— Яся, ну наконец–то! — закричала она, бросаясь мне на шею. — Плододающая, ну и заставила же ты поволноваться! — Прости, — неловко улыбнулась я, ощущая, как мне сразу же становится легче. — Ой, да не извиняйся, — отмахнулась подруга и потянула меня на кухню. — Ты наверняка голодна. И только в этот момент я осознала: да, голодна. Ведь я со вчерашнего дня ничего не ела. — Ты у нас теперь героиня, — продолжала болтать Мия, усадив меня на стул. — Вся школа целителей сегодня только и обсуждала, как некромантка спасла эльфу жизнь. Уверена, в КТМУ все ещё масштабнее, — хихикнула и принялась наливать суп в тарелку. — Где–то скоро придут наши, расспросим… — Ох, — я встрепенулась. — Мия… А ты не могла бы связаться с ними… И попросить сегодня не приходить? Она замерла, а затем, смерив меня тяжёлым взглядом, медленно спросила: — Что–то стряслось? — Много всего, — со вздохом созналась я и виновато добавила: — Но сейчас я не могу и не хочу об этом говорить. — Ладно, подождём, — философски пожала плечами подруга и, поставив передо мной тарелку, строго приказала: — Чтобы съела все. А я пока пойду, объясню все эльфам. Они у нас вроде бы понимающие… Остаток дня прошёл… ровно. Мы с соседкой занимались учёбой. Для меня это оказалось просто даром небес, ведь помогло вытряхнуть из головы все лишние мысли. Я так закопалась в чертежи, что опомнилась лишь, когда Мия потрясла меня за плечо и с ворчанием погнала спать. И вот в этот момент, когда свет погашен, а сон ещё не пришёл… Все то, что я старательно отгоняла от себя на протяжении дня, навалилось скопом. Мне стало страшно. Тревожно. К горлу подкатила тошнота от одной мысли, что Хенрим, большой любитель делать все по–своему, всё–таки втихаря расскажет Нику. И… последствия этого. Катастрофические, с какой стороны не посмотри. Все плохо. Все очень плохо. Крайне плохо. Я заварила кашу, которую не в силах расхлебать. Что же мне теперь делать?! Плододающая, спаси и наставь на путь истинный… — Ты спишь? — вдруг раздался шёпот. — Нет, — со вздохом ответила я, пытаясь отрешиться от панических мыслей. Получалось откровенно плохо. — Слушай… Я знаю, что уже достала всех… — как–то жалобно проговорила Мия. — Но я и правда не знаю, что мне делать. Конни и Нейри начали соперничать друг с другом за моё внимание, значит, мне пора как–то это все прекращать. Но я до сих пор не определилась! — несчастно воскликнула она. — Они мне оба нравятся, правда, очень. Вот только кого из них выбрать, я не понимаю. Я… И меня вдруг обуяла такая злость. Ух ты, какая же у неё серьёзная проблема. Прямо–таки вопрос жизни и смерти! Не то, что у меня, сущие мелочи. Подумаешь, под ударом и я сама, и все мои близкие, ерунда какая! — Ты и правда достала, — прошипела я злобно. — Не знаешь, кого выбрать? Значит, плевать тебе на обоих! Отшей их и прекрати выедать окружающим мозг! Меня колотило. Хотелось подскочить с кровати и… наделать каких–то глупостей. Так что я, стиснув зубы, принялась старательно дышать, чтобы не соpваться окончательно. А Мия молчала. Долго. — Ладно, — наконец сказала она. — Я тебя поняла. И больше не произнесла ни слова. Я повернулась к стенке и в приступе ярости сильно приложилась об неё головой. Перед глазами заплясали тёмные круги, но мысли не прояснились. Я продолжала вариться в собственных страхах, а потом провалилась в тревожный сон. Конечно же, проснулась я совершенно разбитая и не выспавшаяся. И обнаружила, что Мия уже успела куда–то уйти. За два часа до начала занятий. Осознание того, что я вчера сказала и как обидела лучшую подругу, было сродни ушату ледяной воды на голову. — Вот же идиотка, — простонала я и с трудом сдержала желание несколько раз приложиться головой об стенку. Исключительно потому, что помнила: вчера это не помогло. Вместо этого торопливо поискала артик и дрожащим голосом назвала имя подруги. Нужно было извиниться, и чем поскорее! Но с той стороны выразительно молчали. — А–а–а! — провыла я, откидываясь на подушку. — Я теперь у неё в ногах должна ползать… Плододающая, Мия