— Мы иногда ходили с ним вдвоем в кино или в мюзик-холл. Он очень любил мюзик-холл. Голос у нее был ровный, невыразительный. Отвечая, она все время глядела на Мегрэ, словно на экзаменатора. — Вы заказали билеты по телефону? — Да. Кресла номер девяносто семь и девяносто восемь. Я хорошо помню, так как всегда прошу места у центрального прохода. — Кто знал, что в этот вечер вас не будет дома? — Муж, зять и наша уборщица. — Больше никто? — Еще мой парикмахер, я ходила к нему днем. — Ваш муж курил? В голову Мегрэ приходили все новые и новые мысли, он только что вспомнил о сигаре в пепельнице. — Мало. Одну сигару после еды. Иногда еще выкуривал одну во время утренней прогулки. — Извините меня за такой нелепый вопрос: вы не знали, у вашего мужа были враги? Она не стала энергично возражать, а просто сказала: — Нет. — У вас никогда не создавалось впечатления, что он от вас что-то скрывает, что держит в тайне какую-то сторону своей жизни? — Нет. — Что вы подумали, возвратившись вчера вечером, когда обнаружили, что он мертв? — Что он умер. Лицо ее стало еще жестче, словно превратилось в маску, и Мегрэ на минуту показалось, что ее глаза наполнились слезами. — Вам не пришло в голову, кто мог его убить? Он уловил едва заметное колебание. — Нет. — Почему вы сразу же не позвонили в полицию? Она помолчала и на мгновение отвела взгляд от комиссара: — Не знаю. — Вы сначала позвонили зятю? — Я никому не звонила. Это Вероника позвонила к себе домой, волнуясь, что не застала мужа здесь. — Она не удивилась, когда его не оказалось и дома? — Не знаю. — Кто подумал о докторе Ларю? — Кажется, я. Нам был необходим человек, который бы всем этим занялся. — Вы никого не подозреваете, мадам Жослен? — Никого. — Почему вы встали сегодня утром? — У меня нет причин оставаться в постели. — Вы уверены, что в доме ничего не пропало? — Дочь проверяла. Она знает, где что лежит, не хуже меня. Кроме пистолета... — Когда вы видели его в последний раз? — Несколько дней назад. Не помню точно когда. — Вы знали, что он заряжен? — Да. У моего мужа всегда был дома заряженный пистолет. После свадьбы он держал его в ящике своего ночного столика. Потом, боясь, как бы его не взяла Вероника, а в спальне у нас ничего не запиралось, он переложил его в комод. Долгое время этот ящик был на замке, а теперь, когда Вероника подросла и вышла замуж... — Вам не казалось, что ваш муж чего-то боялся? — Нет. — Он держал много денег? — Очень мало. Мы почти всегда расплачивались чеками. — Вам никогда не случалось, вернувшись домой, застать у мужа кого-нибудь незнакомого? — Нет. — И вы никогда не встречали вашего мужа с каким-нибудь неизвестным вам человеком? — Нет, господин комиссар. — Благодарю вас... Ему было жарко. Он только что провел один из самых неприятных допросов в своей практике. Словно бросаешь мяч, а он не отскакивает обратно. Ему казалось, что его вопросы не попадали в цель, не затрагивали ничего относящегося к делу, а ответы, которые он получал, были формальными, невыразительными. Она ответила на все вопросы Мегрэ, но от себя не добавила ни одной фразы. Она не поднялась, чтобы проститься с комиссаром, а продолжала сидеть в своем кресле, и невозможно было что-то прочесть в ее глазах, хотя и очень живых. — Простите меня за вторжение. Она не возражала, ждала, пока он встанет, чтобы тоже подняться, потом пошла вслед за ним, пока он неуклюже направлялся к двери. — Если вам что-то придет в голову, какая-нибудь мысль, какое-нибудь подозрение, если вы что-нибудь вспомните... Она снова опустила ресницы. — У вашей двери дежурит полицейский, и, надеюсь, журналисты не станут вам докучать. — Мадам Маню сказала мне, что они уже приходили... — Давно вы ее знаете? — Примерно с полгода. — У нее есть ключ от вашей квартиры? — Да. Я заказала ей дополнительно. — А кто еще, кроме нее, имел ключ? — Мой муж и я. Еще наша дочь. Он остался у нее с тех пор, как она еще жила здесь до замужества. — Больше ни у кого? — Да, еще есть один, пятый ключ, который я называю запасным и держу на своем туалетном столике. — Он лежит там по-прежнему? — Да, я его там недавно видела. — Могу я задать еще один вопрос вашей дочери?