– От себя, – коротко ответил инляндец и пошел к двери. Дракон посмотрел ему вслед, покачал головой. Сколько секретов хранит в себе этот человек? И не знает ведь, что связь «учитель-ученик» не даст ему долго скрывать их. Только полностью обнажившись, можно перенять мастерство. Успокоившиеся деревья окружали владения одного из сильнейших магов мира серой спутанной стеной. На поляне, на мерзлой траве, танцевали-бились двое, обнаженные по пояс. Высокий, босоногий, изящный, с двумя сияющими клинками, и пониже, жилистый, с крепкими руками, сжимающими тяжелый меч. Урок, начавшись как дружеский поединок, быстро перешел в жесткое обучение. – Сбиваешься! Не думай, ноги сами поймают ритм! – Сильнее руку выворачивай! Не жалей себя! – Проскальзываешь. Точнее. Звук сталкивающегося оружия, тяжелое дыхание, свист невероятно быстрых лезвий. – Я тебя убил. Повтори еще раз последнее. Вот здесь раскрылся, видишь? – Да. Пот, заливающий глаза. Учитель – внимательный, беспощадный, улыбающийся жутковато. Сильнейший. Отвык ты уже от того, что кто-то может быть сильнее. – Сейчас я выпустил тебе кишки. Хват сильнее. Тренируй запястья. Покажу как. – Сделаю. Рваные вздохи, колотящееся сердце, удары, болью отдающиеся в плечах. – Что с дыханием? – Давно… – удар! – …в таком темпе… – увернуться! – не тренировался… – Ничего, скоро привыкнешь. Рука немеет, легкие горят огнем. Противник невероятно быстр, и ты понимаешь, что в коридоре лазарета его реальную мощь и скорость, к твоему счастью, сдерживали узкие стены. – Хватит, Макс. – Нет, еще. – Завтра ложку не поднимешь. Сил хватает на ответную усмешку. Снова позиция, снова крутящиеся смазанными линиями клинки, утробный вой стали. – Плохо! Можешь лучше. – Могу. Опять быстрая схватка с предсказуемым концом. – Р-р-р-ритм держи, щенок! Щенок и есть, по сравнению с ним. Пальцы уже сводит судорогой и, похоже, потянул заднюю поверхность бедра, а учитель даже не запыхался. Хороший удар по самомнению. – Ты что, только когда есть угроза жизни, бьешься с полной отдачей? Так я сейчас обеспечу. Дракон не шутит, наступает – стремительные клинки полыхают ожогами, скользят по плечу, наискосок по груди, полосуют болью, и ты отступаешь, блокируешь. Сильно пахнет кровью – твоей кровью, и вдруг в голове что-то щелкает, глаза заливает красная пелена, и ты бросаешься вперед, с изумлением слыша собственное яростное рычание. – Вот так. Хорошо. Хорошо. Ритм держи! Держи! Сколько удалось нападать? Минуту? Две? Тридцать секунд? Приступ ярости заканчивается резко – тебя обидно бьют рукояткой клинка в висок, и ты летишь на землю. – Хорошо, – повторяют удовлетворенно над тобой, когда в глазах светлеет. – Вставай, разлегся тут. Я тебя едва поцарапал. Кровь по груди бежит теплым и широким потоком, спине холодно от мерзлой земли, плечо дергает, но сил поднять руку и залечить раны просто нет. Мастер присаживается рядом, касается тебя рукой, и от него идет такой поток стихийной энергии, что ты перехватываешь его ладонь и скалишься. Не надо. Нет! Четери глядит остро – острее, чем клинки резали кожу, – но говорит совсем о другом. – Завтра чтобы пришел на свадьбу. – Я буду, Учитель. Когда следующий урок? Одобрительное фырканье воспринимается за счастье. * * * Круги по воде продолжали расходиться, затрагивая совсем уж неожиданных людей. Накрыла волна и королевский дворец дома Рудлог. Вечером принцессе Алине, как обычно, позвонил Матвей. Рассказал о сборах, о том, что