столько мне прощала и помогала, а чем я ей ответила?! Я ещё несколько раз попыталась связаться с ней до выхода из дома, и потом, на переменах. Но её артик не отвечал, красноречиво намекая, что разговаривать со мной не желают. И это вгоняло меня в крайнее отчаяние. А что если это было последней каплей и Мия просто вычеркнет меня из своей жизни?! Я так зациклилась, что весь учебный материал этого дня прошёл мимо меня. К тому же я не реагировала ни на тех, кто заглядывал поглазеть на новоиспечённую героиню газетных хроник, ни на попытки заговорить со мной. Даже друзья, пришедшие после первой пары, не смогли разговорить меня: я отвечала невпопад и не особо понимала, что от меня хотят. Когда в конце последней пары раздался сигнал артика, я так обрадовалась, что выкрикнув слова извинений, умчалась из аудитории под удивлёнными взглядами преподавателя и однокурсников, даже не посмотрев имя вызывающего. Но к моему огорчению это оказалась не Мия. — Привет, героиня, — насмешливо поприветствовал меня магистр Кайндорф. — О, добрый день, наставник, — пробормотала я. — Вижу, ждала кого–то другого? — приподнял он брови. — Ну… да, — смутилась я. — Прости, но все твои планы я на сегодня отменяю, — заявил он. — Жду тебя у ворот КТМУ. — Хорошо, сейчас буду, — тяжело вздохнула я. Когда магистр отключился, я ещё раз попробовала вызвать Мию, но та по–прежнему меня игнорировала. Тоскливо сгорбившись, я поплелась на встречу с наставником. В этот раз он был бодрым, несмотря на разницу во времени. — Я задержусь в Коранте на несколько дней, так что поработаем плотно, — лениво заявил мужчина, когда мы сели в автомобиль. — Чтобы не терять времени даром, рассказывай, как именно ты сумела удержать душу. Вспоминай каждую деталь, включая собственные мысли и эмоции. Я глубоко вдохнула и попыталась собрать мысли в кучу. Получилось не сразу, но в конце концов я осилила эту задачку. И принялась негромко рассказывать события того дня. Магистр не перебивал меня, лишь изредка задавал уточняющие вопросы. Это помогло мне не только детально вспомнить все, но и отстраниться от ноющих мыслей по поводу Мии. Стало немного легче дышать. А подруга… Я сделаю все, чтобы вымолить её прощение. Мы приехали под посольство Содружества в Коранте. Трехэтажное здание было окружено высоким забором и тонким кольцом деревьев. Выглядело красиво, но чуждо Коранту. Наверное, строили люди, а не эльфы. — Здесь мой кабинет, — пояснил наставник, когда мы выбрались на улицу. — Не такой обустроенный, как в Ульгрейме, конечно, но тоже неплох. По крайней мере, проверить, как у тебя с феолвартским разделом некромантии можно и здесь. Если ещё несколько недель назад я бы обрадовалась, что проверка наконец–то наступила, то сейчас… Мне было как–то все равно. Другие проблемы в приоритете. Мы поднялись на второй этаж, в конце коридора которого и располагался кабинет наставника. — Заходи, — небрежно проговорил магистр Кайндорф, скидывая куртку на кресло у двери. — Кстати, я взял на себя смелость забрать твою почту. Она на столе. Так что можешь посмотреть, пока я подберу что–то несложное для проверки. — Спасибо, — пробормотала я, осторожно пристраивая плащ на вешалку. Я прошла мимо книжных стеллажей к большому столу, на котором царил идеальный порядок. Ну, если не считать кучку писем, небрежно брошенных в центре. От родителей. Отдельно от сестры и от брата. От Глории. От Альберты. Ох, я совсем о ней забыла… Нужно будет ответить… Из Ульгрейма, целых три штуки. От директора школы некромантов, которую я посещала до того случая… Стоп. А он–то зачем мне пишет? Нахмурившись, я торопливо разорвала конверт, предчувствуя что–то… недоброе. И первый же взгляд на уже знакомый каллиграфический почерк заставил моё сердце сжаться. А потом… из горла вылетел сдавленный возглас, а руки затряслись. — Ясмира, что такое? — резко повернулся наставник. Но я молчала. Мелко тряслась, прижимая к груди кулак со смятым листком, и смотрела на старшего некроманта большими глазами, полными непролитых слез.