– Уже тридцать лет, эфенди. Я был ранен в бою с шурави и меня отправили на лечение сюда. А потом я остался здесь, в Америке. У меня есть карточка, эфенди… – Да мне все равно – генерал почему-то пожалел, что начал этот разговор – тебе нравится в Америке? – Да, эфенди, это великая страна. Великая страна – повторил афганец. – И почему же в такой великой стране растут цены на бензин – задумчиво сказал генерал. – Не знаю, эфенди. Они повысились только сегодня утром. Может быть, потому что шурави победили американцев? – Что?! – не понял генерал. – Купите газету, мистер. Здесь все написано, очень хорошо написано. Генерал достал немного мелочи, сыпанул на прилавок, взял газету. Уже поворачиваясь, чтобы уходить, он поймал краем глаза взгляд старого афганца – страх в нем сменился ненавистью и злорадством. Вот так вот. Это те, с кем мы живем бок о бок. Тридцать лет назад мы делали все, чтобы помочь им. Сейчас – они делают все, чтобы убить нас. Генерал вышел из маркета, немного отъехал в сторону, чтобы не мешать заправляться другим. Мельком пробежался по газетным статьям… Зазвонил телефон. Генерал посмотрел – Марк Гиббс, его вроде как начальник. – Слушаю. – Мистер МакКристалл. – Он самый. – Я хочу вернуться к вопросу о индийском контракте. – А что с ним? – Госдепартамент заблокировал поставку. Генерал не поверил своим ушам. – Что? – Они сейчас составляют меморандум. Суть меморандума – мы предлагаем на тендер изделия, содержащие не подлежащие передаче технологии. Генерал знал, что все это ерунда. Он лично договаривался о прохождении контракта с нужными людьми. У него был опыт – большая часть работы генерала в мирное время – и даже в военное – заключается в выбивании того, что нужно из штаба или из финансистов. – Я лично договаривался. Этого не может быть. В трубке немного помолчали. – Я нисколько не сомневаюсь в ваших способностях, сэр… – наконец вежливо сказал Гиббс – птичка пропела мне на ушко, что запрет решили оформлять в последний момент. – Что? Какого хрена? – Хороший вопрос, генерал. На вашем месте я бы попытался найти на него ответ и побыстрее. Сами понимаете – если этот меморандум увидит свет божий, справиться с ним будет куда сложнее. А русские – не будут сидеть, сложа руки. – Я понял. – Полагаю, вас не стоит ждать в офисе, сэр? Волка ноги кормят. – Да… Не стоит. Генерал съехал с площадки, на которой стоял, проехал немного дальше по дороге и встал на стоянку перед мотелем. Мысли разбегались в сторону. Они что – боятся, что индусы передадут технологии русским? Технологии там действительно были секретные – но без них предложить индусам было нечего. «Экспортные» версии их не интересовали – прошли те времена. Или просто – кто-то решил, что его пенсионный фонд нуждается в пополнении после недавнего биржевого краха? Сукины дети… Генерал достал телефон, по памяти набрал номер. Дождался, пока ответят. – Марк? В чем дело, сукин ты сын? – спросил он. Следующие пятнадцать минут – он выслушивал распинания ответственного чиновника Пентагона, занимающегося помимо прочего и контролем экспорта, что решение было принято не им и он сделал все, что было в его силах. Если участь тот акт, что он получил тридцать тысяч долларов в акциях, которые после оглашения информации о контракте могли взлететь до семидесяти – объяснение было не самым убедительным. Но генерал получил самое главное. Информацию о противнике. В данном случае – о том, откуда, из какого кабинета поступил звонок. Если Марк не врал… Подумав – генерал ничего не делал не подумав, иначе можно было влипнуть в неприятную историю – он решил, что Марк не врет. Если бы врал – придумал бы историю поправдоподобнее этой. Оставалось понять, при чем здесь Госдепартамент. Индия была дружественной страной и прямо Госдепартамент – эти поставки не задевали. Получив информацию о противнике, генерал решил идти в атаку. В работе – он придерживался примерно тех же правил, какие использовал при планировании операций. Одна из них – это неожиданность. В таких обстоятельствах – он никогда не звонил заранее и не предупреждал о визите. Если человек знает о визите – он подготовится и психологически и документацию подберет. Если же визит будет неожиданностью – можно добиться намного большего. Пожалел только том, что не надел мундир. Конечно, не самый лучший способ его использования – но и так неплохо. На то, чтобы добраться до Госдепартамента – ему потребовалось около получаса. Половина от этого времени – для того, чтобы припарковать машину. Центр Вашингтона застраивался в те времена, когда основным средством передвижения была лошадь – а Шевроле Тахо будет все же погабаритнее, чем лошадь. Окончательно добило центр Вашингтона – строгий запрет на парковку возле федеральных зданий. После событий