— Ты можешь хотя бы раз в жизни просто разрешить себе помочь? — спросил Соколовский. И дождавшись, пока Вика кивнет, добавил. — Значит, договорились. Игорь вернулся в палату и сел в кресло, в котором недавно сидел Игнатьев. Они сидели так в полной тишине несколько минут, потом Игорь тихо сказал. — Мне очень нужны деньги. Семьдесят тысяч долларов. Игнатьев хмыкнул, помолчал о чем-то думая, потом ответил. — Могу заложить дома. — Спасибо. Но один заложенный дом уже имеется. Игнатьев только повел плечом и не ответил. — И вы не спросите, для чего мне нужны деньги? — удивился Игорь. — Прости. Мне не все равно. Но чужое горе мне вместить уже некуда. Тело висело на кране, чуть покачиваясь от ветерка. Зрелище было не из приятных, и участковый, как только приехал, сразу распорядился увести жену повешенного. Рабочие толпились вокруг. Работу никто не начинал, и на строительной площадке стояла непривычная для утра тишина. — Кто этот человек и как все произошло? — спросил Симоненко участкового. — Алексей Авдеев его зовут. Юрист, работает в обществе защиты прав потребителей. Живет в доме напротив, — участковый повернулся и показал на девятиэтажку неподалеку. — Как это все произошло, установить пока не удалось. Сторожа ночью не было на площадке. Жена увидела тело первой. Сами понимаете, в каком она сейчас состоянии. — Деваться некуда, — пожал Симоненко плечами. — Нам нужно допросить жену. Она сейчас главный и единственный свидетель. — Опускайте тело, — распорядилась Родионова. — Илья, займитесь. А мы допросим вдову. Марина Авдеева сидела у подъезда своего дома на лавочке. Рядом с ней понуро сидели трое мужчин. Один из них поддерживал вдову под локоть и говорил ей что-то успокаивающее. Допрашивать женщину начала Родионова. В состоянии такого горя беседа с посторонней женщиной все равно проходит доверительнее и мягче, чем с посторонним мужчиной. Марина начала отвечать, периодически прижимая к глазам платок и качая головой, как будто не могла поверить в то, что мужа больше нет, что она теперь одна. Вика продолжала расспрашивать, успокаивать, но снова и снова задавать вопросы. — Легли, как обычно, в одиннадцать. Я сразу уснула… Думала, он тоже… — У вашего мужа были враги? Женщина всхлипнула и покачала головой. Вместо нее ответил один из мужчин, который поддерживал вдову за локоть. — Мы все тут: я, Степа, Юра, ну и Леха, мы вчетвером инициативная группа. Против этой застройки. — А что с ней не так? — сразу спросил Соколовский. — Да все, — возмущенно стал говорить мужчина. — Во дворе должны были детский сад построить, потом об этом «забыли», и давай эту махину городить. А почва плывет, того гляди дома вокруг поедут, а им все равно. — А районные власти все одобрили? У застройщика есть разрешение на строительство? — Есть, только я гарантирую, что сто процентов дали взятку в администрацию. Так и Леша думал. — А у вас есть хоть что-то, что подтверждало бы дачу взяток? — спросила Вика. — Или вам это просто кажется? — Если бы! — мужчина махнул рукой. — Нам бы уже все претензии удовлетворили. — Леша… Он пытался их поймать на взятке, — заговорила снова Марина. — Но не получилось. Зачем он только туда пошел! — Скажите, — постукивая ручкой по своему блокноту, спросил Симоненко. — Муж часто скрывал от вас свои планы? — Никогда! И я всегда знала, куда он идет. — И все-таки чисто гипотетически, — Симоненко сделал извиняющееся лицо и прижал к груди руку. — Он мог вас обманывать? Возможность у него такая была? Вы же не следили за ним 24 часа в сутки. Звонки, эсэмэски не проверяли. Повисла неловкая пауза. Родионова укоризненно глянула на Валеру, но промолчала. Его вопрос был правильным, хотя и не совсем корректно сформулирован. Слишком прямолинейно для женщины, которая меньше суток назад овдовела. Симоненко игнорировал взгляд Родионовой и спокойно ждал ответа. Вместо женщины ответил один из друзей. — Леша никогда и никого не обманывал. Это был самый честный человек, которого я знал. И он всегда хотел одного — справедливости. Закончив осматривать труп, Илья стал обходить территорию. Он то приседал и рассматривал землю, то смотрел куда-то вдаль, оглядывался назад, то снова начинал ходить кругами. За этим занятием его и застал мужчина, который вышел из въехавшей на стройплощадку иномарки. Крепкий, коренастый, с властным взглядом, он недовольно посмотрел на эксперта, на своих рабочих и задал вопрос в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь: — Здравствуйте. А в чем дело, почему моим людям не дают работать? — Вашим? — сразу заинтересовался Симоненко и посмотрел на номер автомашины, на которой приехал мужчина. — А вы, собственно, кто? — Родион Федоров, — ответил мужчина таким