— Что сказать?! Видимо, предо мной стоит великий в будущем мыслитель и философ Диоген Fusto II! — сделав несколько глотков кофе, с юмором и улыбкой на лице, произнёс Романов. — Тьфу на тебя! — помешивая чеснок на сковороде, резко выразился Кирилл и улыбнулся в ответ. — Не забудьте сменить машину на паркинге отеля! Майлза кормите, поите, давайте спать. Книжку какую-нибудь дайте почитать! — Я свой храм науки в пользование не даю, тем более супостатам, но у Мити есть «Playboy»! — Пойдёт! Как раз скоротает время с пользой для тела и разума, — подмигнув, Новикову, произнёс Андрей и, поставив чашку с недопитым кофе на столешницу, взял ключ от «Ситроена». — Машину выгнали из гаража. — Спасибо! Хорошего дня, Кирюха! — И тебе того же! — закинув в кастрюлю порцию спагетти, добавил Новиков. — Спасибо! — сказал Романов и, пройдя по холлу, вышел из дома. Он прошёл к машине с кузовом «седан» и потянул за дверную ручку. Пришло время возвращаться в Рим, где его уже с нетерпением ждали. Андрей чувствовал, что впереди ещё очень много всего и неизвестность в этом блюде похожа на веточку розмарина, придающая пикантность рибай-стейку… Рим. Отель в центре города Временная резиденция президента США. Анджелина стояла на крыше отеля и смотрела на небо через линзы солнцезащитных очков в пластиковой оправе, цвета, отдалённо напоминавшего тигровый окрас. Высоко висевшее в своём зените солнце припекало её чёрные волосы на голове, собранные в «конский хвост». В её душе творился хаос и смятение, где ласковое тепло пыталось перебороть холод пустоты. Примерно также в религии описана конфронтация ангела-хранителя с падшим ангелом-искусителем. Каждому из них определено своё плечо и своё ухо. Однако, главными факторами перед каждым шагом человека или словом остаётся его совесть, верность и порядочность! Всё остальное — глупая попытка оправдать свою подлость, гордыню и корысть, руководствуясь псевдо-теориями и выражениями таких же людских сущностей! Агент Стивенсон чуть опустила голову и посмотрела вдаль, любуясь прекрасным видом черепичных крыш домов, куполов церквей с крестами и архитектурой исторического наследия, ревностно оберегавшуюся от новых тенденций и современной безвкусицы. Анджелина спустилась по металлическим ступенькам с вертолётной площадки, готовой в любой момент принять вертолёт с президентом, и направилась к выходу с крыши по проходу между вентиляционными коробами высотой в человеческий рост. — На крыше всё чисто! — громким голосом произнесла мисс Стивенсон и прислонил ключ-карту к считывателю замка. — Принято! — ответил оператор в комнате охраны, сидевший у пульта видеонаблюдения и контроля за датчиками движения. Автоматические двери разъехались в стороны и Анджелина зашла в помещение, где перед ней был выбор из двух лестничных систем и четырёх лифтов. Она нажал на кнопку вызова и сняла солнцезащитные очки, положив их в боковой карман жакета. Внезапно в её памяти всплыли мгновения из далёкого прошлого о родителях, ушедших из её жизни слишком рано, оставив на прощание лишь фотографию на прикроватной тумбочке, где они по-прежнему были молодыми и счастливыми. Что нужно человеку для счастья?! Только быть вместе с любимыми! Однако, суть человеческой жизни — в тёмном тоннеле, где идёшь вслепую, стараясь постоянно лихорадочно пальцами и ладонями дотрагиваться сырой холодной стены и пытаться найти проталину яркого света, называемой: «Судьба». Агент Стивенсон зашла в кабину лифта и нажала кнопку этажа-резиденции. Её размышления возвращали в студенческие годах и первые шаги по карьерной лестнице в Лэнгли. Двери лифта раскрылись и Анджелина попала в часть ответвления коридора, выполнявшего функцию площадки у лифтов. Она молча прошла мимо двух крепких высоких молодых парней в бронежилетах с аппликацией эмблемы Секретной Службы США и компактными пистолетами-пулемётами «SIG-Sauer MPX-K» на одноточечных ружейных ремнях, перекинутых через плечо. Небольшая усталость тихонько подтачивала её изнутри, но до отдыха нужно было ещё раз посетить комнату охраны, чтобы полностью проконтролировать и принять законченные подготовительные работы к приезду президента. Агент Стивенсон зашла в просторный номер, переоборудованный в комнату охраны и остановилась около пульта с мониторами, за которым сидели