Генерал выслушал отдавшего ему честь офицера и приказал уезжать. Офицер немедленно подчинился. Молодой человек держался от генерала шагах в десяти – и полковник даже отсюда видел, с какой ненавистью он смотрит. – Иди и ты к машине, Тарик – сказал бригадир – мне нужно поговорить с этим человеком. Молодой человек немедленно повиновался. Он не шел – а пятился спиной вперед, готовый в любую секунду открыть огонь. Когда они остались одни – бригадир поддел носком ботинка камень – и он улетел в пропасть, стукнувшись обо что-то по дороге… – Если твой враг сильнее тебя, господин Ли – начал бригадир – если он силен настолько, что нет никаких возможностей победить его, можно сделать одну из двух вещей. Можно поднять руки и сказать «Я сдаюсь!». Это то, чему сейчас учат. Это то, что сейчас многие делают. Но это не то, чему учили меня, полковник. – Китай не враг вам… – осторожно сказал Ли. – Вы не дослушали меня. Есть и второй путь. Если враг так силен – присоединись к нему. Стань самым преданным его слугой. Уверь его в собственной лояльности. Поднимись так высоко, как только сможешь. И только тогда – отомсти. Полковник молчал, потому что ему нечего было сказать. – Вы знаете, кто я? Полковник Ли решил, что притворяться нет смысла. – Да. Вы один из основателей Талибана. Высокопоставленный офицер пакистанской разведслужбы. – Значит, вы не знаете, кто я такой – сказал бригадир – я родился в небольшой деревушке, в небольшом поселении на дороге Джелалабад – Кабул. Когда меня сбила машина, русские – мы называли их шурави – взяли меня в свою больницу и вылечили меня. Пока я лечился – моего отца убили исламские экстремисты, моджахеды. С тех пор, я поклялся им отомстить. И мщу до сих пор. Я знаю свое место и несу свой жребий… – Вы уверены, что это стоит говорить мне, генерал? – осторожно осведомился полковник. – Уверен… – вздохнул бригадир – многие в Афганистане втайне считают, что шурави предали нас. На самом деле – они предали себя самих. Отреклись от своей веры, от своих отцов, от справедливости. Аллах им судья, он наказал их. Но не наказаны те, кто принес на мою землю войну. Кто убил моего отца! На чьих руках кровь сотен тысяч невинных! Кто разрушил мою страну и сделал меня чужаком! Американцы, пакистанцы, саудиты… Все они – воюют друг с другом только для вида! А на самом деле… разве не сказано: а у кого друзья из неверных, тот и сам из таких… – Да, так сказано в Коране – подтвердил полковник Ли. – Я обращаюсь к вам, как к резиденту китайской разведки в Пешаваре. Как к представителю единственной страны, которая еще не предала себя и может принести справедливость на эту землю. Справедливость равенства в труде, а не равенства под ножом палача! Я коммунист, я коммунист до сих пор! Я готов помочь вам в том, чтобы освободить и эти земли и мою родину от империалистических захватчиков! Полковник Джозеф Ли решил играть игру до конца. Отчасти – потому что он не верил этому бригадиру с сединой в волосах. Сказать он может все что угодно, уверять в чем угодно – именно так происходит перевербовка. Отчасти – потому что не хотел провалиться. Сейчас – могут быть приняты любые решения: он признается в том, что агент китайской разведки и его выбросят в пропасть. Или выведут на суд. Может, это американский агент? – Боюсь, я всего лишь скромный торговец. Да… я оказывал какие-то услуги товарищам из моей страны, но у меня нет таких полномочий… По опыту – полковник знал что в таких случаях стоять на своем глупо. Признайся в малом. Да, оказал пару услуг – а что вы хотите, иначе бы фабрикам запретили торговать со мной, вы же знаете, что Китай несвободная страна и если что-то приказывают – надо делать. С той стороны стола, на месте того кто допрашивает – сидит бюрократ, ему надо быстро получить что-то, чтобы отчитаться перед начальством. Поэтому – зачем ему давить дальше… – Я знаю, что вы не решаете таких вопросов… – сказал бригадир – в таком случае, передайте тому седому человеку, который послал вас сюда, известному как Белый Дракон, что бригадир пакистанской армии Алим Шариф желает перейти на другую сторону. И передайте ему вот это… Бригадир достал из кармана небольшую флеш-карту и протянул ее полковнику. – Берите, берите… – Что это? – Это некоторые мои записи. Вы должны знать, что