тринадцатого года – опасались машин – бомб. Генерал запер машину. Взял портфель, который всегда носил его адъютант, а теперь он носил его сам. Высокий, худощавый – в генерале было что-то ястребиное и во внешности и в повадках. Он был хищником, все это знали, и он сам это знал, и было большой глупостью со стороны администрации – отправить его в отставку из-за нескольких, произнесенных на диктофон слов. Благопристойность – вот как это называлось. Чем глубже они увязали в дерьме – тем больше заботились о том, чем от них пахнет… В холле Госдепартамента – он был небольшим – дежурили двое полицейских с автоматическими карабинами М4. Генерал нарочито громко спросил, нужно ли сдавать пистолет – и полицейские насторожились, заняли места по схеме немедленного реагирования. Все это было бы смешно – если бы не было так страшно. Места, куда можно было сдать пистолет – здесь, конечно же, не было – и договорились, что пистолет пока побудет в комнате службы безопасности. Избавившись от пистолета, генерал поднялся на третий этаж, где обитала некая миссис (или мисс? Лесбиянок и феминисток полная коробочка) Кэрол Чайлдерс, которая, по информации генерала и наложила запрет на использование кое-каких технологий в истребителях-бомбардировщиках индийского тендера. Строго говоря, самому генералу тоже не нравилась их передача: Индия пыталась создать собственную авиапромышленность, и эти технологии были бы ей весьма кстати. Но сейчас – он работал на другой стороне и привык отрабатывать деньги, которые ему платили. В приемной – оказалась чернокожая девица лет сорока: девица, потому что она ей пыталась выглядеть, что было ей не к лицу, и уж точно не к лицу – правительственному учреждению. Она ничуть не удивилась визиту генерала, и даже не попросив выждать некоторое время – пригласила его в кабинет. А вот в кабинете – генерала ожидал сюрприз. – Чертов сукин сын… Так это ты… – растерянно сказал он. Никакой Кэрол Чайлдерс в кабинете не было. В кабинете, за столом руководителя – сидел генеральный секретарь НАТО, генерал армии Дэвид Петреус… Генералу Петреусу недолго удалось просидеть в кресле директора ЦРУ: сожрали. Впрочем, он держался еще прилично: Портера Госса, бывшего резидента в Германии и Франции сожрали за несколько месяцев, только за то, что он решил проверить, кто чем в ЦРУ занимается и какие результаты получает. Задуманное как передовой отряд в войне с мировым коммунизмом, в ЦРУ изначально закладывались совершенно другие принципы деятельности, отличные от деятельности других секретных учреждений. Требования секретности нарушали функционирование информационных цепочек, а проверка деятельности того или иного оперативника была столь сложна и была связана с преодолением такого количества административных барьеров – что проще было это не делать. ЦРУ создавалось как прибежище фанатичных антикоммунистов, которые душой болеют за дело, и которых не надо проверять на каждом шагу – бороться с коммунистическим проникновением они должны были по велению сердца. Но коммунизм издох как загнанная лошадь на крутой обочине истории, основной враг Америки прекратил существовать – а вот ЦРУ свое существование продолжило. Потому что любую организацию – создать просто, а вот избавиться от нее практически невозможно. Если ты задашься вопросом для чего нужно то или иное ведомство – только задай его и теперь тобой моментально возникнет доклад на тысяче страницах, обосновывающий нужность и полезность этого ведомства, причем все они будут написаны под копирку. Если ты спросишь, каковы успехи этого ведомства, тебе обстоятельно ответят, но ответ будет сводиться к следующему: без нас было бы на порядок хуже. Вот и получается. Полицейских и агентов ФБР все больше – а преступность только растет, каждый девятый житель страны исполняет то или иное наказание или находится под наблюдением. Если ты пойдешь к врачу – он назначит тебе кучу анализов и исследований, которые ни хрена не покажут, но которые будут очень дорого стоит. Служба по борьбе с наркотиками работает в поте лица – но наркотиков в стране все больше, в приграничье уже появились настоящие бандформирования, вооруженные до зубов. Если ты купил машину – через год она у тебя обязательно сломается, причем сам, по журналу «Популярная механика» ты ее не починишь, как раньше – на современных машинах даже моторный отсек прикрыт специальным колпаком, который только механики на сервисе снять могут. Так и в ЦРУ – служба существует, а толка от нее нет, за исключением разве что нескольких опереточных русских шпионов, которых недавно поймали. Недаром – основную роль в борьбе с терроризмом сейчас играют не ведомства – а временные сводные оперативные группы, в которых собираются самые толковые люди из армии и