— Они были очень приветливы. Я сначала боялся, что мне там будет не по себе, но они меня встретили так, что… — Выяснил что-либо о шрамах? Лапуэнт был не слишком удовлетворен результатом своего визита. — Прежде всего, как и говорила нам госпожа Калас, врач, делавший операцию, умер три года назад. Монахиня в регистратуре нашла историю болезни Каласа. О шрамах там, естественно, не упоминается, зато я узнал, что Калас болел язвой желудка. — Они оперировали ему язву? — Нет. Перед операцией они делают полное обследование и результаты записывают. — Об особых приметах там не упоминается. — Ничего подходящего. Моя монашка расспрашивала других сестер, но никто из них уже толком не помнит о Каласе. Одна только вспомнила, что он молился перед наркозом. — Он был католик? — Нет, просто боялся. Таких подробностей святые сестрички не забывают, а шрамы у них в памяти не остаются. Итак, дело не сдвинулось с места и безголовое тело по-прежнему оставалось неопознанным. Может быть, следователь Комельо прав? Если труп, найденный в канале, и Омер Калас — одно и то же лицо, форсированный допрос его жены может дать очень ценные сведения. Очная ставка с Антуаном, парнем на велосипеде, тоже не прошла бы безрезультатно, прикажи Мегрэ вовремя его задержать. — Что же нам делать? — тихонько спросил Лапуэнт, оробевший от мрачного вида Мегрэ. — Пошли. — Машину взять? — Да. — Куда поедем? — На канал. Мегрэ хотел по пути поручить инспекторам 10-го округа разыскать в квартале рыжеволосого человека со следами ветряной оспы по имени Дьедонне. Машина с комиссаром и Лапуэнтом за рулем пробиралась в потоке автобусов и грузовиков и уже подъезжала к бульвару Ришар-Ленуар, где неподалеку жил Мегрэ, когда комиссар внезапно сказал: — Сворачивай к Восточному вокзалу. Лапуэнт удивленно посмотрел на начальника. — Может, это ничего и не даст, но я хочу проверить. Нам говорили — Калас уехал в пятницу после обеда и взял с собой чемодан. Предположим, он вернулся в субботу. Если его убили и разделили на части, надо было освободиться от чемодана. Уверен, что на набережной Вальми больше нет ни чемодана, ни одежды, которую он, надо думать, брал с собой в поездку. Лапуэнт следил за мыслью Мегрэ, кивая головой. — В канале ни чемодана, ни одежды не нашли, тогда как убитого предварительно раздели. — И голову тоже не нашли, — уточнил Лапуэнт. Предположение Мегрэ не содержало ничего оригинального. Когда виновные в убийстве лица хотят отделаться от компрометирующих предметов, они, в шести случаях из десяти, сдают их в камеру хранения. Восточный вокзал был в двух шагах от набережной Вальми. Лапуэнт с трудом отыскал для машины свободное местечко у тротуара, после чего они с комиссаром прошли в зал ожидания. — В пятницу, во второй половине дня, вы дежурили? — спросил Мегрэ у служителя в камере хранения. — Только до шести вечера. — В тот день было много народу? — Не больше, чем обычно. — У вас есть еще невостребованные вещи из тех, что были сданы в пятницу? Служащий повернулся к стеллажам, на которых вытянулись в ряд тюки и чемоданы. — Два места, — ответил он. — Они принадлежат одному и тому же лицу? — Нет. Номера разные. К тому же я вспомнил, что эту корзину, закрытую полотном, сдавала толстая женщина, от нее еще пахло сыром. — Корзина с сыром? — Не знаю. Впрочем, нет, теперь уже не пахнет. — А второе место? — Коричневый чемодан. Он указал пальцем на дешевый, потертый чемодан. — На нем нет ни имени, ни адреса? — Нет. — Вы не помните, кто его сдавал? — Я могу ошибиться, но мне вроде помнится, что это был деревенский парень. — Почему деревенский? — Да вид у него был такой. — Может быть, потому, что у него было румяное лицо? — Может быть. — Как он был одет? — На нем, кажется, были кожаная куртка и фуражка. Мегрэ и Лапуэнт переглянулись: оба подумали об Антуане Кристене. — В котором часу это могло быть? — Около пяти. Точнее, чуть позже, потому что в это время пришел скорый из Страсбурга. — Если за этим чемоданом придут, немедленно позвоните в полицейский участок, что на набережной Жемап. — А если этот тип испугается и удерет? — В любом случае мы будем здесь через несколько минут. Было только одно средство установить принадлежность чемодана — съездить за г-жой Калас и показать ей его. Она равнодушно посмотрела на входящих в кафе Мегрэ и Лапуэнта и пошла к стойке, чтобы принять от них заказ. — Мы сейчас не будем пить, — сказал Мегрэ. — Мы пришли за вами, чтобы вы опознали один предмет, который находится недалеко отсюда. Мой инспектор поедет с вами. — А кафе нужно закрыть? — Не стоит, я останусь здесь, а вы вернетесь через несколько минут. Она не взяла шляпу, только надела туфли вместо шлепанцев. — Вы сами будете обслуживать клиентов? — Надеюсь, мне не придется этим заниматься. Когда машина с Лапуэнтом и г-жой Калас уехала, Мегрэ еще с минуту постоял на пороге. На губах его появилась улыбка. Впервые за годы службы он остался один в маленьком кафе как бы в роли его владельца. Мысль эта так понравилась Мегрэ, что он забрался за стойку и принял традиционную позу хозяина парижского бистро. Глава 5 Бутылка чернил