– Договор заключен, – сказал Рус, – нить оборвется, когда договор потеряет силу. – Поняла, – наклонила я голову в знак согласия и, будто каждый день такие договоры заключаю, что меня ничего не удивляет, – Кстати, пока не пришли мои спутники, что вам сказал Повелитель? – повернувшись к входу в купальню, решила спросить я. – Обидишь, отплатишь жизнью. Если дословно переводить, – тихо было сказано мне от воды. Я продолжила свой путь, лишь мысленно хмыкнув. Сын-то защищает, приятно. А потом остановилась посреди пути. У меня же есть возможность мысленно общаться с сыном и магия вернулась. «Вот дурында!» – поругала себя мысленно, что веду интеллектуальные беседы с рыбьим народом, когда могла уйти отсюда сама. Я попыталась представить, что я сама и те, кто мне нужен вернулись к месту моего «проваливания» в замок сына. И так представляла и эдак, и желала очень сильно, но ничего не происходило. Я даже взмокла от потуг. И решила обратиться к русалу. – Рус, а отсюда только один пусть? Тот, что через воду, – спросила, подойдя обратно к воде. – Один, здесь полноценно работает только водная магия переноса. А мы ее стражи. Без нас не пройти первые три заставы, а без Повелителя последнюю, – отозвался Рус, – именно поэтому данный рубеж практически безвыходной для всех, кто сюда попал. – А что случиться когда вы – стражи уйдете отсюда? – знаю, неудобный вопрос, но необходимо уточнить все на берегу, так сказать. – Не знаю…никто не уходил ранее, – задумался на миг русал, – вряд ли что-то непоправимое. Лабиринт ведь живой организм и там, где образуется рана, возникают силы, которые ее заживляют. «Лас, идите сюда все. Мы договорились о переходе», – обратилась мысленно я к сыну. «Да, мам», – тут же пришел мне теплый ответ. И вот уже я смотрю на наш небольшой разношерстный отряд. «Повелитель – одна особь, филатини – одна особь, метаморф – одна особь, саламандр – одна особь, русалы – три тысячи особей и одна скромная я, итого: три тысячи пять», – подвела я расчеты, – «нехило так…как бы мне на выходе из замка не огрести от самого Лабиринта, все же и пропитание забираю и наместника и стражей». – Саламандру не берем, – откликнулся Рус, – она дитя огня, мы не сможем его под водой провести. Наши с ней стихии слишком полярны. – Это мальчик. Его сама проведу, – отмахнулась я, подхватив ощерившегося Рафа на руки, точнее в ладошку. Ну, какая кроха он сейчас. Не удержалась, чмокнула ящерицу в нос. Раф, похоже опешил от моей ласки. Русалы отплыли от берега, образуя место для нашего спуска. Я кивнула ребятам, филатини, змеевас с метаморфой на руках спустились в воду, следом я с Рафом в ладошке. Русалы направили ладони в нашу сторону и вскоре вокруг нас образовался пузырь, переливающийся всеми цветами радуги. Я из интереса нырнула в воду с головой, и обнаружила, что и там пузырь не исчез. А я могу свободно дышать. Вынырнула, поймав смеющийся взгляд сына и Руса. Немного стало стыдно, как маленькая себя веду. А с другой стороны, ну, нет в моем родном мире магии, вот и радуюсь новым открытиям. Придя к согласию с самой собой, посмотрела на Руса вопросительно. – Мы потащим вас на буксире в сфере воздуха, через все завесы. Когда будет нужно, Повелитель, – Рус склонил голову перед моим сыном, – я укажу на завесу, что откроется только благодаря добровольно отданной вами крови. – Много нужно? – деловито спросил сын. «Уиии, ну, прямо как родной!» – мысленно одобрительно взвизгнула я, – «Молодец, сынок! Нужно сразу детали узнавать», – обратилась к Ласу. «Спасибо, мне приятна твоя похвала», – мягко отозвался голос сына в голове. – Несколько капель, нужно будет приложить ладонь к завесе, она впитает кровь и откроется, – ответил русал номер один. – Хорошо, – ответил Лас. И мы поплыли. Я восхищенно смотрела по сторонам. Оказывается, купальня лишь маленькая пещерка в огромной океане. Мы очень долго спускались вниз. Я рассматривала коралловые рифы, небольших рыбок и рачков, снующих между рифами. Подводные камни были и гладкие и острые. Все ниже и ниже становилось темнее и ощутимо прохладнее. Мы постепенно сдвинулись к центру сферы, друг к другу. Филатини заметно дрожа, вскользь поглядывала на моего сына, Раф вцепился в мою ладонь всем, чем мог, еще и хвостом оплел палец. Змеевас флегматично рассматривал пространство, держа не менее спокойную метаморфу. Последняя вообще не подавала признаков какой-либо заинтересованности к происходящему, здорово нервируя меня этим. «Лас, что с Ари?» – спросила я его. «Ее сознание погрузилось в сон, тело действует на базовых инстинктах, нам нужно выбраться отсюда и она постепенно придет в себя. Не переживай, мам, я же обещал, что с ней все будет хорошо», – тут же отозвался сын. Когда поняла, что еще немного и замерзну окончательно, приблизилась к сыну, нагло обняла его теплый хвост. Лас, понимающе усмехнулся, обвил меня наподобие одеяла. Сразу стало теплее. Филатини грустно смотрела в мою сторону. – Изир, если встанешь рядом со мной будет теплее, – обратилась я к ней, – ты же вся укутана одеждой и не заденешь прикосновением ни меня ни Повелителя. Я по старой привычке называла при непосвященных в наши отношения лицах сына Повелителем. – Я и не смогу на него воздействовать, – затравленно ответила филатини, – я в его присутствии даже мысли читать не могу. – Разрешаю подойти, – отозвался Лас, слегка отодвинув от меня хвост. Филатини быстро юркнула ко мне и прижалась. Да она ледяная!