спецслужб. Кто хочет и может работать – идет туда. Кто не хочет – имитирует бурную деятельность в Лэнгли. Вот и генерала Петреуса – съели без соли старожилы Лэнгли и не поморщились. Он то, наивный, хотел реформировать ЦРУ, приспособив структуру к новым реальностям, к активной, даже силовой разведке в зонах боевых действий или зонах повышенной опасности: наподобие русского ГРУ, которое по указаниям из Вашингтона так хотели разрушить. Но скажите, что лучше: сидеть в московской или берлинской резидентуре и встречаться с осведомителями на дипломатических приемах или в кафе на центральных улицах – или в Кандагаре. Чалма, автомат Калашникова, машина с заведенным двигателем на соседней улице и четкое осознание того, что если ты ошибся с агентом – тебя не вышлют, не объявят персоной нон-грата, не будут судить – а отрежут голову перед камерой. Как – нормальный выбор? Так что с самого начала деятельности генерала Петреуса как директора ЦРУ – он подвергался ожесточенным нападкам, а его решение привлечь в ЦРУ наиболее толковых офицеров разведки из армии – и вовсе встретило бешеный отпор: в травлю чужака включились все, делая это с рвением, достойным лучшего применения: например, поиска муллы Омара или Аймана аль-Завахири. Генерал держался долго и упорно – но после двенадцатого года, после прихода новой администрации, «администрации воинствующих дилетантов», как ее называли – его выкинули из ЦРУ и даже не дали нормальной должности. Только недавно, несколько месяцев назад, он стал генеральным секретарем НАТО, гибнущего, раздираемого противоречиями военного блока – после того, как предыдущий секретарь был вынужден покинуть свой пост, взяв на себя вину за массовые убийства, пытки и прочие военные преступления на Украине. В Вашингтоне он предпочитал не появляться – и генерал МакКристалл сильно удивился, увидев его здесь в чужом кабинете. – В какой-то степени я – заявил Петреус, протягивая своему бывшему подчиненному чашку с кофе – тебе не кажется, что мы все-таки зря экспортируем туда эти истребители. – Нет, не кажется. – Почему же? – Потому что индусы все равно получат эти истребители. Только это будут русские истребители. А подрядчики в нескольких штатах – потеряют заказы, и мы потеряем до восьмидесяти тысяч рабочих мест. – Может быть. Если так рассуждать… распространение оружия повышенной эффективности по планете дает приличную занятость. Сначала у изготовителей оружия. Потом – у нас, когда мы с этим разбираемся. МакКристаллу это не понравилось. – На что ты намекаешь? – прямо спросил он, усаживаясь на стул для посетителей спинкой вперед, как в молодости. – На то, что пришло время кое с кем разобраться. Догадываешься, почему я здесь, а? Раньше ты был сообразительным. – Русские? – мгновенно понял генерал. Петреус внезапно расхохотался. Так, что чуть не перевернул чашку с кофе, которая была перед ним. – Что с тобой? – спросил МакКристал. Они знали друг друга так давно, что обращались друг к другу на «ты» и не обращали внимания на звания. Свое звание – генерал армии, первое такое звание со времен второй мировой – Петреус получил в качестве утешительного приза перед тем, как его попросили из ЦРУ. В знак особых заслуг, иначе это выглядело бы совсем уж некрасиво. – Черт, это было круто – сказал Петреус – ты что, решил схватиться с русскими? – Я слышал, кое-что произошло. Читал утренние газеты. – Ты про это… Нет… Не то. – Флотские налажали? – Они… Бьюсак, помнишь такого? – Помню. Где есть флот, там не жди порядка. – Вот – вот. Генерал МакКристалл был уже в отставке, когда на весь мир объявили о ликвидации Бен Ладена. Он сразу понял, что дело нечисто: их всегда ориентировали на захват сукина сына живьем для того, чтобы выкачать из него информацию и чтобы устроить легальный суд над ним. В крайнем случае – необходимо было доставить в расположение американских войск его труп, чтобы можно было что-то предъявить журналистам. Дикая история с погребением в воде с борта авианосца, с какими-то подозрительными фотографиями – дали понять, что дело тут нечисто. Были два варианта: либо котики уже во время операции вышли из-под контроля и расправились с террористом номер один, либо все это – не более чем постановочное шоу. Ему никогда не нравилось то, что котики суются во все дыры: их обучали для диверсий на воде и в прибрежной полосе, но в Афганистане – воды и близко не было, самый большой водный резервуар, который он там видел – водохранилище недалеко от Джей-бада. Рейнджеры и армейский спецназ справились бы с задачей куда лучше. Не понравилась ему и последовавшая за этим гибель крупной группы котиков при катастрофе вертолета – самая крупная одновременная потеря со времен войны. Было похоже на то, что кто-то заметает следы. – Так все-таки?