— У него — своя жажда, — наконец сказал он. — И она такой силы… — Теперь ты понимаешь, что ей нужно уехать? — спросил Игнатьев. — Понимаешь? — Не уедет, — отрицательно покачал головой Игорь. — Уедет. Если ты уедешь вместе с ней. Соколовский поднял глаза на Игнатьева, но тот поднял руку, не давая ему даже начать возражать. — Или сделаешь вид, какая к черту разница! Посадим в самолет, а остальное не важно. — Если я обману ее снова, она меня уже не простит, — обреченно пробормотал Игорь. — А что лучше? Если не простит, или если погибнет? Подумай. Но время дорого. Отдел в полном составе собрался в кабинете Пряникова. Подполковник сидел, глядя на свои руки, сложенные на столе, и слушал доклад по делу об убийстве Сергеева. — Мы проверили все что могли, так сказать, дистанционно, — говорил Симоненко. — Проверка зарплатной банковской карты, телефонных контактов Сергеева ничего не дали. Хотя тут еще есть что анализировать. — То есть у вас вообще ничего по этому делу нет? — Пряников обвел взглядом своих сотрудников. — Есть версия, Андрей Васильевич, — поспешно вставила Родионова. — Глава Апрелевки Сергей Петрович Лыцарь заказал импортное оборудование для новой насосной станции фирме «Аква», членом совета директоров которой является его зять — Алексей Дятел. — Понятно, и что? — А это, — Симоненко положил перед Пряниковым несколько листов бумаги, — документы, подтверждающие, что поставщик сильно завысил цену. — Так. Ваши выводы? — Лыцарь не мог добиться бюджетных денег на новую станцию, пока старое оборудование хоть плохонько, но работало. Тогда он поручил механику Сергееву устроить аварию, чтобы старая станция вышла из строя. Центру ничего не оставалось, как дать денег на новую. Лыцарь заказал оборудование у своего зятя, зять завышает цену, центр платит, зять дает откат тестю. А тесть, в свою очередь, платит за диверсию механику Сергееву, которого тут же увольняет, чтобы сбагрить от греха подальше. — Это дело второе. А первое — кто убил Сергеева? — Мы думаем, что заказчик убийства Лыцарь. Сергеев мог их выдать. — Хорошо, дожимайте эту версию. А Соколовский и Аверьянов занимаются отчетами о проделанной за месяц работе. Все, все свободны. Уже у себя в кабинете Соколовский остановился, прислонившись плечом к дверному косяку, и стал смотреть, как Жека наливает из графина воду в стакан и пьет. — Жажда, — задумчиво произносит Игорь. — Что? — не понял Аверьянов. — Слушай, Жека, а у твоего горячо любимого родственника по линии жены говнюка-Олега на заводе, наверное, можно выпросить… — Что? Сергей Петрович Лыцарь в свои 60 лет не выглядел даже седеющим мужчиной. Большой, с широкими ладонями и властным голосом, он сейчас выглядел подавленным и даже как-то уменьшился в объеме. Глава Апрелевки сидел перед следователем и держал в руках распечатки и копии документов по сделке с закупкой насосного оборудования. — Вы не понимаете, — тряс он бумагами в воздухе. — Я для людей старался. Еле добились новой станции. Теперь вода будет чистая. Перебоев не будет. Для людей же… — Да-да, все для людей, — согласился Симоненко и положил перед Лыцарем еще пару листов бумаги. — Ну, и себя не забыли. Это офшорный счет вашей жены. Посмотрите, какая сумма поступила на счет через три дня после поставок оборудования. Глава промолчал. Его большие руки опустились на стол, сминая листы бумаги. На мощном лбу чиновника вздулись вены и появились капли пота. — Если вы, Сергей Петрович, со следствием сотрудничать будете, то наказание будет не таким тяжким. — Откуда вы все это узнали? — Мы все про вас знаем, — уверенно заявил Симоненко и доверительно наклонился к чиновнику через стол. — Вы даже не подозреваете, как много мы знаем. Кому вы поручили убить Сергеева? — Чего? — изумленно воскликнул Лыцарь. — Механика, которому вы приказали вывести станцию из строя. Кто его убил? — Что вы городите? — лицо чиновник налилось кровью. — Вы спятили, что ли? — он бросил через стол следователю назад его документы. — Это — да! Но никакому Сергееву я ничего не приказывал! Диверсию? Вы с ума спятили! И уж тем более — убийство! Вы вообще!.. За кого меня принимаете? Вам что здесь, Чикаго? На площадь в центре Апрелевки перед новым торговым центром въехал КамАЗ с железным фургоном. Парень с добродушным лицом выпрыгнул из кабины и принялся открывать задние двери своей фуры. Он что-то весело насвистывал и подмигивал двум мальчонкам лет десяти, глазевшим на машину. Открыв двери, он повесил снаружи на стену