— Дары! — визжит с моей стороны Камерон, друг Томи. — Подарки, — ворчит Рон. Я вздыхаю. — Подарки. Кедрик говорил об этом. Это всё для меня? — спрашиваю я, оглядывая комнату. В ответ получаю смех и улыбки. — Тебе нужно снять бумагу, — подсказывает Аднан. Санджей хихикает. Я закатываю глаза. — Да, это я знаю. Я снимаю яркий материал с первой коробки, внутри оказывается новый комплект одежды. Это женская одежда, выполненная в детском размере. Вырез низкий, я немного беспокоюсь о том, как много груди будет видно, но я восхищаюсь качеством и ощущением от материала. Он мягкий и обшит мехом, я знаю, что в этой одежде будет тепло. — Она прекрасна, кто это сделал? — спрашиваю я. Фиона краснеет. — Я. Именно поэтому твоя вечеринка состоялась позже, чем нам хотелось бы, мне надо было закончить это. — Меня поражает, что ты можешь сделать такое своими руками, — восхищаюсь я. — Своими руками она может сделать гораздо больше, чем это, — говорит Санджей. Все в комнате взрываются смехом, пока Фиона дёргает его за уши. Теперь я немного мудрее, и мои щёки пылают, догадываясь, что он имеет в виду. Я перебираю подарок за подарком. Делегаты проявили заботу и подарили мне подарки, которые мне нужны, чтобы помочь справиться с холодом. Ботинки, пальто, меховая вещь, которая, видимо, надевается на голову, чтобы согреть её. Одежда для сна, которую я сжимаю с облегчением. «Больше никаких обнажённых визитов среди ночи, спасибо Соул». Они подарили мне игру под названием карты, и жена Малира, Садра, предложила показать пару вариаций игры в них. Я всегда любила игры во дворце. Мы с Оландоном часто играли. Было бы здорово привезти несколько новых игр моему брату. Взамен, я предложила Садре несколько игр, в которые мы играли с Оландоном. Несколько женщин проявили интерес к ним. После того, как с подарками было покончено, я направилась к еде. Я двинулась к моим излюбленным грушам. — Ты не можешь опять есть груши, — насмехается Санджей. — Не удивительно, что ты не растёшь. Это день рождения, и ты должна хорошенько набить желудок. — Я не знаю, что собой представляет другая еда, — честно отвечаю я, хотя уверена, что буду продолжать есть груши, в любом случае. В Осолисе мы не едим много мяса, а я обнаружила, что основная часть рациона Брум состоит именно из него. Санджей поднимает взгляд на Романа, его рот — мрачная линия. — Роман? Роман берёт бразды правления. Заинтересовавшись его ролью в Осолисе, я вскоре узнала, что он отвечает за продовольственные ресурсы в Гласиуме. Хотя он и не министр. Может быть, он работает на министра продовольствия. Я откладываю эту запутанную мысль на потом. Он готовит тарелку с набором угощений, размером на один укус. Я пробую их по очереди, собравшиеся смеются, когда мне не нравится еда, и радуются, когда нравится. После всего, мои щёки горят от смеха. — Больше не надо, — говорю я. — Клянусь, я не могу съесть больше ни кусочка. — Я был поражен, что ты съела половину из предложенного. Не понимаю, куда всё это влезло, — Роман смеётся и делает большой глоток из своего кубка. Я заметила, что здесь большинство взрослых пьют ту же субстанцию. Их щёки непрестанно краснели, а движения становились всё более беспорядочными, как у Короля Джована несколько ночей назад. Голоса в комнате стали громкими и крикливыми. Я даже видела, как рука Малира исчезла под юбкой Садры, а раньше он никогда не выражал свою привязанность в обеденном зале. Фиона и Жаклин сидят рядом со мной, напевая непристойную песню. Аднан встает на стул, слегка покачиваясь. Я переживаю, что он упадёт, но остальные не кажутся озабоченными, так что я отмахиваюсь от этого. — За Татуму, — кричит он. Я смеюсь над громким звуком, который издает Аднан, которого я всегда находила тихоней. — Она сказала звать её Олиной, дурак, — кричит