завтра семикурсники возвращаются. И завтра же его сестра выходит замуж – за дракона. – Опять я его не увижу, – грустно сказала девушка. – Ты хоть сфотографируй. Хотя все равно не то. – Если хочешь, – неуверенно и с заметным стеснением предложил Матвей, – пойдем со мной. Познакомлю. Дмитро тоже будет. – Хочу, – призналась Алинка. – Очень хочу. А ты уговоришь его перекинуться? – Для тебя – попрошу, – серьезно сказал Ситников. – Тебя отпустят? – Сейчас узнаю, – со вздохом ответила принцесса. Да, зачеты, подготовка, занятия с Зигфридом, тренировки… но возможность увидеть живого дракона перевешивала все. – Перезвоню тебе, Матвей. Она положила трубку и задумалась, к кому обратиться. Поколебалась и набрала Василину. – Сестренка, не отвлекаю? – Нет, Алиш, – тепло ответила королева. – На сегодня работа у меня закончена. – Тут такое дело, – протянула Алинка жалобно, – Васюш… – Опять куда-нибудь на базу? – мгновенно построжела старшая сестра. – Нет, Алин. Заранее нет. – Ты подожди, – отчаянно затараторила пятая Рудлог. – Подожди, Васюш. Совсем не на базу. На свадьбу. С Матвеем. У него сестра замуж выходит. Там будет дракон! Ва-а-ася… пожалуйста! Это в пригороде, в ресторане. Ну хоть на часик! На полчасика! Я же гуляю с ним, под охраной! Вот и тут тоже буду будто бы гулять, но только в одном месте. Я тебе звонить могу каждые пятнадцать минут, хочешь? Даже каждые десять! Ва-а-ася-я-я… Королева вздохнула. – Я поговорю с Тандаджи, – сказала она. – Как называется ресторан? – «Сосновка». Ты даже не представляешь, как я тебя люблю, Васюш, – с чувством произнесла Алинка. – Я тебя прошу, Алин, – тревожно проговорила Василина. – Пожалуйста, никуда не вляпайся снова. Майло Тандаджи, выслушав ее величество, с удовлетворением подумал: да, интуиция его не подводит. Не зря одолевали плохие предчувствия – теперь придется изыскивать ресурсы на оперативную организацию охраны. А ведь дракон вполне мог бы облегчить ему жизнь, последовав чудной традиции, заведенной его соотечественником, и украсть Никольскую, желательно со всей ее родней. Чтобы не тратить драгоценное время начальника разведуправления на всякую ерунду. Глава 6 30 ноября, среда, Иоаннесбург Четери На следующий день, с утра, в маленьком храме спального района молодой жрец творил свадебный обряд. Перед ликами богов скреплял он союз мужчины и женщины вином – для радости, медом – для сладости, хлебом – для сытости и солью – для того, чтобы готовы были молодые к трудностям. Невеста в традиционном красном свадебном платье, похожем на сарафан, надетый поверх тонкой белой рубахи и расшитый по подолу символами шести Стихий, в венке из мирта с тонкими листиками, темно-зелеными ягодками и пышными белыми цветами, с распущенными темными волосами, казалась испуганной и радостной и крепко держала за руку красноволосого жениха, одетого в обычные брюки и рубашку, но подпоясанного золотым широким брачным поясом. Так крепко держала, будто боялась, что он сейчас пропадет. Жених пропадать никуда не собирался – жрец достаточно насмотрелся на брачующихся, чтобы понять: этот от своей жены никуда не денется, несмотря на суровый вид. Время от времени красноволосый аккуратно высвобождал ладонь и клал ее девушке на спину. Прислушивался к чему-то и снова брал невесту за руку. И хотя ему очевидно было трудно стоять на одном месте, молитвы он слушал внимательно, словно проверял: все ли правильно жрец делает, не допустит ли в обряде ошибки?