Глава 6 Второй день суда Потея в комнате присяжных, Лотти отодвинула стул в угол и бегло просмотрела один из валявшихся на полу журналов. Судя по обложке, он вышел в декабре два года назад. Она представила, сколько человек от скуки просматривали этот журнал до нее, потом закрыла глаза, чтобы ее не засосало в бесконечные статьи с советами, как вести домашнее хозяйство. Хватит с нее домашних дел, еще и десяти утра нет. Лотти и так уже выполнила программу-максимум, поскольку хорошо понимала: если на домашнем фронте нет проблем, то ей будет проще отстаивать свою позицию в потенциальных спорах с Зэйном. Перед тем как одеться, убедилась, что в шкафу у мужа висит глаженая рубашка на завтра. После, остановившись на длинной зеленой юбке и белой блузке, чуть-чуть подкрасила глаза, уверенная, что коллеги-присяжные вряд ли одобрят мини-юбки и обилие косметики. А она твердо решила влиться в коллектив. Потом просмотрела свой ежедневник и разослала имейлы с информацией о том, что в ближайшие две недели не сможет посетить с сыном запланированные мероприятия. Приятно вырваться из рутины. Детские игры типа «Испекли мы каравай», конечно, прекрасны, но, чтобы сохранить здравый рассудок, не стоит играть в них слишком часто. И теперь Лотти сидела в душной комнате с одиннадцатью незнакомцами и не знала, что день грядущий ей готовит… Стоп, на самом деле с десятью незнакомцами. Кто-то из присяжных опаздывал, но, к счастью для этого человека, слушание задерживалось, и в зал суда их пока не звали. — Нашла в журнале что-нибудь интересное? — радостно спросила ее Джен. — Не особо. Пожалуйста, я больше не буду читать, — ответила Лотти без особого энтузиазма и протянула журнал Джен. — А где вы живете? Мы живем в Редклиффе, рядом с железнодорожной станцией «Темплмидс». Немного шумновато, но зато до центра пешком. — А мы в Эбботс-Лей, — ответила Лотти, осматриваясь в поисках другого собеседника. Джен была милой женщиной, но Лотти не хотелось вести скучные разговоры о семейной жизни. Именно этих разговоров она старалась всеми силами избежать. — Чудесное место, очень приятное, тебе повезло. Наверное, каждое утро приезжаешь сюда через Клифтон-бридж? С него открывается замечательный вид, согласна? Хотя, конечно, ремонт этого моста обходится в копеечку. — Это точно, — пробормотала Лотти. — Пора выпить чашку чая. Приятного чтения. — Постой, — остановила ее Джен. — Давай обменяемся телефонными номерами. Может пригодиться, если одна из нас будет опаздывать в суд. Или, может быть, когда-нибудь пересечемся в городе? — Да, конечно, — без энтузиазма промямлила Лотти. Джен положила перед ней свой мобильный, ожидая, что та даст ей свой. Лотти без особой радости забила свой номер в список контактов Джен. «Всё, конец, — думала она, — я — домохозяйка, и общаться мне суждено только с такими же домохозяйками. Какая скука, какой кошмар…» — Вот, — сказала она Джен, — пойду выпью кофе. Резко встала и подошла к кофейному столику, у которого уже стоял Джек, студент, изучавший латынь и арабский, с которым она познакомилась вчера. Волосы Джека прилипли ко лбу, и одежда уже была мокрой от пота. Лотти чувствовала, что и у нее самой ноги прилипают к юбке, и пожалела о том, что не взяла с собой дезодорант, чтобы освежиться во время обеда. В новостях говорили о нескольких смертях граждан от перегрева и сравнивали юг Англии с разными регионами земли с пустынным климатом. — Хочу тебя предупредить, — сказала Лотти Джеку, — не стоит есть бисквиты. Они вчерашние. — Я — студент, — улыбнулся Джек, — для меня любые бисквиты — роскошь, которую я обычно не в состоянии себе позволить. Открылась дверь, и вошел Кэмерон. На нем была вчерашняя рубашка, а глаза покраснели. Он, видимо, или всю ночь веселился, или у него произошли какие-то неприятности. Или, так как Кэмерон был красивым парнем, вполне вероятно, что всю ночь он кувыркался с какой-нибудь дамочкой. Лотти все это было знакомо. До того, как познакомилась с Зэйном, она частенько клубилась всю ночь, возвращаясь домой с рассветом. Можно сказать, что Зэйн спас ее, словно Золушку, потому что до встречи с ним ее жизнь катилась вниз по наклонной. Лотти не хотела снова удариться в загул, понимая, что те годы ушли безвозвратно. Ей уже никогда не быть такой беззаботной, как тогда. Недавно выбранная старшина присяжных Табита, сидевшая во главе стола в окружении своей камарильи, состоящей из Грегори, Агнес и Сэмюэля, решила сделать Кэмерону выговор. — Мистер Эллис, почему вы опаздываете? Присяжные должны приходить не позднее десяти утра. Не думаю, что судья была бы в восторге от того, что уже на второй день процесса нам пришлось бы ждать вас. — Вы хотите сказать, что уже были в зале суда, но вас отправили ждать меня, верно? — спросил