кто-то сзади. Аднан несколько раз похлопывает по воздуху. — Это я и имел в виду. Я хочу с запозданием поздравить Олину с днём рождения! Поднимите свои бокалы. Я смотрю вокруг, все поднимают свои кубки в воздух. — У меня ничего нет, — кричу я через шум. — Дайте женщине выпить! — рычит Малир под смех остальных, даже Рон слегка улыбнулся. Роман впихивает мне в руку большой стакан с напитком. Несколько капель попадает на мои ботинки. — О чём это я? — Аднан щурится, раскачиваясь на стуле. — Чёрт возьми, закончи до ужина, мужчина, — кричит Жаклин. Я хихикаю над оцепенением Аднана. Его брови расправляются, когда он вспоминает. — Тост! За Олину. В её день рождения! Его слова встречают аплодисментами, и все поднимают бокалы. Некоторые делают глоток, другие, как Санджей и Роман, выпивают чаши до дна. Я подношу стакан под вуаль и делаю большой глоток. Мои глаза распахиваются, когда жидкость обжигает горло. Мне с трудом удаётся не выплюнуть её. Я кашляю и хватаю ртом воздух. Брумы находят это уморительным. Комната наполняется смехом, и раздаётся звук открывающейся двери. Фиона забирает у меня стакан и потирает мне спину. Я сгибаюсь пополам, кладя руки на колени. — Вени. Что это за штука? Я сплёвываю на пол. Я поднимаюсь из согнутого положения и поворачиваюсь к остальным, всё ещё слегка покашливая. В комнате повисла тишина. Фиона нервно хихикает позади меня. Я прослеживаю за взглядами и застываю при виде Короля и его советников в дверях. Седой мужчина, который, как я совсем недавно узнала, является отцом Аднана, выглядит весьма забавляющимся. Большинство из них улыбаются, но некоторые, под стать светловолосому мужчине с водянистыми глазами, смотрят на нас так, будто мы извалялись в грязи и мараем новый ковер. Король возвышается над своими советниками, приподняв одну бровь. Малир прочищает горло. — Мы не думали, что это комната будет сегодня использоваться, мой Король. Мы сверились с секретарями. Мы немедленно уходим. — Не беспокойтесь, — медленно говорит Король, его глаза прикованы к моей всё ещё хрипящей фигуре. — Что происходит? — спрашивает он. — Мы празднуем день рождения Олины, — высказывается Аднан. Его отец выглядит так, будто сейчас взорвётся от смеха, из него вырывается придушенный звук. Полагаю, Аднан обычно не пьёт из кубков. Брови Короля поднимаются. Что бы ни было в напитке, он начинает согревать мои внутренности. Мне теплее, чем было за все предыдущие месяцы. Должно быть, поэтому они пьют это. — Продолжайте, — говорит Король, с дерзким жестом. — Есть ещё кое-что, это не займёт много времени, — говорит Малир, кивая Рону, который выбегает из комнаты. Я жду с любопытством. Некоторые гости с интересом шепчутся, но большинство, похоже, в курсе дела. Они подначивают друг друга и обмениваются улыбками. Я сажусь, затем встаю. Фиона хихикает надо мной, и я ухмыляюсь. Я люблю вечеринки в честь дня рождения! — Ты знаешь, что подпрыгиваешь на носочках, когда взволнована? — смеясь, спрашивает Малир. — Я не видел тебя такой с момента, как Кед… — он обрывает фразу, когда Садра толкает его локтем в бок. Нет времени на то, чтобы в комнате возникла неловкость от слов Малира. Рон возвращается в комнату, держа в руках большую коробку. Когда он ставит её на стол передо мной, я забываю о Короле и его советниках. Я забираюсь на стул, который только что освободила, и заглядываю в коробку. Моё сердце тает. Мгновенно. — Это маленькая собака, — шепотом говорю я, не сводя глаз с маленького шерстяного клубочка в коробке. Он невыносимо милый. Несколько людей смеются. — Щенок, — поправляет Рон. — Он для меня? — мой голос немного дрожит на последнем слове. — Это девочка, и да, она твоя, — говорит он. Я сглатываю ком в горле и смотрю на красивое животное. — Спасибо, — шепчу я. — Я люблю её.