несколько операторов. Видеофиксация и запись шла со всех камер в отеле, по такому же принципу велось отслеживание показаний датчиков движения. Всё работало штатно и без каких-либо сбоев, что обнадёживало в плане небольшого отдыха, пусть и очень непродолжительного. Виброзвонок смартфона в боковом кармане жакета отвлёк Анджелину от мониторов пульта и заставил отойти в сторону. Агент Стивенсон нажала на «приём» и поднесла смартфон к правому уху: — Слушаю! — Как обстановка в отеле, Анджелина? — спросил сосредоточенный и, как всегда, слегка взволнованный голос агента Мэтьюса. — Всё готово! «Крепость» — работает в штатном режиме, агенты на всех необходимых контрольных точках, сервисные службы проверены несколько раз. В общем, всё согласно принятому протоколу безопасности, — слегка усталым голосом ответила мисс Стивенсон и налила в стаканчик холодной воды из кулера. — Анджелина — ты женщина моих грёз и предел мечтаний любого мужчины! — Спасибо за комплимент, но любой мне не нужен! Мне достаточно того, что я уже имею, — сделав пару небольших глотков холодный воды, уточнила она и слегка улыбнулась. — Вот, все последние тщетные надежды разбиваешь! — с юмором добавил Диллон. — Шутник и последний романтик — это достаточно оригинально, но попахивает меловым периодом! — с улыбкой на лице уточнила Анджелина и снова поднесла стаканчик с водой к губам. — Намекаешь на динозавров?! Так я не боюсь вымирания, главное найти своего нежного и любящего тираннозавра в миловидным женском обличие. — Обязательно найдёшь! Такие динозавры не должны вымереть! — бросив пустой стаканчик в корзину для мусора, вдумчиво произнесла она. — Спасибо, за комплимент! Ты чудесная женщина, Анджелина! Ожидайте! Вечерком встретимся в баре ресторана отеля. Я угощаю! — Замётано, агент Мэтьюс! — произнесла она и нажала на экране смартфона «отбой», убрав его обратно в боковой карман жакета. — Я у себя в номере! — сказала агент Стивенсон и покинула комнату охраны. В коридоре царила тишина, время от времени, нарушаемая общением агентов Секретной Службы на своих постах. Анджелина прошла несколько шагов и провела ключ-картой по считывателю замка. Замок входной двери щёлкнул. Она нажала на дверную ручку и зашла в свой небольшой, но частично уютный номер. Анджелина прошла в комнату, где на круглом столе стояла ваза с букетиком свежих цветов, в котором преобладали разноцветные кустовые розочки. Она не могла сказать, что очень любила цветы, но, как и большинство женщин, не отказывалась от букета, сделанного со вкусом хорошим флористом. Мисс Стивенсон сняла с себя жакет, повесив его на стойку-вешалку, и присела на большое кожаное кресло, удобно расположив руки на массивных подлокотниках. Её глаза закрылись, и она резко провалилась в сон, где царила темнота сырого тоннеля… Москва. Центр города Городская вечерняя суета напоминала о том, что рабочий день постепенно уходил в прошлое, ставший для каждого жителя столицы каким-то своим и одновременно чужим. В этом не было каких-то особых сюрпризов, ведь, в этой жизни: намного больше чужого, чем своего! Всё проходит, но погожий тёплый вечер, сам того не подозревая, приносит надежду на лучшее, шепча лёгкой прохладой ветерка на ухо о том, что завтра будет всё совсем не так! Не так важно, что будет! Важно, что будет возможность что-то попытаться изменить. Громов припарковал служебный внедорожник у бордюра, поднял рычаг стояночного тормоза и заглушил двигатель. Его разумом сейчас управлял страх и возникало ощущение собственной беспомощности. Он боялся ответов, находившихся в расшифрованных материалах опального супервайзера ЦРУ Миллса. Они несли в себе не просто ураган и ненастье, а открывали массивные ворота в крепость хаоса. Туда можно войти, но выхода оттуда очень часто не существует, неся в себе схожесть с мрачным лондонским Тауэром. Михаил Иванович взял с заднего сиденья сумку с ноутбуком, во внутреннем отделении которой лежал накопитель, и вылез из машины. Он поставил служебный «Мерседес-Бенц» на сигнализацию и лёгкой стремительной походкой направился вдоль по улице, видя впереди здание библиотеки имени Ленина. Спокойные лица прохожих разных возрастов, их беззаботность, озадаченность, бытовые проблемы, навевали на Громова тоску по тому, чего в его жизни так и не случилось. Была