– А почему бы за государственный счет тебе не погулять на Елисейских Полях? Ты, не в пример резиденту Куприянову, хорошо знаешь и «Константинова», и Аношина. В общении с ними быстро сориентируешься, блефуют ли они, то есть работают ли они под контролем или же, наоборот, проявили творческую инициативу и добыли нечто важное… Ну, как тебе перспектива нанести рабочий визит в Париж? Заодно поздравишь с шестидесятилетием нашего особо ценного источника – G-1… Да-да, того самого, Гийома Борхвениуса, генетика. Что-то давно от него не было никаких известий, хотя деньги мы регулярно переводим на его счет в Лихтенштейн! – Но он ведь живет и работает в Германии? – Так в этом-то и вся прелесть! Выписывай командировку в Германию якобы для встречи с G-1, а поедешь через Италию и Францию. В качестве прикрытия закажи в «сапожной мастерской»[3] паспорт служащего ЮНЕСКО, под этой «крышей» и промчишься по Европе… Скажем, советника российского торгового представительства в ЮНЕСКО… Могут же быть у советника-торгпреда дела в Италии и во Франции? – Леонид Иосифович, если я не ошибаюсь, статус советника торгового представительства в ЮНЕСКО не дает дипломатического иммунитета… – Тогда повысь себя в ранге. Хотя бы до заместителя начальника департамента – иммунитет появится… – Спасибо за подсказку, товарищ генерал! – Пожалуйста! Обращайся, пока я жив… Кстати, напомни, какими языками ты владеешь? – Английским… В меньшей степени французским и итальянским, – по-школярски бойко отрапортовал Казаченко. – Отлично! Выедешь в Италию – итальянцы выдают шенгенские визы проще, чем французы, а оттуда махнешь в Париж. Кстати, в киоске для печати, который указывает «Константинов», ты должен произвести впечатление отнюдь не француза, а иностранца! Так что говорить тебе придется по-английски. В Париже его все понимают… Стодолларовую купюру не забыл? – Нет, Леонид Иосифович, ничего не забыл! – Ну, тогда доброго пути и удачи! Возвращайся со щитом и… с информацией! Глава шестая. Явка в Париже Казаченко появился у киоска периодической печати в черном пиджаке с желтой гвоздикой в петлице и в кашемировых желтых брюках. Он небрежно бросил стодолларовую купюру на аккуратно разложенные газеты и журналы и просительно протянул руку. Подавая Олегу пакет конвертов, продавец заговорщицки подмигнул и, посмеиваясь в усы, произнес: – Wet dreams! (мокрых сновидений!) – Haven’t caught you! (я вас не понял), – ответил Казаченко. – А потому, – перейдя на французский, добавил продавец, – что дама, оплатившая этот пакет, уже в летах. И, по-моему, надеется, что вы своим молодым задором доставите ей во время свидания действительно «мокрые сновидения!» В любом случае, получится у вас или нет, она верит, что простыня будет мокрой! Поверьте моему опыту… Bonne chance, мсье! И не забудьте взять вашу «зелень»! С этими словами торговец брезгливо бросил американскую купюру на тротуар. У Казаченко от такого поведения продавца камень свалился с души – по его шутливому тону он понял, что при любом раскладе здесь все «чисто». – Have you got a coin for…(нет ли у вас монеты, для…) – Казаченко указал на круглый металлический туалет, стоявший поблизости. – О, yes, please… – Торговец подал Олегу жетон. – How much? (сколько я должен?) – Don’t mention it! (ничего!) Олег впервые заглянул в парижский уличный туалет и был поражен увиденным. Он вдруг почувствовал себя пилотом космического корабля – так много было там всяких кнопочек и рычажков, поблескивающих хромом. «А вдруг дверь не откроется, и я окажусь взаперти?! Вот уж будут тебе, Олег, „мокрые сновидения“! Так, спокойно! Сначала дело – потом эмоции!» – приказал себе Казаченко и торопливо надорвал единственный заклеенный конверт. В нем была записка, исполненная рукой «Константинова»: «Вам, не меняя внешности, необходимо быть в ресторане „Акрополь“ с 2:00 до 2:30 p. м. К Вам подойдут знакомые Вам лица». * * * – Я не знаю, Олег Юрьевич, в каком качестве вы здесь находитесь и каким временем располагаете, поэтому буду предельно краток, – сказал «Константинов», подсев к столику, за которым со скучающим видом расположился Казаченко . – Рад приветствовать вас, Аристотель Константинович! – оживился генерал. – Я располагаю неограниченным временем. Чтобы не привлекать внимания сыщиков французской «наружки», коих тьма-тьмущая пасется у нашего посольства, я намеренно не заезжал туда. Прогулялся