компьютеры, которые закупаются для разведки – особенные, на них нет ни дисковода, ни устройства для записи дисков ни разъема для того чтобы вставить флеш-карту, с них вообще никак нельзя скачать информацию. Но я делал кое-какие записи у себя дома. Здесь – имена всех известных мне американских агентов, работающих в Зоне племен под тем или иным прикрытием. И остальная информация о них, которая мне известна. Это вступительный взнос, вы должны понимать. Для полковника Ли наступил момент принятия решения – самого важного в жизни. Он отлично осознавал – такие возможности бывают один раз в жизни. Если он возьмет флеш-карту – он признает, что работает на китайскую разведку и знает Белого дракона. Если этот бригадир лжет – он может либо арестовать его на месте, либо и вовсе – выбросить в пропасть. Но если этот пакистанец искренен – значит он, полковник Джозеф ли завербует безусловно лучшего агента китайской разведки в этой стране и… наверное совершит вообще одну из лучших вербовок за всю историю китайских разведслужб. В таком случае – перед ним открыта дорога, первое назначение сделает его генерал-майором и как минимум начальником отдела. Учитывая, что данные полученные от этого агента будут докладываться на Политбюро ЦК КПК – его имя услышит сам Генеральный секретарь. А это дорога на самый верх… возможно даже в преемники Белого дракона. Это его единственный шанс – три пятых русской крови в жилах и пятая часть манчжурской закрывают дорогу наверх навсегда. Если он не совершит что-то выдающееся, из ряда вон выходящее, за что его просто не смогут не выдвинуть наверх. Полковник Джозеф Ли протянул руку и взял флешку… Пекин, КНР. Закрытый город. Несколько месяцев спустя С давних времен – власть в Китае носит сакральный характер. Она закрыта, здесь невозможна какая-либо демократия, любая демократия или даже попытка ее внедрения почти гарантированно приведет к хаосу и росту сепаратизма. С давних времен власть в Китае была отделена от простых смертных – китайский император построил для себя в Пекине закрытый город, где любого простолюдина ждала смерть просто потому, что он осмелился заглянуть за его стены. Коммунистическое правление ничего не изменило, просто император сейчас назывался по-другому. Генеральный секретарь ЦК КПК. Политбюро ЦК КПК было расквартировано в Запретном городе – дворцовом комплексе посреди Пекина. Это самый крупный дворцовый комплекс мира, его общая площадь составляет семьдесят два гектара, он больше Версаля. По своему периметру он окружен стеной и десятиметровым рвом с водой. В нем более восьмисот зданий и девять тысяч девятьсот девяносто девять комнат. Эти семьдесят два гектара застроены очень свободно – это в центре огромного мегаполиса! – и потому здесь были небольшие рощи, пруды и даже довольно приличного размера остров, на котором когда то отбывал ссылку один из императоров. Сейчас – большая часть Запретного города использовалась как музейная экспозиция – но некоторые здания все еще использовались для государственных нужд. Например, для встреч Политбюро ЦК КПК в неполном составе с присутствием министров силового блока правительства. Официально, в Китае не существовало органа, подобного Совету безопасности России или Совету национальной безопасности США – но такой орган был нужен и потому он существовал. Здесь свили свое гнездо драконы… Еще месяц назад – подобное сборище было бы невозможным: сам генерал Вэй Чжолинь воспротивился бы ему, опасаясь непредсказуемой реакции Генерального секретаря. Если бы он сказал «нет» – то это и было бы нет и сильно осложнило бы работу. Но совсем недавно – Съезд Коммунистической партии Китая избрал нового Генерального секретаря, и это стало еще одним шагом к пропасти… Это было столь важно, что отдельно надо выделить два момента. Первый – новый Генеральный секретарь был юристом. Так получилось, что когда разразился Армагеддон – из трех великих держав в двух из них у власти были профессиональные юристы, причем один из них был кандидатом юридических наук, а второй – доктором юридических наук. Главой третьей и самой сильной державы была дама, популистски настроенная и опасная не меньше, чем обезьяна с готовой к подрыву гранатой… ладно. В том, что произошло то что произошло – был серьезный вклад этих