ли это зависть?! Возможно, но только отчасти! Он никогда и не при каких условиях бы не стал менять выбранный им ещё в юности путь, если, даже была бы у него возможность начать всё сначала. Михаил Иванович энергично поднялся по ступеням вверх, готовясь войти в парадный вход библиотеки имени Ленина. Здесь у него было укромное место в виде небольшой комнаты, где тишина и спокойствие располагало к более вдумчивому изучения важных материалов и принятию ответственных взвешенных решений. Он вошёл в парадный вход и стремительной походкой направился к центральной лестнице. Потайная комната располагалась в одном из читательских залов библиотеки, где затеряться не составляет особого труда, для искушённого в подобных делах профессионала. Громов вошёл в один из залов и поднялся по узкой лестнице на второй ярус, где среди массивных книжных стеллажей находился вход в потайную комнату в стороне от любопытствующих глаз. Михаил Иванович вытащил из бокового карман магнитный ключ и сжал в левой ладони ручку сумки, продолжая ощущать нараставшее психологическое напряжение. Он исчез за потайной дверью, аккуратно проскользнув в проём, и закрыл её за собой. Громов пальцами правой руки нажал на клавишу выключателя, которая сменила дежурное освещение на более яркое, и прошёл к одному из массивных столов из морёного дуба, навевавшего своим стилем ранний советский ампир. Таких столов в комнате была три и к каждому прилагался деревянный стул схожий по стилю. Стены, отделанные тёмными деревянными панелями, создавали общую мрачную составляющую, но от этого Михаилу Ивановичу было не горячо и не холодно! Громов расположился, как всегда, за столом в углу, чуть в стороне от двери запасного выхода, вскользь смотревшего на него. Он включил настольную лампу и вытащил из сумки ноутбук и накопитель, расположив их на просторной поверхности стола без классического зелёного сукна. Его правая рука открыла лэптоп и указательный палец дотронулся кнопки «питания». Михаил Иванович вытащил из плечевой кобуры пистолет «Walther P-99» и навинтил на ствол глушитель. Патрон, как всегда, находился в патроннике, что подтверждал красный индикатор взвода с тыльной стороны затвора, но Громов очень хотел верить, что и в этот раз, ему не придётся его применять. Пальцы пробежались по клавиатуре ноутбука, введя пароль доступа в операционную систему, и он подключил в разъём шнур накопителя. Михаил Иванович аккуратно положил пистолет на полочку под столешницей и открыл корневую папку расшифрованных материалов, стукнув два раза указательным пальцем правой руки по тачпаду. На экране появилось множество папок, но для их открытия нужно было отбросить все возможные сомнения в сторону… Глава 20 Рим. Дворец Ветер продолжал усиливаться, своим нарастающим волнением предвещая скорую бурю. Налитые свинцом тучи сдерживали первые удары молнии, раскаты грома оглушали своим звуком, а высокие волны окатывали борта старого рыболовецкого судна, попадая на палубу. Ветер свистел в ушах, запах сырой каюты, где тусклая лампа в закрытом плафоне билась о деревянный потолок. В затуманенном взгляде всё сливалось в загадочный калейдоскоп из мрачных тёмных силуэтов. Скрип проржавевших петель двери и ужасная вонь протухших остатков рыбы и морепродуктов забивала всё дыхание. Тишина, беспамятство и внезапный покой, отдающий теплом горящей восковой свечи. Шторм не собирался затихать и яростные порывы ветра бросали рыболовецкое судно из стороны в сторону, позволяя высоким волнам присоединиться к этой игре. Тусклый свет лампы, сам того не подозревая, разделял прошлое и будущее, оставляя туманные, отрывистые фрагменты воспоминаний. Сильная пульсация сонной артерии постепенно нормализовалась под действием сильнодействующего психотропного препарата, отравлявшего хрупкое сознание. Мрачные силуэты сливались воедино. Скрип проржавевших петель гнилой двери каюты становился всё тише и тише. Пронизывающая ствол мозга резкая головная боль и спазм в районе висок, поглотила безмолвная тишина. Глаза синьорины де Монтенье резко широко открылись, а мышцы шеи сковал необъяснимый спазм. Она вскочила с диванчика в своём кабинете и, пытаясь отдышаться и прийти в себе, старалась как можно быстрее выбросить из головы этот кошмар, временами возвращавшийся к ней во сне.