Медиатека и бывший кинотеатр Деказвиля, берега Авалонского озера и Вольфова горка. Все эти места должны быть как-то связаны с Эльзой. Медиатека и кинотеатр — там, вероятно, Маргарита пробуждала любознательность дочери. Озеро, а под водой — дом, где девочка росла, и начальная школа, где она научилась читать. Из этого списка оставалась только Вольфова горка. Учитывая ее крутизну и сильно пересеченный рельеф, трудно предположить, чтобы это место было выбрано для прогулки. Тем более с девочкой. Нет. Решительно никакого объяснения этой горки нет. Ноэми положила в кофе сахар и схватила Юго за руку: — Пойдем на прогулку? — Профессиональный интерес? — Там узнаем. Ноэми ждала своего водолаза на первых деревянных плашках мостков. Уровень воды у нее перед глазами не превышал даже окон домов. Еще двадцать четыре часа, и они наконец смогут заполучить вторую бочку. Сирил или Эльза. У нее за спиной Пикассо уже вился вокруг Юго. — Думаю, он унюхал прогулку, — улыбнулся тот. 50 Во время восхождения на горку Ноэми в подробностях рассказала Юго о расследовании, словно он был новым членом команды. Вместе с тем она постепенно сопоставляла в уме разрозненные факты. — Ты не станешь считать меня слабаком, если я попрошу сделать привал? Подниматься — не по мне, я предпочитаю глубины. — А вот Сольнье в девяносто делает это запросто. — И куда она забирается? — спросил Юго, окидывая взглядом огромный холм. — На вершину. — Ну, ясное дело… Задыхаясь и страдая от попранной гордости, Юго пропустил Ноэми вперед и продолжил подъем; за ними поспевал неутомимый Пикассо. Ветер пригибал к земле дикие травы, камни выступали на поверхность куполами коричневого сухого мха. Иногда то тут, то там внезапно появлялись узкие и острые, как ножи, листья ужовника, похожие на торчащие из земли когти. Достигнув высшей точки горки, они увидели несколько долин, а за ними — расстилающийся, насколько хватало глаз, потрясающий пейзажный парк Ваисса[44] — самый обширный акациевый лес в Европе. Сейчас, в мае, он был покрыт ковром белых цветов. — Никак не могу понять, что она делает здесь, вдали от дома, в таком труднодоступном месте, — отметила Ноэми. Зачарованный буйным великолепием природы, Юго не посмотрел, куда ставит ногу, и поскользнулся на голом валуне, вызвав крошечный обвал мелких камешков, что скатились по склону и исчезли в щели между скалами. Спустя долю секунды Ноэми и Юго услышали, как те горохом застучали по стенкам. Значит, там находится почти невидимая пропасть, в которую мадам Сольнье рисковала свалиться, когда Ноэми встретила ее здесь впервые. Теперь они обнаружили точное месторасположение расселины. Ноэми подошла к краю и глянула вниз. Пикассо тоже приблизился и зарычал. — Тут не меньше трех метров, — прикинула она. — И все заросло чертовым дроком. — Давай я пойду первым, — с неловкой любезностью предложил Юго. — Хочешь меня обидеть? Ноэми включила маленький фонарик, зажала его в зубах и, цепляясь за кусты, шаг за шагом начала осторожно спускаться. — Ну как? Видишь что-нибудь? Оказавшись перед колючей завесой, она опустилась на колени, сняла свитер, обмотала им руку и, не обращая внимания на вцепляющиеся в шерсть колючки, стала раздвигать ветки. Направив луч фонарика прямо перед собой, за зарослями дрока она обнаружила старый деревянный крест, стоящий у скалы. На нем острием ножа было коряво нацарапано «Алекс. 1984–1994». — Что за черт. Еще одна могила? — огорчилась Ноэми. Она достала мобильник и, прежде чем подняться, сделала фотографию. — Думаю, я догадываюсь, зачем Сольнье приходит сюда, — сообщила Ноэми, отдавая Юго совершенно разодранный свитер. — Взгляни на свои ладони, можно подумать, ты сражалась с котом! — В этой истории и правда есть кот, только если я о нем расскажу, ты решишь, что я сумасшедшая. Ноэми вздрогнула от порыва холодного ветра, и Юго потер ей спину, чтобы согреть. — Как пожилая дама может спуститься в эту пропасть, не переломав себе все кости? — спросил он. — Пожилая дама — не знаю, но если ты скинешь ей двадцать пять годков — вполне возможно. И я не думаю, что сюда ходила Сольнье. Посмотри. Ноэми вывела на экран изображение креста и продолжила размышлять вслух: — На кресте имя Алекса. Поэтому совершенно логично, что его поставили Жанна или Серж Дорен. Но здесь снова что-то не то с датами. — Да, тысяча девятьсот восемьдесят четвертый — тысяча девятьсот девяносто четвертый — это десять лет, возраст мальчика. — Точно. Но попытайся влезть в их шкуру. Мальчишка пропал двадцать первого ноября девяносто четвертого года, тогда думали, что это простое похищение. Однако кто-то установил крест именно здесь, будто был уверен, что Алекс мертв. Понимаешь, что тут не клеится? — Срок? — Именно, срок. Этот крест был поставлен между двадцать первым ноября и тридцать первым декабря. Еще день, и на нем был бы помечен тысяча девятьсот девяносто пятый год, а не девяносто четвертый. Значит, тому, кто вырезал на дереве эти даты, хватило меньше сорока дней, чтобы убедиться, что Алекс мертв. Слишком мало, чтобы потерять надежду. — Если я правильно понимаю ход твоих мыслей, значит кто-то из Доренов знал, что ждать уже нечего? Ты хочешь копать здесь? — Нет смысла. Алекса уже нашли в Авалонском озере. К тому же ты видел, какая здесь почва? Скала. Никто не сможет без бурильного инструмента расковырять ее. — Хоть это и странно, твоя находка все же не будет доказательством обвинения. — Доказательства… Похоже, мне придется смириться с тем, что я больше не найду ни одного. Я только хочу восстановить реальную последовательность событий. Это новая зона тени, а учитывая историю с браслетом, уже вторая, которая витает над Доренами. — Ты хочешь поговорить с ними? — Нет, теперь я уже имею о них представление. Они скажут, что ничего не знают, что забыли, или спишут все на отчаяние матери. Как ты говоришь, у меня против них никаких доказательств. Зато есть кое-кто, кто гораздо охотнее согласится поговорить со мной. Ноэми смахнула с экрана телефона фотографию и набрала номер Ромена: — Давай встретимся у Сольнье? Я бы хотела напомнить ей о прошлом. — А ты что, ничего не забываешь? — кольнул ее Валант. — О да, многое. Можно сказать, это мой фирменный знак. — У нас меньше чем через час экспертиза скелета по видеоконференции. — Успеем. Так ты придешь? — Мне надо отправить кучу протоколов и описей изъятий для Института судебно-медицинской экспертизы. — В таком случае пошли Милка. — Если не хочешь напугать Сольнье, советую пойти с кем-то, кого она знает. С фликом, которого она помнит ребенком. — Майор Роз? 51 Ноэми припарковала машину перед трехэтажным домом из красного песчаника. Роз меланхолично разглядывал заросший диким виноградом ветхий фасад и покрытые налетом плесени оконные рамы. — Человеческий мозг способен хранить в памяти столько же, сколько вмещает двести тринадцать тысяч DVD, — рассуждала Шастен. — Посмотрим, что удержала в памяти Сольнье.