людей и юридическое образование двоих из них – наложило на ситуацию и на личности этих принимавших решение людей определенный отпечаток. Все дело в том, что юристы достаточно специфичные люди, они отличаются от рабочего или… скажем врача. Если рабочий неправильно вставит заготовку в станок или не зафиксирует ее – будут определенные последствия, и он об этом знает. Испортится заготовка, можно запороть сам станок, можно получить заготовкой себе по лбу или лишиться пальца. Врач, принимая пациента и проводя лечение, знает, что если она совершит ошибку, то состояние пациента может серьезно ухудшиться и возможна даже смерть. Юрист – имеет дело с бумагами, не с людьми или неодушевленными объектами – а с бумагами и производит – тоже бумаги. В случае если он совершит ошибку – проблемы будут тоже с бумагами и скорее всего – не у него. Он это понимает. Прибавьте к этому профессиональный талант как обходить законы – это обычные, простые смертные не связываются с законом и считают, что лучше его не нарушать, а то мало ли, хороший юрист умеет его обходить. Прибавьте профессиональный цинизм и неверие в людей – юрист видит множество людей в не самой лучшей ситуации, потому что если все нормально – к юристу не идут. Прибавьте к этому и понимание «пусть гибнет мир, но здравствует юстиция» и тот факт, что в любой ситуации юрист смотрит сначала на бумаги, потом на людей, на него наваливается столько всего, что юрист, чтобы не сгореть, привыкает равнодушно относиться к людям. Согласитесь – не самые лучшие навыки и привычки для главы государства. Еще круче бывает, если глава государства бывший сотрудник спецслужб… а в спецслужбах юристов очень много. Второй. Если предыдущий генеральный секретарь был комсомольским организатором из низов – то новый был сыном одного из высших руководителей КНР первого партийного призыва. Более того – сыном опального высшего руководителя КНР, удаленного из Пекина из-за разногласий с генеральным секретарем партии, брошенного в тюрьму. И то и другое было значимо. Первое – означало то, что у нового руководителя КНР были вполне ощутимые националистические и имперские замашки. У него не было «синдрома дворняжки», которым страдают руководители страны в первом поколении, да еще и пришедшие к власти не совсем легитимным путем. Если предыдущее руководство КНР предпочитало не обострять – то этот генеральный секретарь задумывался о геополитической игре, о поиске достойного места для КНР в новом мире. Он был жестким – его отца бросили в тюрьму во время чисток, его самого отправили в деревню на перевоспитание и можно себе представить, как там относились к сыну врага народа – но он не сломался. Он был предельно деловым, привык прогрызаться с самых низов. Он был рыночником, мыслил в категориях ресурсов и конкуренции, что было очень опасно для Запада. Наконец – перед самым назначением на пост председателя КНР в качестве зампреда он курировал иностранные дела и на этом посту получил несколько пощечин в Африке и на Востоке. Китай налаживал отношения со странами, вкладывал туда деньги – а потом приходили американцы и делали там революцию. Он это воспринял как пощечину лично ему, пощечину конкретно от Америки – а сыну высшего руководителя, сосланному в деревню и пробившемуся на самую вершину пирамиды власти – давать пощечины было очень опасно. Новый генеральный секретарь не был членом группировки драконов, потому что был осторожен и не имел на это права. Как высший руководитель страны – он должен был быть над схваткой, а не в гуще ее. Нужные люди – съехались в Запретный город на неприметных черных Ауди, производимых в стране для чиновников высокого – но все же не такого высокого ранга, как сейчас, уровня председателя КНР и министров правительства. Охрана незаметно заняла посты – и эта незаметность как раз и была высшим признаком профессионализма. В Китае вообще любили делать все без особого шума – и как то без особого шума еще три десятилетия назад страна третьего мира – стала второй, а по некоторым позиция и первой экономикой мира. Председатель КНР вошел в комнату, где проводилось заседание последним. Было очень холодно – нормального отопления здесь не было, а дело было уже к зиме. Но новый Председатель с детства привык к холоду, в деревенском доме, где