Дверь оставалась приоткрытой сантиметров на пятнадцать. — О вашем муже… — Его нет дома… — Мне необходимо его видеть, поэтому я желаю поговорить с вами… — Что вам от него нужно? Наконец он решился назваться: — Я из полиции… — У вас есть документы? Мегрэ показал ей свою полицейскую медаль, и она, открыв дверь пошире, пропустила его в дом. — Прошу меня извинить… Я одна в доме, а за последние дни было несколько странных телефонных звонков… Она следила за ним взглядом, спрашивая себя, не он ли звонил. — Входите?.. Я еще не прибиралась в доме… Она провела его в гостиную, где посредине ковра стоял пылесос. — Что мой муж натворил? — Я должен связаться с ним, чтобы задать несколько вопросов… — Он с кем-то подрался? Она указала комиссару на стул, не решаясь сесть сама и прикрывая руками отвороты пеньюара. — Почему вы меня об этом спрашиваете? — Потому что он проводит вечера и ночи в бистро, а когда напьется, становится буйным… — Он вас уже бил? — Нет. Впрочем, я бы ему этого и не позволила. Но случалось, он угрожал мне… — Угрожал вам чем? — Прикончить меня… Он не уточнял… — Он угрожал вам неоднократно? — Да, несколько раз… — Вам известно, где он сейчас? — Этого я не знаю, да и знать не хочу… — Когда вы видели его в последний раз? Она подумала, прежде чем ответить. — Подождите… Сегодня четверг… Вчера была среда… Позавчера — вторник… Это было в понедельник вечером… — В котором часу? — Поздно вечером… — А который был час вы не помните точно? — Должно быть, около полуночи… — Вы уже легли спать? — Да. — Одна? — Нет! Не хочу вам лгать. Наша история в квартале всем известна, и хочу добавить, что все нас одобряют, Роже и меня… Если бы муж не противился, мы давно бы уже поженились… — Тем самым, вы признаетесь, что у вас есть любовник? Она ответила с гордостью, глядя комиссару в глаза: — Да. — Он живет в этом доме? — Ну и что тут такого? Когда такой человек, как Планшон, сопротивляется и отказывается от развода, то… — И давно это длится? — Скоро вот уже два года… — Вашего мужа такая ситуация устраивала? — Он уже давно мне больше не муж, если только на бумаге… Для меня он и не мужчина… Не знаю, зачем он вам понадобился… То, что он натворил где-то вне дома, меня совсем не касается… Хочу только сказать, и я вам не лгу, что он стал пьяницей и ни на что не способен… Если бы не Роже, мастерская прекратила бы свое существование… — Позвольте мне вернуться к тому вечеру в понедельник… Вы спали в вашей комнате… Дверь в нее была приоткрыта, и комиссар заметил на кровати оранжевую перину. — Да… — С этим мужчиной, которого вы называете Роже… — Роже Пру — славный парень, который не пьет и не хнычет от жалости к себе… Она говорила о своем любовнике с гордостью, чувствовалось, что Рене бросилась бы на любого, кто посмел бы сказать о нем что-либо дурное. — Муж ужинал с вами? — Нет. К тому времени он еще не вернулся… — Такое с ним часто случалось? — Довольно часто… Я начинаю понимать, как это бывает с пьяницами… Какое-то время они еще сохраняют чувство меры, некоторое достоинство… Затем они пьют столько, что уже не испытывают голод, и еду им заменяют несколько рюмок… — Ваш муж дошел до такой степени? — Да. — И все же продолжал работать?.. Не рисковал ли он сорваться с лестницы или со строительных лесов?.. — Днем он не пил, вернее, почти не пил… Что же касается его работы!.. Если бы я рассчитывала только на него… — Кажется, у вас есть дочь? — Откуда вам это известно?.. Наверное, от консьержки?. Мне на все наплевать, нам скрывать нечего… Да, у меня есть дочь… Ей почти семь лет… — Итак, в понедельник вы ужинали все вместе: этот Роже Пру, вы и дочь… — Да… — В этой комнате? — Нет, на кухне… Не понимаю, вам-то до этого какое дело… Мы едим почти всегда на кухне… Что в этом преступного? Сбитая с толку ходом допроса, она начала нервничать. — Полагаю, первой отправилась спать дочь?.. — Конечно… — Ее спальня находится на втором этаже?