Кэмерон. Наливая себе кофе, он расплескал его и даже не подумал о том, чтобы вытереть за собой. — Нет, но я не об этом. Это очень серьезное судебное разбирательство, и, как старшина присяжных, я должна вам напомнить… — Можете напоминать мне все, что угодно, а я вам напомню, что вы — не моя мать. Если судья захочет мне что-то сказать, она сделает это без вашей помощи. И запомните на будущее: не надо мне здесь указывать. Кэмерон вынул из кармана телефон, отошел в дальний конец стола, плюхнулся на стул и погрузился в мобильник. Камарилья старшины присяжных недовольно забурчала, но Табита сообщила своей свите, что ничего страшного не произошло и она в полном порядке. — Извините, я сейчас на конференц-связи, — сообщил Пэн Каррас, прикрывая рукой телефон. — Можно попросить всех быть чуточку потише? — Или, как вариант, ты сам можешь куда-нибудь отойти, — предложил Кэмерон, не отрывая взгляда от экрана своего мобильника. — А может, вы сами куда-нибудь отойдете? — заметила Кэмерону Агнес. — Объяснить, куда я рекомендую всем вам отправиться? — Кэмерон ухмыльнулся. — Ну, это уже слишком, — произнес Грегори Смит, вставая. — Я считаю, что вы должны извиниться. — Не суйте нос не в свои дела, папаша, — предостерег его Кэмерон. — Пока я не в зале суда, имею полное право говорить все, что хочу и кому хочу. Грегори уже сделал шаг в сторону нарушителя спокойствия, но Табита остановила его, положив ладонь на предплечье. — Не будем накалять ситуацию, — прошептала она. Несмотря на то что вид у Грегори был самый решительный, он послушно сел на свое место. Свита Табиты мрачно переглянулась. Лотти внимательно наблюдала за Кэмероном. Что-то с ним было не так. Стиснув челюсти, он яростно водил пальцами по экрану, явно чем-то расстроенный. В этой ситуации ей проще всего было бы заняться своими делами или почитать журнал, но у нее больше не было желания искать простых решений. Простота привела к тому, что она раскисла и стала жалкой. Ей хотелось найти новых друзей, а для этого надо выбираться из своей скорлупы. У каждого из нас бывают плохие дни. Лотти отложила журнал и подошла к Кэмерону, решив загладить разногласия и выправить ситуацию. — Привет! Там еще осталась пара бисквитов. Принести? — тихо спросила она. — Сахар поднимает настроение. У меня, по крайней мере. — Тебя, кажется, Лотти зовут, верно? — спросил он. — Да, — ответила она, мысленно радуясь тому, что он запомнил ее имя. — Так вот, Лотти, у меня есть ноги, чтобы пройти по комнате, и руки для того, чтобы взять все то, что я хочу. То, что ты наконец-то выбралась из своей квартирки, не означает, что тебе моментально надо найти замену ребенку, над которым можно покудахтать. Я прошу только о том, чтобы меня оставили в покое, — отрезал Кэмерон. Все уставились на него в удивленном молчании. — Я просто хотела помочь, — пробормотала Лотти, краснея. Джек отвернулся в сторону. Кэмерон Эллис был, конечно, красавцем, но вел себя грубо и агрессивно. Вне зависимости от того, в каком расположении духа он находился, у него не было никакого права так наезжать на нее. По сравнению со всеми остальными присяжными Кэмерон был практически ее ровесник, но, несмотря на это, она твердо решила, что больше не будет с ним разговаривать. И если б в комнате никого не было, она высказала бы все, что думает о нем. Лотти знала, как прокомментировал бы эту ситуацию ее муж, заранее ненавидя то, что он был бы прав. Зэйн сказал бы, что она влезла туда, куда не следовало. Она представляла себе, что будет вести долгие и осмысленные разговоры с присяжными по поводу деталей судебного разбирательства, встретит людей, которые точно так же, как и она, хотят оставить в этой жизни след и что-то изменить, а также познакомится с теми, кто близок ей по духу. Но этим мечтам не суждено было сбыться. Присяжные постарше уже сбились в кучку вокруг старшины. Студент Джек был милым парнем, но практически таким же потерянным, как и она сама. Никаких родственных душ не наблюдалось. Остается дождаться окончания суда, сказать себе, что каждый сверчок должен знать свой шесток, и снова вернуться в компанию мамочек. А пока лучше всего помолчать. Глава 7 Из приемной суда на первом этаже Мария поднялась по лестнице, обходя адвокатов, торопящихся на встречу с клиентами, и улавливая обрывки разговоров. Она вглядывалась в лица других неудачников, которым не повезло в жизни точно так же, как и ей. Пострадавшие давали показания, подсудимые ждали приговора, и все надеялись на то, что рассматривающий их дело судья проснулся в хорошем настроении. Жизнь вокруг нее так и кипела со всеми ее сложностями и неурядицами, от которых, как утверждал Эдвард, он стремился ее отгородить. В результате она пропустила в этой жизни так много… Не встретила