фургона большой плакат «Питьевая вода. Бесплатно», а затем уселся на стул на краю фургона с мегафоном в руках. — Разливаем питьевую воду! — разнесся по площади его бодрый голос. — Бесплатно! Подходите, набирайте сколько надо! С сегодняшнего дня каждый день на этом месте! Бесплатно! Чистейшая! Родниковая! Питьевая вода! Народ к машине потянулся довольно быстро. Кто-то еще стоял на тротуаре и просто с недоверием смотрел на КамАЗ и румяного веселого водителя, но когда на их глазах стали разливать подходящим людям в их емкости воду, многие побежали домой. Меньше чем через час возле машины установилась очередь. Водитель ловко подтаскивал к краю большие прозрачные фляги с водой, подставлял воронку и переливал содержимое в ведра, пластиковые бутыли. Старики шли с канистрами на тележках. — Спасибо вам огромное! — то и дело слышалось из очереди. — Давно бы так! Теперь не пропадем! Молодцы мужики, хорошее дело организовали! — А сколько можно брать? Сколько в одни руки даете? — А сколько унесете, — улыбался в ответ водитель. — Ой, дай бог тебе здоровья, сынок! А то вся пенсия вон на воду уходит! Водитель улыбался людям, разливая остатки воды. Он и не заметил, как опустошил почти все бутыли. А еще он не заметил, как от толпы людей возле машины отделился человек в джинсовой безрукавке и темных очках. Он сначала неторопливо, а потом, все ускоряя шаг, двинулся к дверям еще не открывшегося супермаркета. И когда от КамАЗа с водой отошел последний человек с наполненной емкостью, из дверей здания вышли тот же самый мужчина и Аникеев. Мужчина что-то возбужденно говорил директору сети магазинов, а тот шел и молча хмурил брови. Родионова вошла в кабинет, оглянулась, чтобы убедиться, что кроме Симоненко здесь никого нет, и села на стул возле его стола. — Что по убийству. Новое есть что-нибудь? — Версия с главой города лопнула. Буду прорабатывать дальше, — он внимательно посмотрел на замолчавшую Вику и предложил: — Ну, спрашивай дальше? — Что спрашивать? — напряженно отозвалась Вика, тем самым показав, что Симоненко угадал ее настроение. — У тебя же куча вопросов ко мне. Насколько мы знаем от твоего доброго друга Максима, который больше не с нами. — Это в каком смысле? — встрепенулась Вика. — Ты что? — Успокойся, — улыбнулся Валера. — Его перевели в другой город. За вмешательство в спецоперацию. — Ты «конторский», — догадалась Вика и посмотрела бывшему мужу в глаза. — Уже два года. — И ты не капитан, у тебя звание выше. — И у вас я не просто так, — кивнул Симоненко. — Идет операция. Детали раскрыть не могу. — Кто из наших может пострадать? — не удержалась от вопроса Вика. — Переживаешь за него? — понимающе кивнул Симоненко. — Молчишь? Ладно. Мы можем с тобой сотрудничать, чтобы в итоге было меньше пострадавших. — То есть стучать тебе, — недобро прищурилась Родионова. — Сотрудничать, — спокойно повторил Валера. — Знаешь, — Вика поднялась со стула и ушла к своему столу. — У тебя своя операция. У меня — своя. Детали раскрыть не могу. — В этом случае… Тебе я готов «подстелить соломку». Другим — нет. И еще. Никто не должен знать о нашем разговоре, особенно Соколовский. — Почему? — Молчать не умеет. А кто не умеет молчать, тот исчезает первым. На улице стало темнеть. Водитель убирал в глубь фуры пустые бутыли из-под воды, когда увидел двух подошедших мужчин. — Здорово, мужики. За водой? Еще не все разлил, осталась! — Слышь, деятель, — недобро сказал Аникеев. — Ты откуда взялся? — Да, это… Частная инициатива одного благотворителя, — начал было объяснять парень, но Аникеев со своим помощником запрыгнули в фургон. — Мужики, вы чего? Аникеев пнул ногой пустую бутыль, а его помощник резко и сильно ударил водителя кулаком в живот. Парень согнулся пополам, а Аникеев схватил его за волосы и, наклонившись к нему, заговорил со злостью: — Короче. Если я еще раз тебя здесь увижу… — Задушишь, как Сергеева? — раздался за спиной довольный голос. Мужчины обернулись, увидев стоящего на краю фургона Соколовского. — Нехило ты наварился. Тупо на воде! Двадцать тысяч человек тут? Бутыль — рублей по сто? Хотя бы по одной на каждого в день, это примерно… шестьдесят миллионов в месяц. Просто на людской жажде! Ты гений! — А ты кто такой? — не сразу узнал Игоря Аникеев. — Забыл, — улыбнулся Соколовский. — Склероз. Нельзя с такой памятью бизнесом заниматься. Прогоришь. Ну, вспоминай, сколько заплатил Сергееву, чтобы он станцию накрыл? А убили за что? Он оборзел? Шантажировал? Еще денег просил?