наконец, выдохнула. Впрочем, я прекрасно знала, что выдыхать-то как раз еще рано — нужно еще как-то уследить за остальными детьми и желательно всех, без исключений и боевых потерь, доставить до дома. До моего старого нового дома. Мишка протянул мне пухлую руку, и его я спустила первым. За Мишкой сама вылезла Ксения и следом Аришка. Последними в коробке спустили хомяка и кота. Естественно, переноски у них были разные, иначе спускали бы одного хомяка за неимением кота в живой природе. Да, у моих питомцев интересные внутрисемейные отношения, и я еще об этом расскажу, но немножко попозже. — Мам, — заныла Ариша, — Я есть хочу-у-у! — И я! — И я! — Я...я тоже хотю!!! Прохожие оборачивались на сумасшедший гвалт, стоящий на перроне, кто сочувственно, а кто со злорадной усмешкой (вот мол, нарожала), к которой я все никак не могу привыкнуть вот уже который год, и шли себе дальше мимо. Не удержавшись, я показала язык одной противной старушке, которая зачем-то тыкала своей тростью моих животин, приводя несчастного кота в дикий ужас. — Разложились, как цыгане, приличным людям пройти негде! – погрозила она тростью в небо, видимо, обращаясь к мирозданию. И мироздание ее услышало. В моём, естественно, лице. Я, кроме языка, пообещала старушке, что прокляну весь ее род до седьмого колена и та, крестясь и охая, поспешила скрыться с глаз долой, из сердца вон. Вот и правильно. Вот и славно. Вновь огляделась по сторонам, промокнула вспотевший лоб салфеткой, глубоко вдохнула и отчётливо выдохнула: — Ну вот, кажется, мы и дома! *** Ключи от моей квартиры квартиранты оставили у соседки Зины — бабы вредной до такой степени, что от нее вслед за мужем вначале ушел старый кот, а за ним и тараканы. Квартиранты, молодая семейная пара с ребенком, звонили мне чуть ли не каждый день. Вначале угрожали съехать, потом просили снизить квартирную плату, а в последнее время умоляли выгнать их, чтобы у них появился, наконец, официальный повод сменить жилье. Так сильно они устали от козней сварливой соседки Зины. Ну как известно, кто сильно просит, тот всегда получает. Не так давно я попросила ребят съехать и освободить жилплощадь под мои личные нужды и дала им целый месяц на поиск жилья. И что вы думаете? Только я об этом заикнулась, как тут же услышала кучу упреков в свой адрес. Мол такая я не такая, и как я так могу, и ведь мы уже почти родня, и за что им все это и т.д. (Тут идет долгое и нудное перечисление всех моих недостатков, включая противный голос, загребущие руки, завидущие глаза и непомерное самомнение при общей неказистости и малом росте. И вообще гореть мне в аду!). Ну вот что за люди, а? Вечно они что-то просят, а получив кричат, что это не то, что они просили. На самом же деле вины Зинаиды в этом не было никакой, просто мне нужно было куда-нибудь вернуться из столицы под ехидные комментарии старушек у подъезда «смотрите, и когда только успела детей настрогать, пулеметчица» ... На самом деле детей я не строгала. Из всех четверых разбойников моя только Булочка. Тьфу ты, Катюшка. Остальные мне достались от рано почившей подруги. В то время я еще была замужем и муж мой, человек весьма состоятельный и как мне тогда казалось добрый сердцем и прекрасный душой, поддержал меня в моем порыве детей забрать себе. Булочка тогда еще не родилась, так что ребят было всего трое. Ну да, «всего», потому что одно дело — это дети после трех лет, а другое «до». Муж мой исчез примерно через год после родов, а потом и вовсе попросил нас с малышней освободить жилплощадь. От алиментов он уже два года косит, периодически подает в суды, тратя немереные деньги на адвокатов, и утверждает, что я обладаю даром гипноза. Иначе он никогда в жизни не усыновил бы такое количество ненужных ему детей. Первое время я еще как-то справлялась не без помощи друзей-подруг и всяких там органов социальной поддержки, а потом плюнула и решила вернуться домой. В свой родной город, в который я когда-то пообещала себе не возвращаться ни за какие коврижки. И вот теперь кумушки у подъездов гадали, когда я успела обзавестись двенадцатилетней дочкой (это самая старшая из детей — Ксения), если уезжала десять лет назад бездетная и не «пузатая». Посовещавшись, дамы решили, что дите я родила в шестнадцать и все это время она жила в детском доме, пока у меня не взыграла совесть. Я решила слухи не развенчивать. На все положительно кивала, виновато вздыхала и качала головой. Уверяла, что жизнь меня исправила и научила и я больше так не буду. Что именно не буду я не уточняла. Но соседи свято верили, что видимо не буду я больше рожать. На новом месте дел предстояло много — от устройства детей в детские сады и школы до моего устройства на работу. Денег нам