по городу – и вот я здесь… Послушайте, – Казаченко обеспокоенно посмотрел по сторонам, – а нет ли здесь более укромного уголка, а то мы сидим у всех на виду, как голые на эскалаторе московского метро… Вы, кстати, как? Не скучаете по Москве? Казаченко, глядя на грека, понял, что «попал в десятку». Аристотель, поднимаясь из-за стола, в свою очередь, сделал вид, что не расслышал подначки. – Сейчас мы с вами, Олег Юрьевич, пройдем в личные апартаменты Ганнибала Ганнибаловича. Оттуда, кстати, вы сможете, не привлекая внимания, выйти на противоположную улицу… Ну, вот и прибыли, – открывая дверь, сказал «Константинов», – здесь нам никто не будет мешать, располагайтесь! А вообще, чтоб вы знали на будущее, это заведение держит мой двоюродный брат Агамемнон, попросту. – Ага. В случае необходимости можете к нему обращаться, как ко мне, конфиденциальность гарантирована! Будем считать, что вручение верительных грамот закончено, – Аристотель раскурил сигарету, – теперь можно перейти к делу. В этой папке, – агент проворно снял с книжной полки и положил перед Казаченко нечто, обернутое в газету, – вы найдете шифровальные таблицы и коды, которыми пользуются все турецкие посольства в Западной Европе. Я благодаря Ширин работаю сейчас в турецком посольстве в Париже. Возможно, займу должность коменданта. Но это дело будущего, определенности никакой. Аношин, по моей рекомендации, займет должность личного водителя посла, но, опять же подчеркиваю, определенности никакой – все может измениться в последний момент, ну вы же знаете, как непостоянны в своих симпатиях турки! Второе и, может быть, самое главное – что мы еще можем сделать для нашей реабилитации? – Если кодовые таблицы окажутся подлинными, то вы уже себя реабилитировали… – Простите, Олег Юрьевич, что перебиваю… Кроме таблиц, что мы с Аношиным могли бы еще сделать, для конторы, чтобы с чистой совестью вернуться на Родину, если в этом возникнет необходимость? – А вы что, еще не определились, возвращаться или нет? – Видите ли, Олег Юрьевич, дело не только во мне и Аношине… Мы готовы вернуться в Москву, но! Есть ведь еще Ширин и… моя любовь к ней! Кроме того, не считаете ли вы, что втроем мы могли бы принести больше пользы конторе, находясь здесь, а не в Москве?… – Похвально, Аристотель Константинович… Теперь о папке с кодами. Вы же профессионал и должны понимать, что забрать папку я не могу – мне не позволит мой условный рефлекс самосохранения. Двадцать лет в контрразведке, знаете ли… – Боитесь провокации? – Думаю, на моем месте вы поступили бы так же… – Согласен, но как быть? – Все просто, Аристотель Константинович! Через час, – Казаченко взглянул на часы, – после моего ухода перебросьте папку через изгородь нашего посольства. Там будут предупреждены, и все материалы попадут по назначению. Да, вот еще! Лучше, если это сделаете не вы, – вам не стоит «светиться» у посольства, ну, вы понимаете. Пусть это сделает хотя бы та женщина, которая передавала конверты, идет? – Будет сделано, Олег Юрьевич! – Ну и отлично! Казаченко на секунду задумался, затем, решительно махнув рукой, достал из внутреннего кармана пиджака конверт и положил его перед греком. – Здесь – шестьдесят тысяч евро. Это вознаграждение нашему агенту в честь его шестидесятилетия. Кроме того, вот вам еще три тысячи на бензин и на обустройство в отеле… Агента-профессора вы сможете найти в местечке Шпайер, что в окрестностях города Людвигсхафена. Там в сельской местности, среди крестьянских дворов построен отель под названием «Оазис грез». Там проживает и работает наш агент Гийом Борхфениус, его специализация – генетика. Связь с ним по псевдониму – G-1. Запомнили? Он ведет затворнический образ жизни, ну вы же знаете психологию настоящих ученых. Он покидает свои апартаменты в «Оазисе» только для того, чтобы наведаться на свои делянки, расположенные в округе. Охраны никакой. Вы должны попытаться получить от него образцы последних его изысканий: пшеницы, сои, картофеля – словом, все то, что он вам предложит. Если не получится – не настаивайте. Просто передайте привет от «старика Лео», и постарайтесь обусловить следующую встречу, на которой будет присутствовать сам «Лео». Место и время предстоящей встречи – на усмотрение самого Борхфениуса, ясно? Мне в Шпайер ехать не с руки – я могу привлечь внимание французской контрразведки, а вам и сам Господь