тоном, как будто ждал, что все от неожиданности ахнут. Но никто не ахнул, а Вика и эксперт даже не обернулись. — Работу временно приостановили, — стал объяснять Симоненко, — потому что проводятся оперативно-следственные мероприятия. У вас тут совершено преступление. Не слышали? — Я слышал, повесился кто-то, — небрежно бросил Федоров. — Это трагедия. Но не преступление. Соколовский резко повернулся и подошел к Федорову. — Зато цинизм — преступление, — с неприязнью глядя в глаза предпринимателю, ответил он. — По новому УК за цинизм сажают. Или по морде бьют. Что выберите? Федоров от неожиданности уставился на полицейского, не найдя что ответить. В разговор вмешался Илья. — Вообще-то, это убийство, — задумчиво произнес эксперт. — По крайней мере, основания так полагать имеются. Смерть предположительно наступила в результате перелома основания черепа. Удар тупым предметом, скорее всего, вот этим. Эксперт покрутил в руках обрезок железной трубы, на котором в обилии виднелись следы черного порошка, с помощью которого он снимал отпечатки пальцев. — Место преступления вон там, на первом этаже строящегося здания. Прошу за мной. Когда все вместе с Ильей вошли в здание, то первое, что бросилось в глаза, были следы крови на полу у окна и на стене. — Вот здесь все и произошло, — сказал эксперт. — Судя по направлению брызг крови, по расположению пятен на полу, я могу предположить, что жертва сидела вот здесь. А убийца ударил его со спины по затылку. Первым ударом он только оглушил Авдеева. И когда тот упал, убийца нанес еще несколько добивающих ударов. — Как Авдеев мог не заметить убийцу? — с сомнением спросила Родионова. — Справедливый вопрос, — согласился Илья. — Он не мог не заметить. Значит, знал того, кто с ним был в помещении, и не опасался этого человека. А самое главное, что Авдеев, в момент нанесения ему первого удара, смотрел в другую сторону. — Да? Поясните? — с интересом попросил Симоненко. — Судя по характеру травмы, в момент первого удара жертва сидела вот так, — Илья присел под окном и опустил голову, уткнувшись взглядом себе в колени. — Смотрел сюда. Вот и не заметил. Родионова посмотрела на Федорова, который с интересом смотрел и слушал эксперта. — Господин Федоров, — спросила она. — Как прокомментируете, что покойный подал на вашу стройку в суд? И обвинял вас в даче взяток? — Вот это вопрос, — ухмыльнулся предприниматель. — А мне в этом какая выгода? Вы вон приехали, работа встала! Соколовский слушал перепалку, а сам смотрел на большой деревянный ящик, который стоял на боку днищем вперед. И в днище была проделана небольшая дырка, которая была направлена, судя по предложенной схеме Ильи, как раз на место преступления. Странный ящик. Когда полицейские вышли из здания, их снаружи поджидали те самые трое мужчин, которые недавно сидели с вдовой и успокаивали ее. Виктор, Степан и Юра. — Можно вас на минуту, — заговорил первым Виктор. — Мы вам не все сказали, не хотели при Марине говорить. Разговор один у нас был с Димой, сыном застройщика. После того как мы подали в суд, он к нам приезжал ругаться. И кроме всего прочего, он Леше тогда сказал, что если тот не отзовет иск, он его на этом кране повесит. — Именно эти слова использовал? — спросил Симоненко. — В том-то и дело, — хмуро подтвердил Степан. Дмитрия Федорова взяли в аэропорту в тот момент, когда он пытался купить билет на Рим. Вел он себя дерзко, вызывающе, но сопротивления не оказывал. В отделе, когда его привезли на допрос к Родионовой, он с язвительной улыбкой сел на предложенный стул и закинул ногу на ногу. — Почему вы пытались покинуть страну? — спросила Вика, рассматривая документы Федорова-младшего. — Не покинуть! Что значит — покинуть? — Федоров пожал плечами. — Я просто решил слетать в Рим. Люблю, знаете ли, путешествовать. — Постоянное место работы есть? — поинтересовался Симоненко. — Конечно, есть. У отца на стройке. Вы моего отца знаете? — с этими словами Дмитрий многозначительно посмотрел на Симоненко. — И в чем твоя работа заключается? — спросил Соколовский. — Решаешь щекотливые вопросы? — В офисе сижу, — демонстративно зевнув, как от скуки, произнес Федоров. — Общаюсь с клиентами. — По ночам? На выезде? — Чего? — нахмурился молодой человек. — Ничего, — вмешался снова Симоненко. — Где вы были прошедшей ночью? — Дома, — недовольно буркнул Дмитрий. — И кто это может подтвердить? Федоров неопределенно повел плечом и промолчал, разглядывая ногти на руках. Соколовский подвинул стул и сел прямо перед задержанным. — Мы нашли сторожа с вашей стройки. Вчера вечером ваш отец его отпустил, а сторож не ушел. Он там ночами квасил. И когда ты в два часа ночи приехал, то он испугался и спрятался.