в принципе хватает пока что — я получаю пособия, плюс кое-что отложила, но отложенное почему-то имеет свойство быстро заканчиваться, да и вообще-денег много не бывает. Ксенька вон ноутбук новый просит, а он ого-го сколько стоит. Мишка ролики новые потерял, а Аришка мечтает на море в этом году съездить. В этом правда уже вряд ли выйдет, а вот в следующем в лепешку расшибусь, но отвезу всех. Одна Булочка пока просит всякую мелочевку, но долго ли это продлится? Плюс ко всему всех нужно по секциям водить, хорошо кормить, модно одевать и культурно развивать. Короче мне срочно нужна работа, потому что сидеть дома я не только не хочу, но и не могу уже. И вот я стояла на перроне, вдыхала запах родного вокзала и с улыбкой вспоминала свой спешный отъезд из города. Кто бы мог подумать, что я вернусь сюда в такой большой компании? — Маш, ну мы есть-то сегодня будем? — капризно спросила Ксенька и я, нагруженная, словно вол, потащила всех в ближайшее кафе, расположенное, насколько мне не изменяла память, где-то на углу. В заведение мы ворвались подобно урагану и там сразу же стало весело, громко и безлюдно. А вот, знай наших! Я оставила Ксюху присматривать за малышней, а сама отправилась к стойке, чтобы взять меню. — Щербакова! Маня! Эй, Машка! Я обернулась на свое имя, и только сейчас поняла, что зовут именно меня. Щербакова моя девичья фамилия, надо же, оказывается я уже успела ее позабыть. За соседним столиком сидел какой-то бородатый мальчик и, придурковато улыбаясь, махал мне двумя руками. Хмыкнула и отвернулась, но это странный тип не успокаивался. — Маха, щербатая, ну ты чего, не узнала, что ли? Узнала, блин, только тебе это знать необязательно. Я сделала вид, что не расслышала, но Санек был бы не Санек, если бы не подлетел сзади и не хлопнул меня со всей дури по спине. — Эй, Щербакова, ты реально не узнаешь, что ли? Это ж я, твой лучший друг! — Ага... — буркнула я, — Лучший. Пять лет ни слуху ни духу. — Так это рили ты что ли? Ну Маха, ну как я рад, а... И даже обниматься полез. Я как могла отбивалась, пока это не стало совсем неприлично. Пришлось даже вытерпеть поцелуй в щечку, а потом незаметно эту самую щечку вытереть рукавом кофты. Сашка Федоров - мой одноклассник и действительно хороший друг. Был когда-то. Когда я уехала мы еще какое-то время общались, вначале часто, потом реже и реже и наконец вовсе перестали созваниваться. — Ты какими судьбами? Пожала плечами, не объяснять же на ходу все мои приключения за последние три года. — Надолго к нам? Вздохнула. — Еще не решила. Но есть шанс, что навечно. — Круто! Герману скажу, интересно, как он отреагирует... — хихикнул Сашка, и тут же получил тумака по лбу. От меня естественно. — А вот Герману обо мне знать совсем необязательно. — Зря ты так... слушай, пойдем в другое место посидим? Там чьё-то потомство в том углу нам точно нормально поговорить не даст. И кто их воспитывает, а? Судить таких надо! Нарожают, а мы отдувайся, терпи их вопли! — И не говори... — кивнула я и направилась к своему столику, где меня в нетерпении ждала малышня. — Эй, ты чего? Пусть себе сидят...так я это сказал, просто, Щербакова... Говорю тебе, оставь ты этих детей... — Пусть сидят, — кивнула, соглашаясь, — Куда ж им деваться? Сашка неуверенно топтался на месте, не зная, чего ожидать, а я спокойна села на свой стул и протянула ребятам красочное меню. Федоров неуверенно косился на наш столик и пришлось мне поманить его пальчиком, потому что выглядел он совершенно нелепо в своей растерянности. — Здрасти... — пробормотал он, подойдя поближе. Дети радостно загомонили, а Федоров склонился ко мне и шепнул: — Это кто? — Дети, — хмыкнула я, выбирая себе мороженое, и все никак не могла решить — с клюквой или с абрикосом. — С клюквой бери! — будто прочитав мои мысли посоветовал он, и тут же тихонько добавил, — Твои? — Мои, — подтвердила я, и подвинула другу стул рядом. Федоров сел на него чисто по инерции с таким видом, будто его по голове чем огрели. Ничего... это у всех так в первый раз. Потом пройдет. — Ну...поздравляю наверное… — обескураженно пробормотал он и промокнул лоб салфеткой. — С чем? — Ну... с ними? — Ты сейчас спросил или утвердил? — Так, Щербакова, погоди...я сейчас с ума сойду. — Возьми себя в руки, а я пока заказ сделаю. Я поднялась и отправилась искать заблудившегося где-то в недрах кафе официанта, а Сашка все это время так и сидел на месте будто пришибленный. Вернувшись, первым делом попросила повременить с вопросами. А пока дать мне немного отдохнуть и перекусить. Сашка все это время сидел задумчивый, что для него совершенно не характерно. По крайней мере раньше я за этим занятием его заставала редко. — Вот уж не думал, что ты такая...