он жил тоже не было отопления. Остальные были вынуждены терпеть, а кто-то – даже украдкой согрелся глотком маотая, рисовой водки… – Доложите… – холодно сказал он, оглядев собравшихся. Заместитель председателя правительства КНР, отвечавший за иностранные дела коротко доложил. Ситуация обостряется, китайские вложения, все сделанные за десять лет экономические вложения в страны третьего мира под угрозой. Американцы в партнерстве с Саудовской Аравией, Кувейтом и Катаром – последовательно дестабилизируют одну страну за другой. Цель… судя по тому, что удалось понять – контролируемый сброс недовольства, свержение нескольких неугодных Америке лидеров. Частично – со стороны Америки – просто глупость. – О чем они думают? – раздраженно сказал Председатель – они поддерживают тех людей, против которых им придется потом воевать! Руководитель китайского ГРУ, рядом с которым сидел невысокий старик с седыми волосами и в генеральском мундире – поднял палец. – Да? – Позволяю заметить одну вещь, товарищи – сказал руководитель китайской военной разведки – возможно, мы напрасно ищем злой умысел американцев там, где есть только глупость. Исходя из анализа высказываний, официальных и неофициальных руководства США, в том числе перед членами Конгресса – видно, что они сами плохо понимают последствия предпринимаемых ими действий. Так, помощник президента США по вопросам национальной безопасности предлагал на полном серьезе настаивать на введении в Египте и Алжире суда присяжных как средства отвести недовольство от правительства. – Меня больше волнует то – сказал Председатель – что действия американцев отличаются завидной эффективностью! Они хотят сбросить правительство – они сбрасывают его. При необходимости – устраивают решение Совета безопасности ООН, но если мы выступаем против преотлично обходятся и без него! Они блокируют любые попытки, что наши, что русских защитить свои интересы – и при этом в глазах мирового сообщества выглядят как защитники демократии. Мне плевать на демократию и на то, как выглядят они и как выглядим мы! Меня больше тревожит наша неэффективность! Чем занимается наша разведка? Чем занимается наше министерства науки и техники? Чем занимается наше министерство обороны! Как расходуются народные деньги, выделяемые на нужды обороны? Почему американцы так разнузданно ведут себя, и им при этом все сходит с рук? Кто-то ответит мне на этот вопрос? Начальник военной разведки КНР сильно испугался – обычно новый руководитель утверждаясь в должности обязательно делает пару громких отставок, чтобы показать всем, кто в доме хозяин. Сейчас – под удар мог попасть он. – Товарищи, вместе с нами находится генерал Вэй Чжолинь, один из лучших наших сотрудников, он курирует действия в кризисных регионах. У него сообщение чрезвычайной важности. Генерал Чжолинь, Белый дракон – про себя нецензурно выругался. Его сообщение все должны были слушать в конце, когда все в достаточной степени устанут. Но его начальник – испугался оргвыводов и выпихнул под огонь критики себя вместо него… – Если есть что сказать, давайте послушаем – бросил Председатель. Настало время говорить профессионалам. Генерал Вэй Чжолинь он же Белый Дракон, второй по возрасту в этой комнате – заговорил с места, не вставая. Его положение в спецслужбах КНР и тайной иерархии китайской власти, а так же возраст позволяли ему говорить, не вставая даже перед Политбюро ЦК КПК. Генерал Вэй Чжолинь говорил негромко – но каждое его слово было весомым и падало в стоячую воду молчания подобно камню, падающему в один из подернутых зимним ледком пруд Вечного города… – Мне представляется, товарищи… – сказал он – что здесь и сейчас, в течение максимум ближайших пяти лет решится, чьим станет двадцать первый век. Веком Срединного царства или веком растленного Запада. Времени мало и решения надо принимать прямо сейчас. Ключом к господству во всем третьем мире, а в перспективе и не только в третьем мире – будет ислам. Но ислам – это всего лишь инструмент, важно то, кто именно держит его в руках. Сейчас ислам является не более чем орудием в нечистых руках разложившихся монархий Залива. Они используют его для узкокорыстных целей, таких как подержание высоких цен на нефть и закулисная торговля с Западом. На их территории