друзей, не совершила ошибок, на которых могла бы набраться опыта. Какой же смешной и легковерной дурочкой она была… И почему она ждала так долго? Тем не менее лучше поздно, чем никогда. И если месть — это блюдо, которое подают холодным, то ее месть лежала в камере глубокой заморозки десятилетиями. Словно стоя на платформе в метро и глядя на пролетающие мимо окна вагонов поезда, Мария прошла мимо групп людей, толпившихся около дверей в судебные залы. Люди плакали, кричали или что-то горячо обсуждали. В тот день здание суда было набито битком, все залы были заняты. Ее адвокат нашел маленькую комнатку, которая в прошлой жизни, наверное, была комодом, и они зашли внутрь, чтобы поговорить. — Заседание начнется с опозданием. Простите за задержку. Обвинение пытается договориться о том, когда их психиатр сможет прийти в суд. Как вы сегодня себя чувствуете? — спросил Ньюэлл. — Хорошо, спасибо, — ответила она. В дверь комнатушки постучали, и в проеме показалась голова Имоджин Паскал. Сзади нее маячила фигура инспектора Антона. — Джеймс, можно вас на минутку? — попросила обвинитель. Ньюэлл извинился и вышел. Дверь комнаты осталась слегка приоткрытой, поэтому Мария могла наблюдать за их разговором, который показался ей вежливым, но, судя по жестам, напряженным. Джеймс Ньюэлл стоял, сложив руки на груди. Мисс Паскал передала ему какие-то документы, которые он быстро просмотрел и отрицательно покачал головой. Мисс Паскал уперла руки в бока. Мария наклонилась вперед, чтобы лучше видеть, и заметила инспектора Антона. Он стоял в метре за обвинителем, засунув правую руку в карман штанов и вытирая о бедро левую. Инспектор сильно вспотел — его рубашка вокруг подмышек была темной. Антон наблюдал не за юристами; он сосредоточенно смотрел не на их лица, а куда-то ниже. Мария подошла ближе к двери, чтобы понять, куда он смотрит, и увидела, что инспектор пялится на попу Имоджин Паскал. Мария сомневалась, что он осознает, что пялится так открыто. Она подошла еще ближе. Инспектор наверняка проходил бесконечные полицейские курсы, чтобы научиться пресекать подобное поведение. Но что ни говори, а врожденные человеческие инстинкты контролировать весьма сложно. Мария уже и не помнила, когда в последний раз засматривалась на чью-то попу. Если честно, она не очень понимала, что в этом вообще может быть интересного, потому что в свое время потратила много сил на то, чтобы не смотреть на Эдварда, когда тот был голым. Впрочем, в наготе Эдварда действительно было мало чего привлекательного: сплошная бледная кожа, мягкая и дряблая плоть без мускулов. Надо отдать должное инспектору, мисс Паскал действительно оказалась более фигуристой, чем Эдвард. Полицейский повернул голову и заметил, что Мария поймала его с поличным. Она вопросительно подняла брови. Он нахмурился, с раздражением посмотрел на нее, покраснел и, чтобы скрыть это, сделал вид, что закашлялся. Потом отвернулся и подошел к коллегам. Мария с ухмылкой снова села на стул. Через несколько минут Джеймс Ньюэлл вернулся в комнатку, держа в руках несколько листов формата А4 и несколько фотографий. — Что-нибудь случилось? — поинтересовалась Мария. — Новое заявление обвинения, — ответил Ньюэлл, положил бумаги на стол и потер лоб. — Полиция провела еще один обыск в вашем доме. Я подозреваю, они искали что-либо, что может опровергнуть аргументы вашей защиты и свидетельства, касающиеся того, насколько и в какой степени ваш муж контролировал вашу жизнь. И вот что они нашли. Адвокат показал ей фотографию мобильного телефона. Этот дешевый кнопочный телефон без камеры и других навороченных функций верно служил ей в течение многих лет. — В суде вас обязательно спросят об этом телефоне. Хорошо подумайте перед тем, как ответить. Внутри незарегистрированная сим-карта с предоплатным тарифным планом. Полиция не смогла найти информацию о совершенных с этого номера звонках. В правоохранительных органах такие телефоны называют «одноразовыми». Так как эти аппараты очень сложно отследить, ими обычно пользуются торговцы наркотиками. Можно было бы сказать, что этот телефон не ваш, однако полиция сняла отпечатки пальцев и обнаружила, что они принадлежат вам. Вы его узнаете? Мария взяла из рук адвоката фотографию и провела пальцем по изображению телефона. Этот дурацкий кусок пластика являлся самым большим риском, с которым она жила последние лет пять. Она утвердительно кивнула. — Да, это мой телефон. Я засунула его в старый резиновый сапог. Должно быть, они долго искали. Адвокат быстро просматривал бумаги. — Здесь пишут, что его нашли в шкафу с вашей одеждой, — сказал он. — Можете объясните причину, по которой вы его там спрятали? — Полиция будет говорить, что я спрятала телефон там, чтобы им было сложнее его найти?