— Все равно. Если есть, с паштетом. Мегрэ выглядел самым спокойным человеком на свете. — Мы слишком привыкли к уголовным делам, — пробормотал комиссар как бы себе самому, держа в руках рюмку. В ответе он не нуждался: он уже мысленно ответил себе. — Уголовное преступление совершает либо один преступник, либо группа, действующая заодно. В политике все по-другому, отсюда такое количество партий в парламенте. — Эта мысль позабавила его. — Масса людей заинтересована в отчете Калама по совершенно различным причинам. Это не только политики, которых публикация отчета поставит в трудное положение. И не только Артюр Нику. Есть и такие, которым обладание отчетом дало бы немалые деньги. И такие, которым дало бы власть. В этот вечер в баре было очень мало посетителей. Все лампы горели, воздух был тяжелый, как перед грозой. Мегрэ и Жанвье ели бутерброды за столом, за которым обычно сидел комиссар, и он вспомнил столик Маскулена в «Камбале». У них обоих были свои столы, но в разных местах, а уж люди, окружавшие их, были совсем не похожи. — Кофе? — Пожалуй. — Коньяк? — Нет. Я за рулем. Мегрэ тоже не стал ничего пить, и вскоре они уже выехали из Парижа через Итальянские ворота и покатили по дороге на Фонтенбло. — Это забавно, но, кури Бенуа трубку, а не вонючие сигары, наша задача оказалась бы намного сложней. Они выехали, из пригорода. Вдоль дороги мелькали высокие деревья, в обоих направлениях мчались машины с зажженными фарами. Многие обгоняли маленький черный автомобиль. — Думаю, гнать не стоит? — Не стоит. Либо они там, либо… Мегрэ достаточно хорошо знал людей типа Бенуа и мог поставить себя на его место. Бенуа не обладал воображением. Он был просто мелкий мошенник, которому грязные дела не принесли богатства. Женщины, все равно какие, безалаберная жизнь, заведения, где он может хвастаться и слыть храбрецом, да возможность в конце недели на день-два поехать порыбачить — вот все, что ему нужно в жизни. — Помнится мне, что в Сен-Пере на площади есть маленькое кафе. Остановись там, может быть, что-нибудь узнаем. У Корбейя они переправились через Сену и поехали по дороге, идущей вдоль реки; по другую сторону ее тянулся лес. Раз пять Жанвье резко бросал машину в сторону, чтобы не задавить кролика, всякий раз при этом бормоча: — Беги, дурачок! Время от времени в темноте мелькали огоньки; наконец показалась цепочка уличных фонарей, и машина затормозила у кафе, где несколько человек играли в карты. — Мне тоже пойти туда? — спросил Жанвье. — Если хочешь опрокинуть рюмочку. — Сейчас нет. Мегрэ подошел к стойке и заказал белое вино. — Вы знаете Бенуа? — Полицейского? Значит, Бенуа до сих пор не сказал в Сен-Пере, что больше не служит в Сюртэ. — Где он живет? — Вы приехали из Корбейя? — Да. — Значит, проехали мимо него. Вы заметили каменоломню в полутора километрах отсюда? — Нет. — Ночью ее не увидишь. Дом Бенуа как раз напротив каменоломни, по другую сторону дороги. Если он там, вы увидите свет. — Благодарю вас. — Там он! — раздался голос одного из игроков в белот[10]. — Откуда ты знаешь? — А я вчера продал ему баранью ногу. — Целую ногу для него одного? — Он любит поесть. Через несколько минут Жанвье, ехавший очень медленно, увидел в лесу светлое пятно. — Это, вероятно, каменоломня. Мегрэ взглянул на другую сторону дороги и метрах в ста на берегу реки заметил освещенное окно. — Машину оставь здесь. Пошли. Хотя ночь была не лунная, они все-таки нашли заросшую травой тропинку. Глава 9 Ночь в министерстве Они шли тихо, один за другим, и в доме не могли их слышать. В прошлом этот участок берега, видимо, являлся частью большого поместья, а в домике жил сторож. Все вокруг заросло травой и кустами. Забор, обвалившийся в нескольких местах, окружал то, что некогда было огородом. Заглянув в окно, Мегрэ и Жанвье увидели беленые стены, потолочные балки и стол, за которым двое мужчин играли в карты. Жанвье посмотрел на Мегрэ, как бы спрашивая, что делать. — Оставайся здесь, — шепнул комиссар. Сам он направился к двери. Она была заперта на ключ, и он постучал. — Что надо? — раздался голос. — Открой, Бенуа. Жанвье через окно наблюдал за бывшим полицейским: тот в растерянности замер у стола, затем втолкнул партнера в соседнюю комнату. — Кто там? — спросил Бенуа, подойдя к двери. — Мегрэ. Опять молчание. Наконец, повернулся ключ, и дверь открылась. Бенуа ошеломленно воззрился на комиссара. — Что вам надо? — Поговорить с тобой. Можешь войти, Жанвье. Карты все еще лежали на столе. — Играешь сам с собой? Бенуа не отвечал, понимая, что Жанвье стоял у окна. — Или, может, гадаешь на картах? Жанвье, указав на дверь, сообщил: — Второй там, патрон. — Не сомневался. Приведи его. Пикмаль не мог убежать: дверь выходила в глухой чулан. — Что вам от меня нужно? Ордер у вас есть? — воскликнул Бенуа, пытаясь прийти в себя.