находится Мекка и Медина, на их территории находятся основные исламские проповедники и богословы – и все они давно предали людей, им доверившихся, давно имеют тайные и грязные дела с западными странами. Но в то же время, товарищи, ислам как религия и как мотив к действию зиждется не на тайных договоренностях и открытых проповедях ненависти. Он зиждется на угнетении, несправедливости, нищете, которая царит в странах Востока, Африки, у нас под боком в Пакистане. Правда в том, товарищи, что люди голодны, угнетены и жаждут справедливости. В Пакистане, на нашей западной границе – живут уже почти двести миллионов человек, они живут в ужасной нищете, подрабатывая на поденных работах. Они гнут спину на землях, принадлежащих армейскому командованию за жалкие крохи. Над их головами летают чужие беспилотные самолеты – убийцы и убивают их – эти самолеты появились в небе Пакистана в результате постыдной продажи страны пакистанской военщиной – военщине американской. Люди – понимают все это, ислам в данном случае – является всего лишь объединяющим центром, борьба же этих людей – глубоко классовая и освободительная. Мы, китайцы, Коммунистическая партия Китая, люди прошедшие через множество лишений, отстоявшие и укрепившие свою страну, превратившие ее в сверхдержаву, не поддавшиеся посулам и угрозам ревизионистов с севера, сохранившие в чистоте бессмертное учение – можем и должны встать во главе этой освободительной борьбы угнетенных народов. Сами мусульманские богословы говорят, что один день на джихаде, священной освободительной войне – заменяет сотню дней поста, тысячи часов бесплодных, лживых речей и проповедей. Сейчас джихад идет в Пакистане, в Афганистане, он уже начался в Египте, в Ливии, он идет в Сомали. Никто из шейхов, никто из проповедников, которые сейчас рассылают фетвы – ни дня ни пробыл на джихаде. Единственный – погиб несколько месяцев назад в Абботабаде и с его гибелью саудовская разведка лишилась важного инструмента влияния на дела. Мы должны, товарищи, всецело поддержать богословов Пакистана и Афганистана, тех кто ежедневно, с оружием в руках сражается против американских и британских дьяволов – империалистов – против растленных проповедников аравийских монархий – тех, кому лень даже лишний раз подняться, чтобы совершить положенное поклонение Аллаху, намаз! Генеральный секретарь ЦК КПК поднял палец, означающий, что он хочет сказать. По виду – он уже не был так зол, наоборот – он был заинтересован. – Товарищ Вэй, вы хорошо говорите, но можете ли вы предложить конкретный план действий, чтобы мы могли рассмотреть его прямо сейчас. – Да, товарищ Генеральный секретарь, могу… Генерал Вэй Чжолинь вынул из внутреннего кармана скромного френча фотографический снимок в конверте и положил его на стол. Снимок моментально передали генеральному секретарю ЦК КПК. Тот – с интересом вгляделся в изображенного на снимке мужчину в военной форме и с поседевшими волосами. – Кто это? – с интересом спросил он. – Это генерал – майор пакистанской армии Алим Шариф, заместитель начальника Межведомственной разведывательной службы Пакистана. На сегодняшний день – это самый ценный наш агент в пакистанских разведывательных службах. За столом поднялся тихий ропот, который моментально стих, стоило генеральному секретарю ЦК КПК поднять палец. – Это хорошо сделанная работа, мастер Вэй… – в раздумье сказал генеральный секретарь – но можем ли мы доверять этому человеку? А что если это игра американцев. Вы хотите сказать, что стоит затевать большую игру, опираясь лишь на одного из варваров? До всех дошло сразу – обращение «мастер» означает мастера высокого класса боевых искусств, в Китае это очень уважительное обращение, причем так может обратиться и старший к младшему и младший к старшему. – Этот человек, Алим Шариф, товарищ Генеральный секретарь – родился в Афганистане в бедной семье. Он коммунист, работал на коммунистический режим в Афганистане. Потом эмигрировал, поступил на службу в межведомственную разведку Пакистана. Он один из создателей движения Талибан, сетей Хаккани, знаком со всеми лидерами агрессивных исламистских группировок… Генеральный секретарь снова поднял палец. – Из того, что вы говорите, мне видится облик беспринципного предателя и приспособленца, мастер Вэй…