– Ты меня всю жизнь пытаешься защищать. И знаешь, что я тебе скажу? У тебя это ни фига не получается! Я же больная на всю голову, какой толк от твоей защиты! И они засмеялись, обе. – Ну и придурочная же ты, – всхлипнула Мая. – Зато никто не любит тебя, как я, тупица. Никто! – Я знаю. Глаза Маи блеснули. – Мы не можем пойти в лес, пострелять? Я… Она врет, она еще никогда не врала Ане. – …Мне надо как-то отвлечься. Мне надо… это так расслабляет, когда стреляешь. Я подумала, вдруг это поможет мне избавиться от… агрессии. Ана смотрела на нее долгим взглядом. Может, поняла, что внезапный интерес Маи к оружию на самом деле связан с другим, а может, и нет. Но она настоящий друг, поэтому, ни о чем не спрашивая, просто принесла два ружья. Рамона уперла руки в барную стойку. Оглядела посетителей. – Тут коммерческое предприятие. – Что? – не понял Фрак. Но Эрдаль спокойно сел и терпеливо улыбнулся. – Она хочет, чтобы мы сделали заказ. О’кей: две стопки твоего лучшего виски, и тогда поговорим. Она налила виски, Эрдаль сразу перешел к делу: – Ты знаешь, кто я? Рамона фыркнула и опустошила свою рюмку. Эрдаль истолковал это как утвердительный ответ. Он поднял свою и, едва пригубив, чуть не выплюнул. – Да какого… и это твое ЛУЧШЕЕ виски? Рамона покачала головой: – Это мое худшее виски. Фрак выпил свои шестьдесят граммов не моргнув глазом. И, судя по всему, остался вполне доволен. Но вкусовые рецепторы у него так же расстроены, как регулятор громкости голоса. Эрдаль презрительно отодвинул стопку. – Тогда налей лучшее. Это больше похоже на ацетон. Рамона услужливо кивнула. Поставила чистые рюмки. Налила виски из той же бутылки. Эрдаль не сводил с нее глаз. Фрак не смог сдержать улыбки: – В «Шкуре» подают только один сорт виски. Мая и Ана шли и шли, пока лес не поглотил их. Они зашли далеко: случись что, и даже Анин отец не сразу бы нашел их тела. И стали стрелять, выстрел за выстрелом. Ана время от времени поправляла Мае плечо, локоть, напоминала, как задержать дыхание, не переставая дышать. Потом спросила: – О’кей… а если так: прожить в Бьорнстаде всю жизнь до старости или уехать в любую точку света, но в тот же год умереть? Маино лицо стало похоже на смятую салфетку. Аня пожала плечами: – Глупый вопрос? – Довольно-таки. – Мы выберемся отсюда, Мая. Я не допущу, чтобы мы тут застряли. Мы уедем в Нью-Йорк, ты подпишешь контракт со студией звукозаписи, а я буду твоим продюсером. Маю разобрал смех, она и не знала, что до сих пор умеет так смеяться. – Ну уж нет, ты никогда не будешь моим продюсером. – Что? Из меня выйдет СУПЕРПРОДЮСЕР! – оскорбилась Ана. – Да какой из тебя продюсер! Ты даже за своим телефоном уследить не можешь. – Могу! Мая приподняла брови: – О’кей. Ну и где же твой телефон? Ана нервно пошарила по карманам. – Ну, о’кей, сейчас, может, и не знаю. Но… Я могу быть твоим стилистом. Точно! Тебе НЕОБХОДИМ стилист! – А что не так с моим стилем? – спросила Мая. Ана пристально изучила ее сверху донизу. – Сорри. Моя консультация тебе не по карману. Позвони, когда подпишешь контракт со студией. Мая засмеялась: – Дебилка! – Или я могу быть твоим диетологом! Я разработала новую соковую диету, которая очищает весь желудочно-кишечный тракт! Твой стул… Мая заткнула уши, повернулась и пошла еще глубже в лес. – К сожалению, связь очень плохая… тише ты… алло? Алло? Прижав телефон к уху, она делала вид, что разговаривает. Ана прищурилась: – Это же мой телефон, где ты его нашла? – Въезжаю в туннель! – крикнула Мая. Ана догнала ее. Они мутузили друг друга, обнимались. Смотрели, как восходит солнце. Мая шепнула: – Можно я у тебя одну ночь переночую? Ана не знала, что сказать. Мая никогда не оставалась у нее ночевать, ни разу, всегда было наоборот. Но она – настоящий друг, поэтому, конечно же, ответила: – Не вопрос. Рамона выпила еще. Фрак тоже. Глаза Эрдаля сузились. – Что ж. Тогда обмен любезностями опустим. Ты знаешь, почему я здесь? Рамона изобразила интерес. – Нет, но я полагаю, что ты принес золото. Фрак – смирну. А на улице стоит третий король, с полными штанами ладана. Угадала примерно? Эрдаль сердито засопел, коротко и неприязненно обвел рукой помещение. – Этот… бар… один из старейших спонсоров клуба. Никаких заоблачных сумм от него не поступает, но мы все уважаем традиции. И я полагаю, ты в курсе, что мы созываем внеочередное собрание… в свете недавнего происшествия. Фрак, смущенно кашлянув, уточнил: – Мы просто хотим поговорить. Спонсорам, нам всем, кажется, что на собрании надо проявить единодушие. Ради клуба. – В каком смысле? – с наигранным смирением спросила Рамона. Эрдаль устал. Он поднялся из-за стойки. – Часть руководства надо заменить. Петер Андерсон в результате голосования будет уволен, а на его должность предложен более приемлемый кандидат. Правление и спонсоры единодушны, но мы уважаем членов клуба и хотим, чтобы предложение поступило непосредственно от них. Наш приход сюда – это жест доброй воли. Рамона язвительно усмехнулась: