— У него нет привычки приходить ко мне ночью. Не объясните ли, что значат эти вопросы. Я у себя дома и вольна поступать, как мне вздумается. — Мадам Монсин, к сожалению, должен сообщить, что ваш сын подозревается в совершении пяти убийств в течение последних месяцев. Она уставилась на него, выпучив глаза. — Что вы сказали? — У нас есть веские основания предполагать, что это он убивал женщин на Монмартре и прошедшей ночью совершил новое покушение. Она затряслась, но у Мегрэ промелькнула мысль, что она разыгрывает комедию. Ему показалось, что ее реакция непохожа на реакцию матери, узнавшей такую весть. — Посмейте только осудить моего Марселя! Нет, это неправда; он невиновен, он чист, как... Она глядела на фотографии сына и продолжала говорить: — Посмотрите на него! Посмотрите и не спешите выдвигать против него такие чудовищные обвинения… — Значит, ваш сын в эти сутки здесь не появлялся, не так ли? Она с силой повторила: — Нет, нет и нет! — Когда вы видели его в последний раз? — Я не помню. — Вы не запоминаете его визиты? — Нет. — Скажите, мадам Монсин, не болел ли ваш сын какой-нибудь тяжелой болезнью в детстве? — Ничем серьезнее кори и бронхита. А что вы думали я скажу? Что он сумасшедший? И был им все время? — Вы давали согласие на женитьбу? — Да. Это была такая глупость с моей стороны. Только я… Она не кончила фразы, вырвавшейся у нее, казалось, против воли. — Это вы организовали свадьбу? — Теперь неважно. — И сейчас вы не в ладах со своей невесткой? — Какое вам дело до этого? Личная жизнь моего сына не касается никого: слышите, ни меня, ни вас. Если эта женщина… — Что, если эта женщина?.. — Ничего! Вы арестовали Марселя? — Он у меня в кабинете на набережной Орфевр. — В наручниках? — Нет. — Вы посадите его в тюрьму? — Возможно. Очень возможно. Девушка, на которую он напал этой ночью, узнала его. — Она лжет. Я хочу видеть ее. Я хочу увидеть ее и сказать… Это была четвертая или пятая фраза, начав которую, она недоговаривала до конца. Глаза ее были сухи и блестели от гнева или нервной лихорадки. — Подождите меня. Я еду с вами. Мегрэ и Лоньон переглянулись. Ведь ее не приглашали. Здесь она решала. Было слышно сквозь приоткрытую дверь, как она одевалась. — Если вас стесняет мое присутствие, я поеду на метро. — Предупреждаю, что инспектор останется здесь и осмотрит квартиру. Она посмотрела на худощавого Лоньона с видом, будто собиралась взять его за шиворот и выставить вон. — Он? — Да, мадам. Если хотите удостовериться, я представлю ордер на обыск. Ничего не ответив, она направилась к двери и бросила: — Пойдемте! Выйдя уже на лестничную площадку, она обратилась к Лоньону: — А вас я, кажется, где-то видела. Если, не дай бог, вы что-нибудь разобьете или перевернете все вверх дном в моих ящиках… Всю дорогу, сидя рядом с Мегрэ в машине, она бормотала себе под нос: — А, нет, не выйдет… Пойду к начальству, если потребуется… К министру, к президенту республики… Газеты напечатают то, что я им скажу… В коридоре уголовной полиции фотографы, было, бросились со своей техникой к ней, но она на них так взглянула, что они вынуждены были отступить. — Сюда. Очутившись в кабинете Мегрэ, где, кроме дремавшего Лапуэнта и ее сына, никого не было, она остановилась, посмотрела на него, облегченно вздохнула и, подходя к нему, сказала: — Не бойся, Марсель. Я здесь. Монсин поднялся и с упреком посмотрел на Мегрэ. — Что они сделали с тобой? Они не тронули тебя? — Нет, мама. — Они дураки! Это говорю тебе я: они дураки! Я найду лучшего адвоката в Париже. Цена не играет никакой роли. Я отдам все, что у меня есть. Я продам дом. Я буду побираться на улице. — Успокойся, мама. Он не смел поднять глаза и, казалось, извинялся перед полицейскими за поведение матери. — Ивонна знает, что ты здесь? Она оглянулась. Как, в такой момент ее невестки нет рядом с мужем?! — Она знает. — И что она сказала? — Присаживайтесь, мадам… — Мне нечего присаживаться. Я хочу, чтобы вы вернули мне сына. Пойдем, Марсель. Они пожалеют, если посмеют... если посмеют задержать тебя. — Сожалею, но отвечу «нет». — Итак, вы его задерживаете? — Во всяком случае, он находится в распоряжении правосудия. — Это то же самое. Вы хорошо подумали? Вы уверены в своих возможностях? Предупреждаю, что я этого так не оставлю и переверну вверх дном… — Потрудитесь сесть и ответить на несколько вопросов. — Ни за что! На этот раз она подошла к сыну и обняла его.