» Глава 1. Что происходило в отеле «Георг Пятый», пока в Париже шел дождь, Мегрэ спал, а несколько человек делали все, что могли — Самые коварные дела — те, что вначале выглядят такими простыми, что ты не придаешь им большого значения. Они вроде тех болезней, которые начинаются почти незаметно, с чего-то неопределенного, что называют просто «недомогание». Когда такую болезнь наконец начинают принимать всерьез, часто бывает слишком поздно. Мегрэ сам сказал это инспектору Жанвье как-то вечером, когда они вместе возвращались на набережную Орфевр через Новый мост. Но в эту ночь Мегрэ ничего не говорил по поводу событий, которые разворачивались рядом с ним, потому что крепко спал рядом с мадам Мегрэ в своей квартире на бульваре Ришар-Ленуар. Если бы он и ожидал неприятностей, то думал бы не об отеле «Георг Пятый», о котором в газетах чаще пишут под заголовком «Светская хроника», чем под заголовком «Происшествия». Он подумал бы о дочери одного депутата, которую был вынужден пригласить в свой кабинет, чтобы порекомендовать ей в будущем воздержаться от некоторых эксцентричных поступков. Хотя Мегрэ и говорил с ней отеческим тоном, она очень плохо восприняла его совет. — Кто бы вы ни были, вы только служащий, и я добьюсь, чтобы вас уволили! Правда, ей только что исполнилось восемнадцать. В три часа утра пошел слабый, мелкий дождь. Его едва можно было разглядеть, но все же его хватило, чтобы отлакировать тротуары и мостовые улиц и усилить блеск фонарей, как слезы усиливают блеск глаз. В половине четвертого на четвертом этаже отеля «Георг Пятый» зазвенел звонок в комнате, где дремали горничная и лакей. Оба спящих открыли глаза. Лакей первым заметил, что лампа, которая зажглась, была желтого цвета, и сказал: — Это Жюля. Его слова означали, что звонили Жюлю, коридорному, который сейчас понес одному из постояльцев бутылку датского пива. Гостиничные слуга и служанка снова заснули каждый в своем кресле. После этого довольно долго было тихо, потом снова прозвучал звонок. Это произошло в тот момент, когда Жюль (ему было больше шестидесяти лет, но он продолжал дежурить по ночам) вернулся с пустым подносом. — Ну вот опять! — проворчал он сквозь зубы и не спеша направился к номеру 332, где светилась сигнальная лампа над дверью. Он постучал в эту дверь, немного подождал и, поскольку ничего не услышал в ответ, тихо открыл ее. В гостиной номера — темнота и ни одного человека. Немного света пробивалось в нее только из спальни. И оттуда же непрерывно доносились стоны, слабые, словно стонало животное или ребенок. Маленькая графиня лежала на своей кровати, полузакрыв глаза, чуть приоткрыв рот и прижав обе ладони к груди примерно там, где находится сердце. — Кто это? — простонала она. — Коридорный, госпожа графиня. Жюль хорошо знал графиню, и она тоже отлично его знала. — Я умираю, Жюль. Не хочу умирать! Скорее позовите врача. Есть врач в отеле? — В такой час — нет, госпожа графиня, но я скажу медсестре. За час с небольшим до этого Жюль принес в этот номер бутылку шампанского, бутылку виски, содовую воду и ведерко со льдом. Все эти бутылки и стаканы по-прежнему стояли в гостиной, кроме бокала для шампанского, который лежал перевернутым на ночном столике. — Алло! Скорее позовите мне медсестру!.. Мадемуазель Розэ, дежурная телефонистка, не удивилась этому, вставила в одно из многочисленных гнезд коммутатора первый штепсель, потом так же вставила второй. Жюль услышал далекий звонок, а потом сонный голос: — Алло… Медсестра слушает… — Вы не могли бы сейчас же спуститься в номер 332? — Жюль, я умираю… — донеслось с кровати. — Вот увидите, госпожа графиня: вы не умрете. Жюль не знал, что ему делать, пока он ждет медсестру. Он зажег лампы в гостиной, заметил, что бутылка из-под шампанского пуста, а бутылка виски выпита только на три четверти. Графиня Пальмиери продолжала стонать, сжимая ладонями грудь. — Жюль… — Да, госпожа графиня?.. — Если ко мне придут слишком поздно… — Мадемуазель Женеврие сейчас спустится. — Если все-таки ко мне придут слишком поздно, скажите им, что я отравилась, но не хочу умирать… В этот момент медсестра с серым лицом, которое было почти одного тона с ее сединой, вошла в комнату, сначала для приличия тихо постучав в дверь. Ее тело под белым халатом еще пахло постелью. В руках у нее был пузырек Бог знает с чем коричневатого цвета, а карманы раздулись от коробочек с лекарствами. — Она говорит, что отравилась… Мадемуазель Женеврие прежде всего огляделась, заметила корзину для бумаг, вынула оттуда коробочку из-под лекарства и прочла надпись на этикетке. — Попросите телефонистку вызвать доктора Фрера… Это срочно… Можно было подумать, что теперь, когда рядом был кто-то, чтобы ее лечить, графиня покорилась своей судьбе: она больше не пыталась говорить, и ее стоны сделались еще слабее. — Алло! Скорее позовите доктора Фрера. Да нет, это я не для себя. Это медсестра сказала, чтобы вызвать. В первоклассных отелях и в некоторых кварталах Парижа такое происходит настолько часто, что в дежурной части парижской полиции, если ночью поступает вызов, например из XVI округа, почти всегда кто-нибудь спрашивает: — Гарденал? Это название медикамента сделалось нарицательным: его стали использовать в значении «отравление снотворным», как говорят «берси» в значении «пьяница». — Принесите мне горячей воды… — Кипяченой? — Не важно, лишь бы была горячая. Мадемуазель Женеврие пощупала графине пульс и приподняла ей верхнее веко на одном из глаз. — Сколько таблеток вы проглотили? Графиня ответила голосом маленькой девочки: — Не знаю… Уже не знаю… Не дайте мне умереть… — Конечно, не дам, моя милая… Все-таки выпейте вот это… Медсестра поддержала графиню за плечи и поднесла стакан с лекарством к ее губам. — Это серьезно? — Пейте! В двух шагах оттуда, на проспекте Марсо, доктор Фрер торопливо оделся и схватил чемоданчик. Чуть позже он вышел из спящего дома и сел в машину, которая была припаркована у края тротуара. Отделанный мрамором вестибюль отеля «Георг Пятый» был безлюден. В одной его половине сидела только ночная дежурная по приему въезжающих, которая читала газету, пряча ее под столом из красного дерева, а во второй — только консьерж, который не делал ничего. — В триста тридцать второй… — объявил ему врач, проходя мимо. — Я знаю. Ему уже все рассказала телефонистка. — Вызвать машину «Скорой помощи»? — Посмотрю, надо ли. Доктор Фрер уже бывал в большинстве номеров этого отеля. Так же, как медсестра, он постучал — вернее, стукнул в дверь один раз, в каком-то смысле символически, вошел в номер, снял шляпу и направился в спальню. Жюль, после того как принес кувшин горячей воды, отошел в угол.