Бог велел. Ну, подумаешь, два туриста решили оттянуться в «Оазисе грез»! Все ясно? – засуетился Казаченко. – Ясно-то ясно, товарищ генерал, – изрек агент и задумчиво почесал в затылке. – Тогда в чем дело, Аристотель Константинович? – Да как-то не могу сразу связать воедино похищение кодовых таблиц с пищевыми проблемами. Неужели наша контора занялась заготовкой картофеля? – Милый мой, Аристотель Константинович! Ты извини, но ты безвозвратно отстал в своем видении, как ты изволил выразиться, «пищевых проблем». России сегодня нужны свой трансгенный картофель, сахарная свекла, соя, помидоры и прочие продукты, без которых не обходится хорошее застолье и за которые мы вынуждены платить золотом, закупая их за рубежом, а там, и ты об этом хорошо знаешь, с нас дерут три шкуры… – Трансгенный? А что это такое и с чем его весь мир-мирской ест? Вы уж извините мое невежество, Олег Юрьевич! – Трансгенный – это генетически модифицированный источник… Трансгенные растения еще называют ГМИ. Но сути это не меняет. К примеру, трансгенный картофель устойчив к колорадскому жуку, а Россия из-за этого проклятого насекомого теряет ежегодно 30 % урожая. Еще 25 % сахарной свеклы у нас гибнет из-за сорняков! Вот и получается, что наши поля сплошь покрыты сорняками. Из-за этого приходится обрабатывать их избыточным количеством химикатов. Снизится их использование – улучшится экология. Нашими учеными уже выведены сорта риса с повышенным содержанием витамина «А»; сорта кукурузы, устойчивые к гербицидам и к стеблевому мотыльку; выращены сорта пшеницы с таким мягким зерном, что его не надо молоть… Мы продвинулись в области трансгенной инженерии, но не настолько, как того хотелось бы, поэтому и приходится прибегать к помощи наших источников – ученых… Ну, теперь усвоил, почему наша контора заинтересована в получении лучших образцов трансгенных растений? Ты, надеюсь, хочешь, чтобы мы наконец выбрались из «третьего мира»?! – Так точно, товарищ генерал, – обескураженно промямлил «Константинов», – только вот вопрос: как я узнаю этого генетика? – Черт! – Казаченко достал из внутреннего кармана пиджака изрядно помятую ксерокопию фотопортрета G-1. – Здесь он значительно моложе, чем в жизни, но тем не менее легкоузнаваем по своему орлиному профилю. Ну, теперь, кажется, все… Я ушел! – Казаченко стремительно поднялся. – Передай мой привет и наилучшие пожелания Ганнибалу Ганнибаловичу… Стоп! В случае крайней необходимости вы можете связаться с нашим резидентом Гелием Куприяновым. Он каждую среду с 12:00 до 13:30 обедает в ресторане Эйфелевой башни. У него есть ваши фотографии, так что он вас сразу узнает. Но, повторяю, этот способ связи лишь на крайний случай… И последнее. Юбилей у G-1 – первого… Сегодня уже 29-е, так что буду очень вам признателен, если вы поспеете в «Оазис» ко дню его рождения, ты ж понимаешь, Аристотель Константинович, – дорого яичко к Христову дню! До свидания! – Минуточку! – остановил генерала «Константинов». – А на каком языке я буду общаться с профессором? – Не имеет значения, он говорит на всех европейских языках… Еще раз – до свидания, и удачи! Глава седьмая. И вновь задание позвало в дорогу Сборы в дорогу были недолгими. Проблема была в том, куда пристроить Ширин. Ничего лучшего, чем определить ее к Агамемнону на время своего отсутствия, Аристотель не придумал. – Дорогая, – обратился он к жене, – ты достаточно хорошо знаешь эту семью, и я уверен, что они окружат тебя любовью и заботой, которой тебе никогда не получить от Эльзы. А на случай экстренного вызова в посольство у тебя всегда под рукой мобильник. Кроме того, тебя ежеминутно будет сопровождать охранник из «Легионера», друг Ганнибала. Так что я, взвесив все «за» и «против», со спокойной душой оставляю тебя на два, максимум на три дня. Обо мне можешь не беспокоиться, ты же знаешь, что я – заговоренный! Более того, со мной мой неизменный паладин – Ганнибал! Ну, что может со мной случиться? Да, вот еще! Не забывай отзываться на имя «Тамара», договорились? – Ари, ты мне соврал, что едешь выполнять спецзадание! Я беременна, и ты хочешь оторваться, чтобы погулять с продажными девками, я это чувствую! – Тише, дорогая, тише! О спецзадании знаем только ты и я. Нет! Спецзадание – это только для меня, для Ганнибала и… для тебя – все! Больше никто не должен знать об этом, даже под пытками! Ты готова к такому исходу?