— Это был несчастный случай… — И это все оправдывает? — с ненавистью крикнула девушка. — Уведите ее, — вдруг приказал Фишер. Двое охранников схватили Катю за руки и потащили из холла. Девушка стала вырываться с яростью дикой кошки, пытаясь ударить ногой, укусить сильных мужчин, которые крепко ее держали. — Не трогайте меня! — кричала она. — Довольны, вы, все? Вы достаточно на моей жизни потоптались? Фишер схватил руку девушки и потащил ее из холла. — Катя, мне жаль, — сказал Игнатьев, ловя взгляд девушки. — Ты хотя бы понимаешь, что моя мама… Та, что меня вырастила, она тоже погибла из-за вас?! А если бы я погибла в той аварии, вы бы сказали ему, что убили его родную дочь? — Мы поговорим потом! Уведите! — приказал Фишер. — И заканчивайте тут! Когда Катю вытаскивали из помещения чуть ли не волоком, Игнатьев и Соколовский инстинктивно двинулись к ней, но дорогу им преградили двое охранников с автоматами в руках. Пряников смотрел на спину Фишера и прикидывал, что он сейчас ближе всех к нему. И решаться надо сразу, потом такой возможности уже не будет. Потом вообще больше уже ничего не будет. Пряников бросился вперед. Он успел схватить крайнего охранника, тащившего Катю, пока у того были заняты руки, и выдернул у него из-за пояса пистолет. «Я успел сделать то, что надо», — подумал Пряников, падая на пол, когда в него попали. Симоненко, Иван и Жека схватились с охранниками, которые находились ближе к ним, в холле началась частая стрельба. Частая, но не прицельная, крошки штукатурки и мраморной облицовки полетели, как шрапнель, во все стороны. Симоненко сумел вывернуть руку охраннику, прижать его к себе спиной и пустить длинную очередь по холлу, свалив двоих. Остальные охранники бросились за колонны и упали на пол, за тяжелыми дубовыми лавками. Игнатьев схватил Игоря и потянул в укрытие, когда несколько пуль впились в стену возле них, но Соколовский вырвался и метнулся почти на середину холла. — Если так выглядит справедливость, то месть мне нравится больше! — крикнул он Фишеру. Тот обернулся на его слова, и в тот же момент несколько пуль, выпущенных Игорем и Игнатьевым, попали ему в грудь. Фишер удивленно вскинул брови и повалился на пол, все еще сжимая руку девушки. Катя закричала и упала на колени. Соколовский, не обращая внимания на свистящие пули, подбежал к Кате и обхватил, закрывая своим телом. Оказавшийся рядом Игнатьев стал помогать обоим отползти за угол. В холле стало тихо. Только кое-где еще со звоном катились по каменному полу горячие гильзы, кто-то стонал, кто-то тяжело дышал, отползая в укрытие и за угол соседнего коридора. В воздухе стоял кислый запах сгоревшего пороха и крови. Охранники перекрыли проход в служебные помещения банка и выход наружу через главный вход. Пряников, зажимая рану, чуть шевелился в середине холла на полу. — Что? Сейчас тоже нет плана? — поинтересовался Игнатьев. — Что вы, — ответил Соколовский, — какой план! Я давно импровизирую. И тут случилось неожиданное. Охранники стали выходить из укрытий и складывать оружие, поднимая руки и сцепляя их на затылках. Соколовский понял, что у каждого на груди или на лице движется красная точка лазерного прицела. — Хорошая у нас была команда! Дружная, — вставая на ноги, сказал Симоненко. Затем он повысил голос и приказал: — Все кладем оружие на пол, ложимся рядом, руки за голову! Генерал Корнилов сидел на заднем сиденье служебной машины и смотрел, как из банка выносят тела. — В «конторе» ты больше не значишься, — сказал он Симоненко, сидевшему на переднем сиденье. — «Контора» не имеет отношения к этой грязи. Ментовская операция. И еще будет расследование твоих действий. — Товарищ генерал, разрешите сказать? — вдруг отозвался Валерий. — Чего еще? — недовольно спросил Корнилов. — Идите в жопу, — с наслаждением сказал Симоненко, вылез из машины и аккуратно закрыл за собой дверь. Пряникова на каталке увозили медики. Соколовский стоял рядом и смотрел на него. С трудом разлепив губы, Андрей Васильевич с хрипом прошептал: — Про маму… — правда… Игорь повернулся и пошел по холлу. Тела, мертвый Васильев, мертвый Фишер. Кто-то быстро шел от входа. Игорь обернулся и увидел Вику. — Я видела по телевизору репортаж о событиях здесь, — заговорила взволнованно Родионова. — Потом пыталась дозвониться до тебя, Валеры. Я не могла просто сидеть и мучиться в неизвестности! Она подошла и посмотрела на мертвое лицо Фишера. — Легче? Соколовский только отрицательно покачал головой. Мимо Игнатьев тащил за руку Катю, пытаясь уговорить ее. — Пусти меня… Да пусти же! — кричала Катя, вырывая руку. — Ты хотя бы понимаешь — я дважды видела, как убивают моего отца! — Кать… — Скажешь, он был чудовище? — кричала Катя, отступая от Игнатьева к телу Фишера. — А кто — нет? Кто не чудовище? — Мы обо всем поговорим, но не здесь. Не сейчас. — Это ведь никогда не кончится! — зажав голову руками, кричала Катя. — Месть. Всегда только месть. Даже когда говорит, что ищет справедливости, то хочет только мести… — Ты должна идти со мной, слышишь? — Игнатьев снова сделал попытку подойти к Кате и взять ее за руку. — Я ведь хорошо жила. Все в порядке было. Все было в прошлом. Я не знала ничего… А он пришел и все взорвал, все, все… уничтожил, все отнял!.. Он виноват. Он все уничтожил. — Катя, стой! — вдруг громко закричал Игнатьев. Этот крик услышала Вика, когда уже подходила к выходу. Она обернулась и успела увидеть, как Катя бросилась к Соколовскому, поднимая с пола чей-то пистолет. — Ненавижу! Твою! Справедливость! Вика с ужасом бросилась назад, понимая, что Игорь не видит происходящего. Она с силой толкнула его, когда прогремел выстрел. Тупой удар в спину, и все вокруг в глазах Вики вдруг поплыло, как тогда, когда она лежала под капельницей. Соколовский подхватил Вику, но она выскальзывала из его рук. Он смотрел ей в глаза, но глаза Вики заволакивало туманом. И тело ускользало. А потом из груди Игоря струйкой стала вытекать кровь. Он медленно опустился на колени, а потом упал на бок рядом с Викой. Он еще видел ее и свою руку. Рука скользила в луже крови и никак не могла дотянуться. Потом все накрыла темнота. * * * notes Примечания 1 Речь идет об одном из наиболее известных мысленных экспериментов, предложенных австрийским физиком-теоретиком, одним из создателей квантовой механики, Эрвином Шредингером.